Невидимый мне Хиз ругнулся себе под нос, но озвучивать «иначе» благоразумно не стал.

Зато включился новый участник переговоров:

— Ты, видимо, не в полной мере понимаешь ситуацию, Ресс. — Командный надтреснутый голос свидетельствовал о солидном возрасте и статусе переговорщика. — Считаешь, твое положение начальника отдела в СОАТе позволит диктовать условия и нашему ведомству? Так вот, спешу огорчить, твои полномочия в данном случае не действуют. Мой отдел по особо тяжким преступлениям занимается этим делом почти год. Обнаружено девять жертв. Мы слишком близко подобрались к убийце, и я не позволю шелону в период брачного гона помешать моим планам…

Договорить он не успел, короткий выпад Доминика — и на лестнице началась возня.

— Да какого тумана вы ведете себя как полные идиоты? — сдавленно прошипел запыхавшийся Хиз.

Тут вновь раздался тихий разъяренный голос начальника отдела ВКС:

— Мне надоело собирать улики. Мне надоело весь год обещать родственникам убитых и надоедливым журналистам, что мы скоро поймаем этого ублюдка, а на самом деле нет ничего, за что его можно было бы ухватить. Ваши девушки — ключ к его поимке, Ресс. С их помощью мы можем его схватить и…

— Нет! — ледяным тоном оборвал его Доминик. — Своей женщиной я рисковать не буду.

— И что, будешь прятать ее всю жизнь? — не без ехидства поинтересовался Хиз.

— Если потребуется, буду, — ровно ответил Доминик.

— Все, переговоры закончены, — мрачно распорядился начальник отдела, от чего у меня внутри все сжалось. — Мы имеем право взять их под принудительную защиту и…

— Тавита, я тебе руки вырву, и тогда взять ты уже точно ничего не сможешь, — не повышая голоса, спокойно пообещал Доминик, а затем ядовито добавил: — Согласно пункту три восемь положения о правовом преследовании и наказании туманников, вы не сможете привлечь меня за это к ответственности. Пока Эва не заявит об обратном, она — моя, значит, я в своем праве.

— Это касается супружеских пар! — не менее ядовито процедил Тавита. — А насколько я знаю…

— Ресс, ну ты же веришь своему другу? — в разговор вмешался вкрадчивый шелестящий голос до сих пор молчавшего мужчины. — Доверяешь его мнению? Хловелесс уже оценил ситуацию, прокрутил и согласился с нами. Пойми, тот урод видел их обеих. По словам Лали, он минимум неделю охотился за Кыш, а может, и дольше…

— Я больше чем уверен: именно Арджан подставил Эву, наверняка убийца следил за домом последней жертвы, ждал, когда ее обнаружат, и видел, что Эва помогала вам. С того момента она оказалась под его наблюдением — рыжая, красивая туманница…

— Вероятно, ты прав, — не стал отпираться собеседник с шелестящим голосом. — Но былого не вернуть, случившегося не изменить. И главное, ты лично видел знак, который оставил Красный выродок вашим девочкам, теперь у него кровный интерес. До Кыш кровь проливали именно жертвы, а сейчас — он. Поверь ловцу с двадцатилетним стажем, Любитель Красного теперь от ваших рыжих красавиц не отвяжется, не выпустит из поля зрения и не даст вам жизни. Шмит составил его профиль. В данный момент Лали и твоя Кыш — цель жизни, главный приз для убийцы. А наш сутевик ни разу в жизни не ошибался в психологический оценке, уж тебе ли не знать.

— У меня достаточно боевого опыта, и в прятки я умею играть как никто другой, — холодно парировал Доминик. — Эву ни одна тварь не найдет. А уж я постараюсь сам разыскать того, кто испортил жизнь моей любимой женщине.

Любимая? Услышав признание в любви, я сперва замерла, потом словно взлетела, сердце радостно ухнуло от счастья. Но Тавита вернул меня в суровую реальность: выругался на редкость грязно даже для специфического общества, не говоря уж о приличном.

— Мы знакомы больше десяти лет, и я впервые сталкиваюсь с таким непробиваемым упрямством, — продолжал настаивать на своем начальник отдела. — Да пойми, Ресс, ты привык к другому типу людей: фанатики, наемники, бандиты, а здесь просто больной на голову мужик, причем туманник. Для таких нет срока давности, нет жалости, они зациклены на одном. Если поставили себе цель, то идут к ней любыми путями, невзирая на жертвы, время и цену выполнения своего желания. И главное, их невозможно просчитать, а ловят только на живца!

— Легко говорить, когда жертвенная овца для маньяка не твоя жена или дочь! — прошипел мой шелон, и вьюнки у него предупреждающе запульсировали на висках.

Собеседники это тоже отметили. Несколько секунд молчали.

— Хловелесс уже понял, надеюсь, поймешь и ты: у нас нет иного выхода, кроме как устроить для него ловушку, — устало возразил Хиз.

— Без Эвы, — отрубил шелон.

Прижавшись к стене, я вслушивалась в разговор и обмирала. Неужели они и вправду хотят, чтобы мы с Ясминой вновь встретились с маньяком?! Ловить его на живца, где мы — приманка? Рисковать нашими жизнями?! Хотелось закричать: «Нет! Я не согласна!» и спрятаться за спину своего мужчины, который стойко, категорически отказывался от смертельно опасной игры.

Но… всегда есть «но», увы, податливое и пробиваемое.

Мне уже пришлось жить в своеобразной клетке, лишившись нормального общения, друзей, прячась в своей квартире от всех и вся, чтобы кто-нибудь не пострадал из-за меня. Я сбежала на другой край света от одного маньяка, но встретилась лицом к лицу с другим. И не хочу, нет, просто не могу снова попасть в свою личную тюрьму, жить в страхе, постоянно думая, что Любитель Красного когда-нибудь найдет нас и нанесет смертельный удар. Я верю в Доминика, доверяю его силе и опыту, но в то же время боюсь за него. И еще, не хочу рушить наши жизни: игры в прятки и постоянно преследующий страх разрушают душу и будущее.

Ясмина… что будет с ней, если мы с Ником сбежим от всего мира? Согласится ли она стать приманкой, придет ли маньяк только за ней? А если не придет сразу, то как долго она сможет жить в разъедающем душу, изматывающем страхе? Выходит, угроза нависла не только над нами с Ником.

Я судорожно вздохнула, вытерла слезы, которые наконец-то потекли по щекам. Затем вышла из-за угла и, больше не таясь, осторожно прошлепала вниз, держась за перила. Мужчины замолчали, а Доминик посмотрел на меня темными провалами вместо глаз. Несомненно, берсерк испытывает его выдержку и контроль. Приблизившись к шелону, я обняла его со спины, приникнув головой между лопатками. Секунда-другая — он медленно расслабился.

— Добрый вечер, госпожа Кыш, — приветствовал меня, судя по голосу, Тавита. — Я начальник отдела Внутреннего контроля Солары по расследованию особо опасных преступлений Алекс Тавита. Нам необходимо с вами поговорить.

— Я тебе уже все сказал, — спокойно ответил мужчина, к которому я прижалась.

— Добрый вечер, господа. — Я выглянула из-за своего большого, надежного, любимого шелона, обхватила его мускулистое плечо обеими руками и встала рядом, слегка привалившись к нему. Плечом к плечу спокойнее наблюдать за внимательно изучающими меня незнакомцами. Так легче дышится и просто не хочется отпускать любимого.