Я улыбнулась – по крайней мере постаралась.

– Ага. Но я его уделала.

– Колош, – сказали в унисон голоса.

Они принялись что-то обсуждать, но я не разбирала слов.

– С тобой все будет хорошо. Фаолин ушел за противоядием, – произнес мужской голос, который казался смутно знакомым.

– Фаолин такой милашка, – сонно пробормотала я.

Мужчина хмыкнул.

– Ну все, тебя точно отравили. Давай-ка посадим тебя.

– Спа-а-ать, – слабо возразила я, когда меня подняли.

– Никаких спать. Тебе нужно оставаться в сознании.

Я подняла отяжелевшие веки и увидела мужскую шею и линию челюсти. Лукас?

Он усадил меня в кресло в гостиной. Вот только она не выглядела как моя гостиная. Перед глазами закружился калейдоскоп ярких красок, и комната исказилась. Напротив меня, там, где должен был находиться домик Финча, извивались, как змеи, лозы.

Ого! Это самый безумный сон в моей жизни.

Лукас из моего сновидения исчез и снова появился с тряпкой в руке, затем прижал прохладную ткань к моей щеке и провел ею по разгоряченному лицу.

Я вздохнула и снова закрыла глаза.

– Приятно.

Он похлопал меня по щеке.

– Не спи, Джесси.

Я раздраженно застонала и через силу открыла глаза. Во сне Лукас оставался таким же властным, как наяву.

– Как она? – спросил другой голос.

Фаолин. А он что тут делает? Это мой сон, черт побери, и я должна решать, кто в нем участвует!

– Без изменений, – ответил Лукас.

Он встал, и внезапно передо мной присел Фаолин. Я вжалась в кресло, пытаясь отодвинуться от него.

Фаолин поднес к моему рту какой-то красный листочек.

– Ешь.

Я крепко сжала губы и помотала головой. Я не настолько глупая, чтобы есть что-то из его рук.

– От этого тебе станет легче, – грубовато настаивал он, подсовывая мне листок. – Ешь!

Я упрямо уставилась на него, что само по себе достижение, учитывая, как трудно мне было сосредоточиться.

Фаолин нахмурился.

– Мне позвать твоего спрайта, чтобы доказать, что это не отрава?

– Оставь моего бра…

Он впихнул листочек мне в рот и сжал рукой челюсти, чтобы я не могла выплюнуть. У меня не было выбора, кроме как прожевать его. Листочек оказался почти безвкусным, но я почувствовала слабые цитрусовые нотки.

Фаолин подождал, пока я проглочу его, и только потом убрал ладонь.

– Жить будешь.

– Только не надо так радоваться.

Если раньше у меня еще были сомнения, сон ли это, то они тотчас развеялись, когда уголки его губ приподнялись в насмешливой ухмылке. Ух ты! Она настолько преобразила лицо Фаолина, что я почти его не узнала.

– А ты милый, когда не злишься, – сообщила я ему. Это же сон. Настоящий Фаолин ни за что бы мне не улыбнулся.

Позади раздался смешок, и улыбка Фаолина исчезла, словно ее никогда и не было. Он встал и обошел меня, скрываясь из виду. Они с Лукасом разговаривали на пониженных тонах, но я слишком устала, чтобы даже пытаться прислушаться. Мне хотелось только одного – спать.

– А вот и нет, – Лукас легонько меня встряхнул, чтобы я открыла глаза. – Пока спать нельзя.

– Но я устала, – заныла я.

– Знаю, но ты должна быть в сознании, чтобы противоядие сработало.

Я запрокинула голову и, прищурившись, уставилась в потолок. Из всей комнаты только он оставался неизменным.

– Отстойный сон.

Так прошло несколько часов, а может, и дней: я старалась не закрывать глаза, а когда не получалось, кто-то тормошил меня. Иногда Лукас, иногда Фаолин. Они дали мне воду, и она приятно увлажнила пересохшее горло. Но, когда я попросила еще, мне отказали, так как меня могло стошнить.

Небо за окном уже начало заливаться румянцем, когда в груди внезапно запылал пожар. Он быстро распространился по всему телу, становясь все жарче и жарче, пока я не почувствовала, что вот-вот сгорю. Я вскрикнула и попыталась встать, но меня схватили за плечи и удержали в кресле.

– Вот и все, ли фахан. Худшее уже позади.

Пламя внутри меня погасло так же быстро, как загорелось. Я слабо осела в кресле, словно тряпичная кукла в пропитанной потом одежде. Комната перестала плыть перед глазами, но я все еще чувствовала себя как во сне. Я проснулась или все еще сплю?

Я заерзала и скривилась от неприятного ощущения мокрой ткани на коже. Нужно переодеться. Схватила футболку за края и попыталась стянуть, но она прилипла к телу.

– Что она делает? – спросил Фаолин.

– Устраивает стриптиз, судя по всему.

Это вызвало у меня смех. Я и стриптиз? Вот Вайолет другое дело. Эта девчонка настоящая оторва. Должно быть, они говорят о ней.

– Вайолет! – позвала я. – Можешь помочь? Моя одежда промокла, и мне нужно в туалет.

– Ну, думаю, тут ты без меня справишься, – сказал Фаолин. Мне послышалось или в его голосе снова появились веселые нотки? Да нет, это точно сон.

Лукас подхватил меня на руки, отнес в ванную и поставил перед унитазом. Затем вышел, а когда я сделала свои дела, вернулся с небольшой стопкой одежды.

– Повернись, – приказал он, и я послушалась, становясь к нему спиной.

Лукас схватил края моей футболки и стянул ее через голову. Та приземлилась на пол с влажным шлепком, который напомнил мне о том дне в его спальне. Только на этот раз я стояла полуголая. В животе затрепетали бабочки, но по какой-то причине я ни капельки не смущалась.

– Руки вверх, – хрипло попросил Лукас.

Я ухмыльнулась, глядя на душевую занавеску.

– Ты меня арестовываешь?

– Нет, но я начинаю думать, что ты опаснее, чем кажешься.

Он поднял мои руки и продел их в сухую футболку. Я натянула ее ниже.

Лукас всучил мне сухие шорты.

– Я отвернусь, чтобы ты могла переодеться.

Я чуть не упала, пытаясь снять влажные шорты.

– Когда я в прошлый раз находилась в ванной с парнем, он пытался меня облапать.

– Ты пошла в ванную с парнем?

Я фыркнула с отвращением.

– Еще чего. Я была на вечеринке, и он сам последовал за мной.

– Он обидел тебя? – в его голосе появились напряженные нотки, которых я не слышала раньше.

– Нет. Но, возможно, я немного погорячилась. Всему виной папа. Это он учил меня самообороне и натренировал до такой степени, что я действовала инстинктивно.