– О том, чтобы отправиться в Екатеринбург и оттуда осуществлять руководство империей? – уточнил я.

– Да, именно-с об этом, – задумчиво протянул Петр Евграфович.

– Иван, мы не могли посоветовать императрице отправиться в Сибирь, – неожиданно для меня, заявил ротмистр. – При всем нашем уважении к тебе и твоим устремлением, для всех будет лучше, если управление Россией будет происходить из Крыма. Мало того, что там неприступные укрепления, много верных войск, в том числе и флот, так еще и для внешней политики это более правильно.

– Политика-то тут с какого бока? – удивился я. – Посольства организовать можно и в Сибири. Сложно добираться? И что с того?

– Есть еще немаловажный момент, на который обратила внимание Ольга Николаевна, – сказал Еремеев, – это то, что, если она не отправится в Крым, тот может перейти в руки эсеров, со всеми вытекающими.

– Какими? – спросил, а сам себе ответил: – Потеря территорий, утрата контроля над флотом и границей.

С данного ракурса не рассматривал ситуацию. В чем-то есть определенный смысл, хотя и риск, на мой взгляд сильнее. В своей вотчине я могу дать какие-то гарантии, есть силы и средства. Правда, боюсь, остался не озвучен еще один факт, над которым приходилось задумываться. Окажись императрица в Сибири, то руководить данной территорией не смогу без ее на то одобрения и согласования чуть ли не каждого шага. Опять-таки, различные министерства и ведомства, генеральный штаб армии, да и множество других чиновничьих организаций переедет вместе за государыней. Есть опасность, что начнутся козни и происки, работа начнет стопориться, от новых порядков народ взвоет и… Н-да, всяко может случиться. А в качестве номинальной правительницы Ольга ни за что не согласится отправиться в изгнание из столицы.

– Осознал? – поинтересовался Ларионов с кривой улыбкой. – Учти и то, что в данный момент, насколько знаю, вся власть на Урале и всей Сибири, находится в твоих руках и доверенных тебе людей. Тот же Анзор негласно руководит жандармами, разведкой и еще бог знает чем, а с нашим приездом мы обязаны его подвинуть. Не думаю, что твоего советника устроит такой расклад.

– Получается, решение императрица еще не приняла, – догадался я. – Со мной же вы завели данный разговор, чтобы повлиял на ее решение.

– Так будет правильнее для всех, – не глядя на меня пробормотал Еремеев.

– Допустим, – криво усмехнулся я. – А какой план по возвращению потерянных территорий? Или мы дробим империю на три части? Учтите господа, эсеры не остановятся на достигнутом, начнется гражданская война и победят или они либо мы.

Генерал с ротмистром переглянулись и ничего не ответили. Понятно, нет у них никакого плана.

– Финансы? – задал короткий вопрос.

– Не проблема, – отмахнулся Ларионов. – Деньги у императрицы есть, в том числе и на различных счетах за границей.

– Ну-ну, – протянул я.

Я не стал говорить о том, что по запросу эсеров, если их признают правителями центральной части России, сегодняшние партнеры императрицы могут арестовать ее счета. Впрочем, на такой шаг банкиры вряд ли пойдут, не захотят подрывать к себе доверие. Им выгодно сталкивать лбами народ, в одной из сильнейших империй в Европе. Правда, ко всем счетам доступа не дадут, будут выдавать частями, чтобы контроль над страной сразу не восстановился. При наличии же финансов это сделать относительно просто. Плати наемникам всех мастей и вопрос решится. А не поэтому ли так рвется Ольга в Крым? Рассчитывает привлечь на свою сторону силы союзников?

– Иван, так будет правильнее в данной ситуации, – сказал Еремеев и загасил в пепельнице папиросу, словно поставив точку.

– Если такое решение примется, то кто я такой, чтобы возражать? – усмехнулся, осознавая, что все уже решено. – Какой план отхода в Крым?

– Переговоры с Черновым, – вздохнул ротмистр. – Эсер дает гарантии, что беспрепятственно пропустит императорский поезд.

– Позволит многим уехать? – задаю вопрос, а сам гадаю, когда начались эти переговоры и кто их вел.

– Да, всех кто захочет, с оружием и регалиями, – ответил Еремеев.

– И не потребует подписать отречение? – уточнил я.

– Нет, – отрицательно покачал головой ротмистр. – Буквально десять минут назад состоялись последние переговоры, правда, по телефону. Думаю, в этом ваша заслуга, Иван Макарович. Что вы сделали, если сам Чернов проявил такую инициативу?

– С господином эсером свидеться не удалось, – поморщился я. – Смог уйти гад, а вот казну мы их, надеюсь, уничтожили, правда, – настроение вновь стремительно ухудшилось, – ценой жизни отличных офицеров.

– И потерей такой замечательной машины, – кивнул генерал в сторону окна, где как раз раздался взрыв. – Что это?!

– Нет больше бронемашины, – криво усмехнулся я. – Могу ли переговорить с императрицей?

– Да, конечно, – кивнул ротмистр. – Ольга Николаевна ждет вас.

Интересно, чья была инициатива, чтобы со мной переговорили генерал с ротмистром? Почему Чернов принял такое решение и пошел на уступки, когда к нему подошла помощь? Он же прекрасно понимает, что пара штурмов и резиденция падет. Узнал, что ожидаем подхода Ожаровского? Вряд ли, силы слишком неравны, даже с учетом наших танков и автоматов. Мятежники уже уничтожили две бронемашины, следовательно и не так бояться станут. Нет, наши броневики нанесли большой урон, а пулеметы и простые бойцы им ничего не противопоставят, если только шальная пуля в смотровую щель попадет. Пушки, вот в чем проблема, она решаема, броню следует наращивать, обязательно делать башню поворотной. Теркешин с этой задачей обязан справиться, да и то, против гаубиц мы защиты не получим. Черт! Следовало о самолетах, как поддержке с воздуха раньше озаботиться! Понимаю, что чисто технически это не могли сделать. Гранаты? Заманчиво и не так сложно. Так ведь против нас же они обернуться. Скопировать или усовершенствовать конструкцию не представляет труда, ну, по отношению к гранатам или минометам. Когда применяется такая новинка в боевых действиях, то она вносит перелом в сражение, однако, не факт, что через какое-то время противник не ответит тем же, а может мощнее. С танками и самолетами все сложнее, там много деталей и узлов, технических решений и цепочки производства, чтобы повторить на раз.

– Разрешите? – постучался я в дверь кабинета императрицы.

– Входите, – раздался голос Ольги Николаевны.

Приоткрыл дверь и посмотрел на Еремеева с Ларионовым. Те синхронно махнули, что за мной не собираются. Значит все уже решено и заранее обговорили, время у них было.

Императрица подписывает какие-то бумаги и в мою сторону не смотрит. Я же встал у двери и жду, когда Ольга Николаевна соблаговолит обратить на меня внимание. Камин горит, огонь пожирает какую-то стопку бумаг. Дорожные сумки стоят у стены, да и сама императрица в дорожной одежде.

– Иван Макарович, проходите и присаживайтесь, – не поднимая головы, сказала императрица. – Простите великодушно, мне необходимо подписать пару распоряжений.