– Если вы от него уйдете, он в любом случае выставит вас неверной женой.

Теперь Билл буквально молился, чтобы она сделала этот шаг – ради них обоих. У него было ощущение, что ему на руку опустилась бабочка-красавица, которую он боялся тронуть, тем более поймать. Хотелось просто любоваться ею, любить ее.

– Джек будет говорить разные гадости, когда вы от него уйдете, независимо от того, существую я или нет, – продолжил Билл. Он впервые сказал «когда» вместо «если», и оба услышали это. – Ждать от него признательности уж точно не приходится, Мэдди. Дело в том, что вы нужны ему больше, чем он вам. Он был нужен вам, чтобы воплотить ваши мечты о достойной жизни. А вот вы нужны ему для того, чтобы подпитывать его болезнь, удовлетворять, если хотите, его кровожадность. Деспоту нужна жертва.

Мэдди обдумала услышанное и молча кивнула в знак согласия.

В три часа дня она нехотя засобиралась. Ей хотелось побыть с Биллом подольше. Перед ее уходом они долго целовались. В их отношениях появилось новое измерение, открывшуюся дверь уже нельзя было захлопнуть, да ни Билл, ни Мэдди и не хотели этого.

– Береги себя, – прошептал он. – Будь осторожна.

– Обязательно. – Она улыбнулась, наслаждаясь его объятиями. – Я люблю тебя. Спасибо за икру… и за поцелуи.

– Всегда пожалуйста, – шутливо ответил он и долго махал с порога рукой, пока ее машина не свернула за угол. Обоим, особенно Мэдди, было о чем поразмыслить.

Секретарь напугала ее сообщением, что за последний час Джек звонил дважды. Она села за свой стол, отдышалась и набрала его внутренний номер. Ей было страшно: вдруг кто-то видел, как она уезжала от Билла? Когда Джек ответил, у нее затряслись руки.

– Где ты пропадала, черт возьми?

– Делала покупки к Рождеству, – быстро ответила Мэдди и испугалась собственной находчивости. Не говорить же ему, где она была на самом деле и чем там занималась! Правда, по дороге на работу она не исключала, что все ему выложит. Разве не правильнее было бы сказать всю правду: что с мужем она глубоко несчастна и поэтому полюбила другого? Но Мэдди знала, что этим признанием подпишет себе смертный приговор. Вот если бы можно было сразу сбежать… Но нет, она знала, что еще не готова. А раз так, честность – не лучший ответ, во всяком случае, до поры до времени.

– Я звонил, чтобы предупредить: вечером у меня встреча с президентом Армстронгом.

Это сообщение удивило ее: президент как будто еще не вполне поправился для таких совещаний. Но она промолчала – так было проще. Подумалось, что готова подозревать мужа потому, что сама повела себя неподобающим образом. Эти мысли расстроили Мэдди. Она понимала, что независимо от отношений с мужем происходящее с Биллом бросает на нее тень как на замужнюю женщину, и степень неудачи ее брака здесь ни при чем.

– Хорошо, – ответила она Джеку. – Мне надо еще кое-что подкупить по дороге домой. – Ей не хватало оберточной бумаги, рождественских мелочей для секретаря и еще одного сотрудника, готовившего материалы для будущих репортажей. Главные подарки – часы «Картье» – она им уже приобрела. – Тебе что-нибудь нужно? – услужливостью она пыталась загладить свое вопиющее прегрешение.

– Откуда такая заботливость? – с подозрением поинтересовался он.

Мэдди объяснила, что рада приближающемуся Рождеству. Джек попросил его не ждать, потому что совещание может затянуться, чем только усилил подозрения жены, которые она, правда, не стала высказывать.

Оба раза выходя этим вечером в эфир, она чувствовала себя так, словно парила в воздухе. И дважды звонила Биллу.

– Ты сделал меня такой счастливой!

«И вселил страх» – хотелось ей добавить. Они не обсуждали своих дальнейших действий, просто наслаждались общением друг с другом. Мэдди сказала, что после работы заглянет в торговый центр по соседству, а Билл пообещал позвонить ей домой, раз Джек задержится. Он тоже не поверил во встречу Джека с президентом: на заседании комиссии несколько дней назад Филлис сказала им обоим, что Джим к середине дня сильно устает и в семь часов вечера уже засыпает.

– Вдруг Джек спит с ним? – пошутила Мэдди, пребывавшая в прекрасном настроении.

– Это что-то новенькое! – подхватил Билл. Они договорились продолжить разговор позже.

Мэдди уехала на служебной машине, так как Джек забрал их машину с водителем. Она была рада, что хоть немного времени проведет в одиночестве: можно было подумать, помечтать о Билле. Оставив машину на стоянке торгового центра, она отправилась покупать разноцветные ленточки, клейкую ленту и оберточную бумагу для подарков.

Магазин был полон покупателей: женщин с плачущими детьми, мужчин, не знавших толком, что купить; но в основном толпа состояла из тех, кто обычно спешит в магазины предпраздничным вечером. Удивляться такому столпотворению не приходилось. Перед соседним магазином игрушек стоял Санта-Клаус, к нему выстроилась очередь. Мэдди радостно его разглядывала: он создавал настоящее рождественское настроение. Благодаря Биллу у нее тоже появилось предвкушение праздника.

Толкая перед собой тележку с охапкой красной оберточной бумаги, мотками ленты, шоколадными Санта-Клаусами и рождественскими украшениями, Мэдди вдруг услышала донесшийся откуда-то сверху странный звук, заставивший ее вздрогнуть. Люди вокруг нее тоже остановились и задирали головы, не понимая, что происходит. После хлопка раздался шум, похожий на рев водопада. Голоса стихли, музыка тоже. Внезапно послышались крики, свет погас, и, прежде чем Мэдди успела испугаться и закричать, потолок у нее над головой обрушился вниз. Весь мир почернел и исчез.

Мэдди очнулась с ощущением, что ее придавил небоскреб. Задыхаясь от гари, она открыла глаза и почувствовала в них резь от пыли. Разглядеть что-либо было невозможно, стало жарко, вся она отяжелела. Мэдди поняла, что на нее что-то упало, попыталась пошевелиться, но сначала не смогла. Потом подвигала ступнями, но ноги и туловище чем-то придавило. Мало-помалу она высвободилась: оказалось, что предметы, упавшие на нее, по отдельности не так уж тяжелы. Прошло больше часа, прежде чем ей удалось привстать на коленях в освободившемся тесном пространстве. Тишина вокруг – вот что все это время удивляло ее больше всего. Но постепенно до ее слуха стали доноситься стоны и крики, вдалеке кто-то перекликался. Мэдди села, уверенная, что слышит детский плач. Она еще не понимала, где находится и что произошло.

На автостоянке недалеко от того места, где ее застало несчастье, взорвались сразу несколько машин, рухнули фасады близлежащих зданий. Округу оглашали сирены пожарных машин, крики пострадавших, окровавленные люди устремлялись на стоянку, раненых детей укладывали на каталки и везли к машинам «Скорой помощи». Все было как в кино. Перепуганные люди что-то объясняли полицейским и пожарным; суть их объяснений сводилась к тому, что в один миг рухнул весь мир. Было уничтожено четыре этажа торгового центра, а перед ним зияла огромная воронка – там перед взрывом стоял грузовик. Взрыв был такой силы, что вылетели все окна в радиусе пяти кварталов. Журналисты примчались в тот момент, когда увозили Санта-Клауса, завернутого в чехол. Он погиб мгновенно вместе с половиной ребятишек, так стремившихся на него поглазеть. Пока еще никто не мог осознать всего масштаба трагедии.