К концу XIX в. в Китае функционировало девять монетных дворов: Гуандунский (Кантон), Хубэйский (Учан), Фуцзяньский (Фучжоу), Цзянсуский (Нанкин), Чжэцзянский (Ханчжоу), Фынтяньский (Мукден), Гиринский (Гирин), Сычуаньский (Чэнду) и Бэйянский (Тяньцзинь). Проба долларов, которые чеканились на этих дворах, колебалась от 810-й до 904-й, неодинаковым было и содержание серебра в выпускаемых долларах. Это несоответствие веса и пробы создавало постоянное осложнение с разменом, и рынок норовил сбыть «неполноценные» доллары за «полноценные» – «бэйянские».

В феврале 1914 г. был опубликован Национальный закон о денежном обращении, согласно которому подтверждалось, что единицей китайской валюты является юань или доллар, весом 23,978 грамма чистого серебра. Проба юаней была понижена до 890-й, разменной (мелкой серебряной) монеты – до 700-й. Как и прежде, монеты в 1 юань, 50, 20 и 10 центов оставались серебряными, в 5 же центов должны были чеканиться из никеля. 1 юань соответствовал 0,72 кубинского таэля. Изданный закон, однако, не отменял хождение в стране таэлей в монетах и слитках, императорских гуансюев и иностранных долларов. Правительство брало на себя постепенный обмен или перечеканку старых долларов.

В течение шести лет (с 1922 по 1926 г.) только в Нанкине и Ханьчжоу было отчеканено свыше 430 млн серебряных долларов. В одном лишь Шанхае количество обращавшейся и имевшейся в банках к концу 1927 г. серебряной монеты определялось в 60 млн долларов. Шанхай являлся главным распределителем отчеканиваемой монеты: почти все количество новой чеканки поступало в Шанхай и оттуда уже перебрасывалось в районы, предъявлявшие спрос на монеты.

К 1933 г. в Китае насчитывалось серебряных слитков на сумму до 280 млн долларов и 1660 млн серебряных долларов.

Соотношение между медной монетой, долларом и таэ-лем подвергалось постоянным колебаниям в зависимости от спроса и предложения каждой из этих валют-металлов. До 185 монет 10-кэшевого достоинства требовали за один серебряный доллар в 1922 г. А спустя четыре года, в 1926 г., один юань стоил уже 3260 кэшей.

Ввиду постоянной манипуляции с переброской серебряных долларов из одного района в другой, а также в связи с тенденцией превращать их в слитки, как только нарушалось нормальное соотношение между таэлем и серебряным долларом, говорить о сколько-нибудь постоянном курсе валют не представляется возможным. Речь могла идти только о плавающем курсе. Крайне неблагоприятным фактором для устойчивости валюты в Китае являлось также то обстоятельство, что курс серебра был подвержен резким колебаниям на международном рынке в зависимости от размеров его мировой продукции и «серебряной политики» крупных стран. С 1929 по 1932 г. серебро на мировом рынке обесценилось втрое. С июня 1934 г., когда в США вступил в силу закон об увеличении казначейских запасов серебра, цены на серебро в Китае поднялись вдвое по сравнению с уровнем 1932 г.

В целом же мексиканский доллар, как более «тяжелый», стоил немного дороже, чем китайскоий доллар – юань. Иная картина складывалась по отношению к американскому доллару: в 1934 г. средний курс одного серебряного юаня составлял 34 американских цента.

Так как подавляющее большинство населения Китая было слишком бедно, то у него не могла оседать какая-то часть долларов в виде сбережений. Почти вся долларовая масса находилась в фактическом обращении или же в сейфах банков. А в денежное обращение выпускался бумажный банкнот, фактически выполнявший функции расчетного знака. Наряду с денежной эмиссией центральными банками (Государственный банк, Банк путей сообщения) был широко развит выпуск бумажных денег местными властями и их суррогатами – меняльными конторами и торговыми фирмами. Не обеспеченные металлическим резервом провинциальные бумажные деньги были подвержены резким колебаниям рыночного курса и часто совершенно обесценивались.

Наиболее устойчивым курсом и наибольшей популярностью в Китае пользовались банкноты иностранных банков, выпускавших их в обращение через свои филиалы в Шанхае, Ханькоу, Тяньцзине, Пекине, Дайрене, Инкоу и других пунктах Китая. Банкноты эти были обеспечены серебряными долларами и подлежали обмену на таковые. Район обращения данных банкнот ограничивался городами, где имелись иностранные концессии. Объемы выпущенных иностранными банками банкнот и степень их обеспеченности не доводились до китайского правительства, так как отделения иностранных банков в Китае, осуществляя эмиссию денежной массы, руководствовались исключительно правовыми нормами своей страны, не допуская контроля с китайской стороны. Попытки отказаться от денежных знаков, выпускаемых иностранными банками, не дали своих результатов. В Фуцзяни, Маньчжурии и Пекине имели хождение также бумажные иены, имевшие низкий, постоянно менявшийся курс по отношению к серебряному юаню.

Заработная плата и жизненный уровень трудящихся в Китае были крайне низки. Так, месячная средняя заработная плата в серебряных долларах (юанях) на производстве составляла в 1930 и 1932 гг. соответственно: бумагопрядильщиков – 26,00/13,00; табачников – 15,00/12,00; машиностроителей – 21,00/18,00; кочегаров – 29,00/20,00; судостроителей – 22,50/20,00. Зарплата батраков, лишенных земли, колебалась от 15 до 20 юаней в год.

Прожиточный минимум для семьи квалифицированного рабочего из пяти человек, по подсчетам Шанхайского совета профсоюзов, в 1926–1927 гг. составлял 21,5 серебряного доллара в месяц. Распределение бюджета квалифицированного рабочего в Пекине представлялось в следующем виде: питание – 70 %, одежда – 12 %, квартплата – 8 %, отопление – 5 %, разные расходы – 5 %.

Еще до прорыва дипломатической изоляции СССР военная разведка получила некоторые возможности направлять своих сотрудников за рубеж на официальные должности в учреждениях Красного Креста, Центросоюза, Совфрахта, Российского телеграфного агентства (РОСТА) и других организаций. Однако использование подобных прикрытий носило эпизодический характер.

Учреждение полпредств и торговых представительств позволило военной разведке посылать своих работников на штатные должности в аппарат совзагранучреждений. В 1921 г. Центр направил первых своих резидентов в качестве сотрудников официальных советских учреждений в Финляндию, Латвию, Литву и Эстонию.

До 1927 г. заграничные резидентуры военной разведки, за небольшим исключением, в качестве прикрытия использовали официальные представительства нашей страны за границей. Так, в полпредстве или торгпредстве под «крышей» сотрудника учреждения находились руководитель резидентуры, его помощники, фотолаборатория и т. д. Здесь же часто принимались сообщения и документы от агентуры, выплачивались деньги и т. п.

Разведка велась и с позиций аппаратов военных представителей (атташе). Первые военные атташе были назначены в 1920 г. в Финляндию, Литву, Латвию, Персию. Аппараты военного (военно-морского) атташе были учреждены к концу 1926 г. в 12 странах: в Финляндии, Швеции, Прибалтике (один аппарат военного атташе на Латвию, Литву и Эстонию), Польше, Германии, Италии, Англии, Турции, Иране, Афганистане, Китае и Японии.