class="p1">Открываю глаза и сладко потягиваюсь. Надо же, сегодня засыпала без Макса, но сон был такой крепкий, что я впервые за пару ночей и правда выспалась.

Переворачиваюсь на спину и понимаю, почему спалось так хорошо.

Рядом в постели спит Макс. Подложил мне руку под голову, вторая покоится на крепком торсе. Мужчина спит, а на лице выражение полной безмятежности.

Так вот он, мой личный Морфей. Поворачиваюсь к нему лицом и смотрю, не в силах отвести взгляд. Пальчики сами собой тянутся к щетинистым скулам и растрепанной шевелюре. Грудь мерно вздымается, а сползшее слишком низко на бедрах одеяло открывает неприлично много. Хотя, где она, та приличность, когда за столько дней мы уже успели рассмотреть друг друга от и до.

Щеки опаляет румянец, и я прикусываю губы, сдерживая улыбку. Аккуратно залажу верхом на спящего Макса и, проводя ладошкой по груди, целую. Губы, чуть приоткрытые и улыбающиеся сонной улыбкой, которые намекают на то, что он уже не спит. Шею, где от напряжения бьется вена. Грудь, словно высеченную из камня, не обделяя вниманием каждый "кубик" стального пресса. Провожу языком, спускаясь ниже и ниже, вырывая из мужской груди рваные вздохи и тихие грудные стоны.

– Кати… – предупреждающе окликает Макс, когда я откидываю скрывающее его наготу покрывало.

– Молчи.

Все, на что хватает моего терпения. Эта шальная "идея" пришла в мою голову абсолютно спонтанно, озарением, что хочу попробовать то, чего не делала еще никогда. И сделать я это хочу с ним, потому что знаю: не высмеет мою неопытность.

– Ты уверена? Не надо, детка…

– Если я что-то буду делать не так, скажи, хорошо? – поднимаю взгляд на мужчину, наблюдая, как тяжело вздымается грудная клетка.

– Господи, ты меня убьешь… – откидывает он голову на подушку, сжимая ладони в кулаки.

– Расслабься, – возвращаю ему его же фразу, брошенную однажды, и осторожно беру в руку возбужденную плоть мужчины. Он тихо стонет, и мне настолько нравится этот грудной полурык, что я не могу отказать себе и, сжимая его в ладони, провожу по всей длине. Гай слегка подается бедрами ко мне.

– Ты никогда…? – хрипит мужской голос.

– Нет.

Улыбаюсь его взгляду, полному мольбы.

– Мля-я-я…

– Что такое, сладкий?

– От твоих неопытных действий я кончу еще до того, как ты возьмешь его в своей ротик, детка…

Ну, уж нет – проносится в голове. Удобней присаживаюсь у него в ногах и обхватываю ртом, играя языком и слегка посасывая. Чертовски возбуждающее действие.

– Останови, если будет плохо, – рычит он и, запустив ладонь мне в волосы, давит на голову, заставляя принять глубже. Дыхание перехватывает, а из глаз слезы, но мне не больно.

Гай держит за затылок и одновременно с моими движениями рта вверх-вниз двигает бедрами, входя глубже.

– Кати… – слышу выдох, – стой, я сейчас…

Знаю, что он хочет сделать, но мое любопытство не остановить. Я чувствую, как пульсирует плоть у меня во рту, и продолжаю движения ртом, лаская языком и сжимая ладонью. Чувствую его пульсацию внутри и обхватываю губами сильней, как раз в тот момент, когда Гай стонет и, сжимая стянутые в хвост волосы, делает последнее движение.

– Иди сюда, – хрипит Макс, сильными руками поднимает и укладывает на себя, накрывая поцелуем губы.

Сколько мы так лежим, замерев в объятиях друг друга, не знаю. Я улыбаюсь и сонно прикрываю глаза, а Макс лениво блуждает руками по моей спине, выводя узоры.

– Макс, – наконец-то решаюсь заговорить. – Мне надо тебе кое-что сказать, только не злись, ладно? – поднимаю голову и заглядываю в обеспокоенные синие глаза.

– Я, честно, постараюсь, – звучит как-то глухо и сдавленно, и мне уже не кажется признание хорошей идеей, но и врать ему не хочу.

– Я вчера встречалась с Ромой, – выпалила и зажмурилась, зачем? Не знаю. Наверное, чтобы не видеть разочарование в его глазах.

Проходит минута, две… три. Он молчит, и я решаюсь посмотреть на него. Чуть приоткрываю глаза, бросая взгляд из-под ресниц, и вижу: Макс … улыбается.

– Ты почему смеешься?

– Забудь, – посмеиваясь, качает головой и тянет, заставляя улечься обратно.

– Даже не спросишь, почему?

– А мне нужно знать, почему? Ты мне решила изм…

– Нет, – перебиваю, даже не дослушав, – просто, когда он позвонил… наверное, мне стало его жалко. Сама не понимаю, зачем пошла, но в общем, мы расставили все точки. Я по крайне мере.

– Я рад, – шепчет куда-то мне в макушку Макс и снова замолкает. Но ненадолго:

– Сегодня съездим за твоим котом и вещами, детка…

– Съездим, – тихонько соглашаюсь, целуя мужчину в подбородок.

– Надо же, и ты даже не будешь со мной спорить? – тихо смеется Гай, а я сползаю с нагретого местечка и укладываюсь у него под боком.

– Не хочу спорить, – улыбаюсь, и тяну его на себя, тут же оказываясь придавленной к пружинистому матрасу его могучим телом. – Не хочу терять ни минутки… – целую, обжигаясь от нежности и сдаваясь под его напором. – Хочу быть рядом постоянно… – улыбаюсь, когда его губы начинают странствие вдоль шеи, целуют ключицу, слегка прикусывая кожу, обхватывают губами вершинку груди и вырывают из груди стон наслаждения.

– Моя… – шепчет Макс, спускаясь с поцелуями к тату, словно имея намерение прикоснуться к каждому миллиметру рисунка, блуждая ладонями по бедрами и закинув ноги себе на талию.

– Из дома выберемся к вечеру, – смеюсь да тут же замолкаю, когда его губы оказываются там. Устраиваясь у меня между ног, Макс игнорирует мою фразу, да и мне уже не до разговоров, потому что он начинает сладкую пытку своими губами. Чертовски умелыми…

Глава 45 (Кати)

– Завтра привезут стройматериалы и начнут отделку ванной комнаты. Поедем, посмотрим? – вещает Макс по телефону. Я буквально вижу, как он сидит за рабочим столом, закинув ноги на столешницу, и улыбается во все тридцать два.

– Ты вообще работать сегодня собираешься? – смеюсь, потому что только пятнадцать минут назад положила трубку, практически заставив Гаевского сбросить вызов и… надолго его не хватило.

– Нет, – пауза. – Я соскучился, – смешок. – Тебе необходимо поменять бизнес-центр.

– Вот это точно нет! – округляю глаза и подскакиваю с места, теребя в руках ручку. – Нельзя…

Боюсь признаться, что сама об этом думала, и мне очень даже нравилась такая мысль.

– Почему?

– Ты не боишься, что я тебе тогда надоем, постоянно мелькая перед глазами? – смеюсь, усаживаясь на столешницу. – Нет, давай не будем нашу рабочую идиллию рушить.

– Я все понял, – слышу вздох на том конце провода. – Ты отказываешься переезжать по соседству со мной, потому что мое обаяние будет мешать тебе работать…