Как-то раз и я побывала с Игорем и Андрейкой у них в гостях. Они жили в районе Маросейки в маленькой квартире в старом низком доме. Это была даже не старая, а старинная Москва: низенькие двух– и трехэтажные дома, узкие проходы, глухие неопрятные дворы, как будто время здесь застыло в середине XIX века. По темной и крутой лестнице со скрипучими деревянными ступенями надо было подняться на второй этаж и, еле помещаясь на узкой лестничной площадке с маленьким давно не мытым окошком во двор, нажать на видневшуюся в полумраке белую кнопочку посредине черного круглого звонка и услышать его негромкий звук за дверью. Хозяйка открыла не сразу, но сразу ответила:

– Иду, иду!

Когда дверь открылась, то я увидела маленькую прихожую, в которую была втиснута газовая плита и кухонный стол, по размеру больше походивший на тумбочку, и крутую лестницу в четыре ступени, ведущую в комнаты. Такой маленькой и неудобной квартиры я никогда не видела. Андрейка чувствовал себя здесь как дома и нисколько не смущался. Хозяева были нам рады и угостили чаем. В тот раз Ксения Александровна попросила разрешить ей потрогать мое лицо, чтобы знать, как я выгляжу. Ее чуткие пальцы скользили по моему лбу, носу, подбородку, а все собрались вокруг нас и молча следили за ее движениями. В этом было что-то особенное, я бы даже сказала, что это было какое-то таинство. Мне не были неприятны ее касания, даже хотелось, чтоб она еще поводила своими тонкими теплыми пальцами по моим щекам и лбу. Этот наш визит мне понравился, только я переживала, как она, слепая, справляется сама со своим хозяйством и такими крутыми ступеньками. Я иногда вспоминала красивый голос этой пожилой артистки: «Да что вы, Лизочка, у меня же целая россыпь внуков!»

Необычная фраза мне запомнилась. Сейчас так не говорят.

Был еще один человек, с которым Игорь дружил, – Иосиф Дик. Помните, когда отца Игоря арестовали, к Ольге Николаевне за советом и поддержкой приходила жена одного румынского коммуниста, тоже арестованного как «враг народа»? Иосиф был их сын, учившийся с Игорем в одном классе. Мальчиков сблизило общее горе, но Юзика, как его все называли, через несколько недель после ареста родителей отослали в детский дом в Рыбинске, а родителей вскоре расстреляли. Я рассказывала о трагической судьбе этой семьи.

Игорь и Юзик снова встретились уже после войны. У того не было обеих кистей рук, он их потерял на фронте: что-то взорвалось прямо в руках. Так он стал инвалидом, но всё-таки остался живым. Такого оптимиста и шутника, как он, не было, наверно, больше в мире. Игорь любил его и заходил часто в гости с Андрейкой… Кстати, давно хотела рассказать: Игорь очень любил своего сына и по возможности везде брал его с собой, как в свое время Леонид Петрович брал с собой самого Игоря. И наш Андрейка благодаря этому побывал и у брата Михаила Кольцова – художника Бориса Ефимова, работавшего в «Крокодиле» вместе с его дедом, и у Натальи Сац, и у некоторых других известных людей.

Но давайте вернемся к Дику, он был очень интересный человек, известный детский писатель, и даже фильмы по его книжкам ставили. Но немногие знают, что он был еще и изобретателем. Помню, когда я у него была вместе с Игорем и Андрейкой, меня удивило множество каких-то документов с яркими печатями в рамочках на стене. Их было ну просто очень много. Я спросила, не ударник ли он труда, что у него так много грамот. Оба мужчины рассмеялись и объяснили, что это не грамоты, а авторские свидетельства за его изобретения. Их у него больше ста.

Каждый раз, когда Игорь приходил от Юзика домой, от него пахло спиртным, чем Лена бывала недовольна. Вот и в этот раз Юзик предложил:

– Ну что, по рюмашке? Мне привезли очень хороший коньяк, Игорюша, давай попробуем.

– Нет, что ты придумал? – вмешалась я. – Мы же с ребенком! И потом, зачем среди дня пить?

– Ох какая у вас нянька строгая! – засмеялся он в ответ, но беззлобно, ведь я помнила его еще школьником, а он, оказывается, тоже меня запомнил.

– Да оно и правда ни к чему, – поддержал меня Игорь. – Давай в другой раз. Только без меня эту бутылку не открывай! Обещаешь?

Юзик был талантлив, но очень любил праздники и выпивку. Спиртное ему, члену Союза писателей, зачастую доставалось даром, вот он и пристрастился. Дик из-за этой своей слабости нередко попадал в неприятные ситуации. Была какая-то скандальная история со ссорой при постройке дачи, но я не помню подробностей, а еще какая-то ссора в ресторане Дома писателей. Но к чему писать о таких вещах? Ведь не этим нам запоминаются люди, которых мы встречаем в жизни, а своими талантами или чем-то забавным.

Вот я вспомнила, как однажды ко мне на кухню прибежал возбужденный Андрейка.

– Тетя Лиза, крестная, я что тебе сейчас расскажу! – заговорил он взволнованно. Они с отцом только приехали от Юзика.

– Ну что случилось? Только не волнуйся так и не кричи.

– Я видел, как дядя Юзик переодевается! Это было прям как в цирке! Ты что, меня не слушаешь? Сядь, послушай, это было очень интересно. – С этими словами он попытался оттащить меня от плиты и повернуть к себе лицом.

– Ну хорошо, слушаю, – согласилась я и села на стул, держа на весу руки, которые были все в муке: я делала пельмени.

– Дядя Юзик не хочет, чтоб ему помогали. Он мне сказал, что не инвалид и всё делает сам. Ему надо было переодеться. Он взял и засунул свою культю через плечо под футболку за спиной, затем раз – и стянул ее через голову! А потом пошел к шкафу и уже двумя культями достал свежую. Разложил одежду на кровати, засунул внутрь сразу обе руки, раз – и уже надел! Только шнурки завязывать не может, ему папа помогал.

Я сидела, слушала его возбужденный рассказ и думала про Юзика. Удивительный человек, столько было в начале жизни бед, а он не сдался, не отчаялся, живет дальше и борется. Он и Андрейке подарил книжку своих рассказов для детей, которая называется «Железная воля». По-моему, даже не только эту, а несколько. Хорошо, что у Игоря есть такой товарищ, жаль только, что они каждый раз, встречаясь, выпивают. И даже молодая жена Юзика, ее Таня, кажется, звали, не может на это повлиять. Это уже его третья жена и единственная, которую я