Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну чего вы приуныли? — спросила она, силясь казаться бодрой. — Наверно, сведения какие-нибудь для округа потребовались, вот и вызвали.
Женщины ухватились за эту успокаивающую версию:
— Конечно, сведения, а зачем же еще вызывать в такое время?
— Да тут и гадать нечего!
— И то правда, — согласилась дольше всех молчавшая Ольга Борисовна и предложила: — Ну что же мы? Давайте столы накрывать, что ли?
И хотя все понимали, что затевать теперь застолье вряд ли имеет смысл, однако принялись за сервировку.
— А вы терпеливый народ. Очень терпеливый, — увидев их хлопоты, сказал Нечаев. Он вошел в дом неслышно и теперь стоял в дверях, не раздеваясь и не снимая фуражки.
К нему посыпались вопросы:
— Что случилось?
— Почему вы все так задерживаетесь?
— Что с Жогиным?
Нечаев снял фуражку, расстегнул плащ.
— У ракетчиков авария произошла. Григорий Павлович ранен. Он долго был без сознания. А когда пришел в себя, мы послали за Надеждой Андреевной. Сейчас его жизнь, можно сказать, вне опасности, но полежать в лазарете ему с десяток дней придется. Слава богу, никаких переломов нет. Вот такие дела... — Нечаев оглядел стол, уставленный разными яствами, и с сожалением покачал головой: — Таким образом, праздник сегодня, дорогие женщины, отменяется.
Было около двенадцати ночи, когда Мельников привез наконец генерал-полковника Павлова в свой уже опустевший дом. Окончательно измученная ожиданием, Наталья Мироновна, встречая гостя, воскликнула:
— А я уж думала, совсем не дождусь вас, Кирилл Макарович! Вот же день выдался!
— Да-а-а, денек горячий был, дорогая Наталья Мироновна, — сказал Павлов. — Очень горячий.
— Так вы быстрей раздевайтесь и садитесь за стол, — распорядилась хозяйка. — А я пойду кое-что подогрею на кухне.
Мельников плотно прикрыл дверь и, оставшись наедине с Павловым, с грустью сказал:
— Ну вот, Кирилл Макарович, вы нас расхвалили за боевую подготовку, а мы вам такой сюрприз преподнесли!..
— Верно, происшествие горькое, — покачал головой Павлов. — И как еще майор Жогин уцелел? Просто чудо! Вы уж, Сергей Иванович, не спускайте с него глаз. Пусть медики обследуют его повнимательнее. А в подразделении с ракетчиками будьте в эти дни помягче. Сложная ситуация у них: с одной стороны — безусловный успех, с другой — такая вот нелепость. Переживают ребята.
— Да, любят они своего командира.
— А я это тоже заметил, — сказал Павлов.
Разговор оборвала вернувшаяся с кухни хозяйка.
— Ну что это такое, Кирилл Макарович, Сережа?! — возмутилась она, увидев, что мужчины все еще не за столом.
Павлов виновато прижал обе руки к груди:
— Все, все, сейчас исправимся.
Быстро уселись за стол. Наталья Мироновна принялась угощать, наполнять тарелки закусками.
— Не томите, Кирилл Макарович, — попросила она, едва гость, отложив вилку, потянулся к сигаретам. — Что там, в Индокитае? И почему так внезапно Володю туда послали? Ведь американцам там, кажется, все труднее становится?
— Верно, ожидаемой легкой прогулки из их вояжа не получилось, — сказал Павлов. — Думаю, что дни американцев во Вьетнаме сочтены.
— Скорей бы! — Наталья Мироновна обрадованно сцепила руки. — Кончится война, может, и Володя вернется.
— А вот скорым возвращением Володи вы себя не тешьте...
— Почему, Кирилл Макарович?!
— Да потому, что дел медицинских там будет много. А Володя не такой, чтобы все бросить и уехать. Помните, как он сказал когда-то: «Я буду там, где тяжелее». Это когда был еще мальцом.
Молчавший все это время Мельников заметил:
— Американцы сейчас ищут, кого бы себе в сообщники привлечь в этом районе.
— Верно, ищут, — подтвердил Павлов. — В Пакистан вашингтонские дипломаты зачастили. А там — реверансы, реверансы...
Наталья Мироновна подлила в стаканы горячего чаю и горестно покачала головой:
— Неужели в Белом доме так самонадеянно уверены, что горе и слезы, которые несут они другим народам, никогда не коснутся их самих?
— Видите ли, дорогая спасительница душ человеческих, — ответил ей Павлов, — если бы Гитлер в июне сорок первого года хотя бы на минуту представил, что подготовленное им нападение на Россию сломает хребет фашистской Германии, возможно, война и не состоялась бы...
— Однако уроки истории почему-то быстро забываются... — тяжело вздохнула Наталья Мироновна.
В гарнизонную гостиницу Павлов отправился уже во втором часу ночи. Мельниковы попытались оставить его ночевать у себя, но не уговорили. Кирилл Макарович простился, вежливо поцеловав руку хозяйке. Он наказал Наталье Мироновне верить, что с Володей все будет хорошо, и выразил надежду обязательно встретиться с ним в этом гостеприимном доме.
— Спасибо вам за доброе слово, — сказала Наталья Мироновна, улыбнувшись.
Мельников молчал, охваченный какой-то двойной тревогой. Разговор о Вьетнаме всколыхнул у него беспокойство о сыне, да и авария у ракетчиков не выходила из головы.
Расставаясь с Павловым у гостиницы, он спросил:
— Извините, Кирилл Макарович, хотелось бы знать, вы будете настаивать на немедленном объявлении приказа?
— А почему я должен это делать? — спросил Павлов.
— Но вы же командующему отчет представлять будете, а он поинтересуется, что сделано в смысле расследования. И о принятых мерах тоже спросит.
— Постойте, постойте! Так вы что же, обо мне, выходит, беспокойтесь?! — Павлов недоуменно посмотрел на Мельникова.
— Безусловно, — ответил он. — Я обязан учесть ваше мнение.
— Нет уж, дорогой однополчанин, поступайте так, чтобы мое мнение на вас грузом не висело. Происшествие произошло у вас, вам и разбираться в нем. Именно вы, а не кто-то другой, сумеете правильно определить корни этого события. Кстати, учтите... Происшествием обязательно займется военный совет, и решение его будет зависеть от вашего анализа. Я не оговорился, нет. Именно от вашего.
— Спасибо за доверие, — сказал Мельников.
— Сейчас, Сергей Иванович, очень важно, чтобы происшествие у ракетчиков не отразилось на главном: на подготовке дивизии к большим учениям. А опасность такая есть. Кое-кто уже начал поговаривать, что не будь, дескать, спешки в боевой подготовке, не было бы и беды. Подумайте над этим. А старт взят у вас, прямо скажу, хороший. Особенно в полку Авдеева. И вы правильно делаете, что на него ориентируете другие полки. Не все мне понятно, правда, в действиях начальника штаба дивизии Жигарева. Хотя знаю: был у вас большой разговор на партийном бюро, но, как видно, урок он извлек не сполна. Присмотритесь... Ну а теперь спать, спать, Сергей Иванович, утро вечера мудренее.