Он вышел из машины и начал смотреть, слушать и ждать.

Первый человек обсуждал с Джубалом совершенно незнакомые Смиту вещи, гроканье их приходилось отложить на будущее. Толпившиеся у двери люди тоже покинули машину и тут же разошлись по сторонам; Смиту пришлось расширить сферу своего внимания. Машина поднялась, передвинулась и снова опустилась. Существа, придавленные ею прежде, получили облегчение; Смит грокал вместе с этими несчастными, стараясь залечить их раны, уменьшить их боль.

Первый человек дал Джубалу бумаги, затем их прочитала Энн, а вместе с ней и Смит. Словосочетания оказались знакомыми, связанными с человеческими ритуалами исцеления и равновесия. Смит не успел еще грокнуть эти – встречавшиеся ему только в книгах – ритуалы, а потому не стал грокать привезенные человеком бумаги, тем более что Джубала они совершенно не беспокоили – неправильность была совершенно в другом месте. На двух бумагах Смит с восторгом обнаружил собственное свое человеческое имя: читая его, он всегда испытывал возбуждение – на мгновение казалось, будто находишься в двух различных местах одновременно. Ерунда, конечно же, ведь такое доступно только Старикам.

Джубал и первый человек направились к бассейну, следом за ними, ни на шаг не отставая, – Энн. Чтобы они двигались побыстрее, Смит ослабил растяжение времени – не очень, правда, сильно, ведь нужно было следить и за остальными людьми. Ну вот к группе присоединились еще двое, они заняли позиции по сторонам и чуть сзади.

Первый человек остановился рядом с бассейном, оглядел купальщиков, вынул из кармана фотографию, посмотрел на нее, затем взглянул прямо на Джилл. Смит почувствовал, как в ней поднимается страх и тревога, и насторожился еще больше. Ведь Джубал говорил ему: «И не беспокойся насчет пищи. Ни о чем таком не беспокойся, главное – защити Джилл».

Майк защитил бы Джилл в любом случае, даже с риском поступить неправильно, и все же слова Джубала вселяли в него дополнительную уверенность, не оставляли места для сомнений и беспокойства.

Когда первый человек указал на Джилл, двое других бросились к ней, держа в руках свое пропитанное неправильностью оружие, но Смит тут же достал их и чуть-чуть развернул.

Первый человек уставился на место, где они только что находились, – и тоже исчез.

Теперь приближались остальные четверо. Смит предпочел бы не поворачивать их, а остановить, точнее говоря, он подозревал, что это предпочел бы Джубал. Но остановить вещь, даже такую маленькую, как, скажем, пепельница, – нелегкая работа, а его тело осталось на дне бассейна. И он не Старик, которому не нужно тела. Смит сделал то, что мог – и что должен был сделать.

Четыре легчайших прикосновения – и все четверо исчезли.

Он почувствовал густую, напряженную неправильность, исходившую от стоящей на земле машины, подошел к ней и быстро грокнул решение. Машина исчезла вместе с пилотом.

Смит чуть не забыл про вторую, оставшуюся в воздухе машину и позволил себе расслабиться – но тут же снова почувствовал волну неправильности и взглянул вверх.

Машина заходила на посадку.

Он растянул свое время до предела, поднялся к словно остановившейся машине, тщательно ее обследовал, грокнул, что она наполнена неправильностью, – и повернул ее в нигде. А потом вернулся к бассейну.

И застал своих друзей в полном возбуждении. Доркас судорожно всхлипывала, а Джилл обнимала ее за плечи и успокаивала; похоже, одна только Энн сохраняла полное спокойствие. Однако Смит чувствовал, что неправильность исчезла, исчезла полностью, а вместе с ней – и беспокойство, вызвавшее его издалека. Он знал, что Доркас скоро исцелится, – для этого нет лучшего помощника, чем Джилл, грокающая страдания быстро и во всей полноте. Возбужденный кипящими вокруг эмоциями, полный нелегких опасений, что действовал в критический момент не совсем верно – или что так грокнет Джубал, – Смит счел себя свободным удалиться. Он опустился на дно бассейна, нашел свое тело, грокнул, что оно за это время ни в чем не изменилось, скользнул внутрь.

Может быть, грокнуть случившееся в критической точке? Нет, эти события слишком свежи, чтобы объять их, он не готов еще возлюбить и восхвалить людей, которых пришлось переместить. Смит радостно вернулся к прерванному занятию. «Стереотип»… «Стирлинг»… «стортинг»… Смит просмотрел уже «Тимор» и был готов перейти к «Тимофею», когда почувствовал приближение Джилл. Тогда он вынул язык из горла и приготовился – ведь брат Джилл не может долго оставаться под водой.

Когда Джилл тронула его, он взял ее лицо в ладони и поцеловал. Смит научился этому занятию совсем недавно и не успел еще толком его грокнуть. Взращивание близости, напоминающее ритуал воды… но тут чувствовалось и нечто иное. И это «нечто» хотелось грокнуть во всей полноте.

16

Джубал Харшоу не стал ждать, пока Джиллиан выудит своего трудного ребеночка из пруда, а приказал, чтобы Доркас дали успокоительное, и бросился в кабинет, взвалив задачу объяснять (либо не объяснять) события последних десяти минут на Энн.

– К ноге! – кинул он через плечо.

Через несколько секунд его нагнала Мириам.

– Вообще-то «к ноге» сейчас я, – сказала она, с трудом переводя дыхание, – но только, начальник, какого…

– Смолкни.

– Но как же…

– А ну, закрой поддувало! Вот через недельку мы сядем все рядком, и Энн подробно расскажет, что же тут произошло. Но в ближайшие минуты каждый встречный-поперечный и все его братья и племянники начнут обрывать наш телефон, изо всех щелей полезут репортеры – а мне самому нужно звонить. Неужели ты из тех дамочек, которые в самый важный момент обязательно раскиснут? Кстати, о раскисании: запиши, чтобы удержать из жалованья Доркас за время, истраченное на истерику.

– Да ты что? – задохнулась негодованием Мириам. – Только попробуй, и мы тут же все уволимся.

– Чушь и плешь.

– Я не шучу. И вообще отстань от Доркас. Я и сама бы закатила истерику, только она успела первой. Да и сейчас, – добавила Мириам, чуть подумав, – не поздно.

– Только попробуй, – ухмыльнулся Харшоу, – и схлопочешь по заднице. Ладно, запиши ей тогда надбавку за «опасные условия работы». И всем вам тоже. И мне, особенно мне, – уж я-то ее заслужил.

– Хорошо. Но только тебе-то кто заплатит?

– Как кто? Налогоплательщик. Измыслим какой-нибудь способ подстричь… Ну вот, начинается!

Кабинет встретил их пронзительным звонком телефона. Джубал плюхнулся в кресло и нажал кнопку:

– Харшоу. Какого еще хрена?

– Побереги дыхание, – посоветовало появившееся на экране лицо. – Уж меня-то ты не испугаешь. Ну так что там у вас?

Узнав Томаса Маккензи, главного редактора телевизионной компании NWNW, «Нью уорлд нетуоркс», Джубал немного смягчился:

– Да вроде и ничего. Только я тут, Том, так закрутился, что…

– Это ты-то закрутился? Попробовал бы мой сорокавосьмичасовой рабочий день. Я что хочу узнать – будет у тебя что-нибудь для нас или нет? Простой оборудования меня не колышет, деньги небольшие, спишем на другие работы, но ведь тут простаивают и три съемочные группы, и всем им нужно платить зарплату. Я с радостью окажу тебе любую услугу, с твоими сценариями работать одно удовольствие, и мы надеемся на дальнейшее сотрудничество, только вот что прикажете сказать главному бухгалтеру?