Витигес вел «…не меньше 150 000 пеших и конных; из них было много конных, одетых в кольчуги». Обеспокоенный Велизарий вызвал к Риму отосланные им в Этрурию войска. Началась осада, знаменитая многими доблестными схватками, в которых лично участвовали и византийский полководец, и готский король. Примечательно, что некоторые варвары, служившие у Велизария, перешли к готам, а римляне однажды, когда Велизарий возвращался, теснимый врагами, закрыли прямо перед ним ворота, якобы из опасения, что вместе с византийцами в Рим ворвутся и готы. Готские «подсылы» уговаривали римлян сдаться, пороча византийцев. В самом деле: твердое самовластие византийского полководца в осажденном городе многим римлянам – хоть знатным, хоть простым – пришлось не по вкусу. Имея всего порядка 5000 человек, византиец мобилизовал для несения службы римлян.

Несмотря на баснословное количество упомянутых Прокопием готов, их не хватило на полную блокаду города, из-за чего они, испортив акведуки, сосредоточили свои силы против наиболее ветхой части стен, в то время как с другой стороны Велизарий практически беспрепятственно мог получать продовольствие с юга Италии. Жестокий штурм на 18-й день осады, с использованием готами осадных орудий, был отбит. Желая сократить количество едоков, Велизарий выслал из города рабов. Вслед за рабами настала очередь сенаторов: было ясно, что готы увели с собой неблагонадежных, оставив коллаборационистов; вот их Велизарий и выгнал из Рима, а заодно низложил папу Сильверия, «так как появилось подозрение, что архиерей города Сильверий замышляет измену в пользу готов», заменив его Вигилием (на кафедре в 537—555 гг.). Готский король тоже ответил репрессиями: «Полный гнева, не зная, что ему делать, Витигис послал в Равенну некоторых своих телохранителей с приказанием убить всех римских сенаторов, которых он увел туда в начале этой войны. Некоторые из них, узнав об этом вперед, успели бежать, в том числе были Вергентин и Репарат, брат Вигилия, римского архиерея; оба они удалились в Лигурию и там оставались. Все же остальные были убиты».

Готы довольно успешно попытались пресечь попытку подвоза продовольствия, но не смогли воспрепятствовать небольшому – 1600 человек – подкреплению проникнуть внутрь. Византиец, уничтожая силы врага в постоянных стычках, преуспевал в этом и не желал генерального сражения, однако, ввиду того, что готы перестали поддаваться на провокации, а римляне жаждали победы, был вынужден дать его под стенами Рима – и проиграл.

На руку готам стал играть начавшийся в Риме к лету 537 г. голод; византийские воины, рискуя жизнью, добывали зерно на окрестных полях и продавали втридорога состоятельным римлянам. Бедняки ели траву и падаль. Вместе с голодом пришла моровая язва, и готы опасались, что зараза перекинется к ним, поэтому временно притихли. Голодные римляне рвались в бой, но Велизарий отговорил их, видя, какие из них негодные воины, и обещал добыть пропитание, что и исполнил, при этом хлебный обоз для римлян собрал и провел в город не кто иной, как наш достопочтенный автор, Прокопий Кесарийский, отправленный Велизарием из осажденного Рима в Неаполь, притом еще и подкрепление подошло – 5100 воинов (3000 исавров, 800 фракийских конников, 1000 «кадровой конницы» и еще отдельно 300 всадников).

Ситуация резко изменилась в пользу Велизария – у готов самих возник недостаток продовольствия и мор, а полученные византийским полководцем подкрепления позволили ему, в свою очередь, направить отряды в разные стороны от Рима и беспокоить готов с тылов. Готы пошли на переговоры, желая заключить мир, но Велизарий, не имея санкции василевса, согласился на 3-месячное перемирие, во время которого голод и мор в стане готов лишь усилились (в это время Велизарий, чиня правосудие, задел самолюбие полководца Константина, и тот в бешенстве совершил на начальника неудачное покушение, за что был казнен). Правда, обе стороны, надо сказать, блюли условия довольно своеобразно – готы попытались пробраться в Рим через акведук (как это проделали исавры Велизария в Неаполе), а еще попробовали через двух предателей подпоить сонным настоем охрану ворот; византийцы же прибирали один италийский город за другим (Медиолан сам прислал депутацию, просясь в византийское подданство), а потом и вовсе Велизарий послал полководца Иоанна во главе 2000 всадников в рейд на Пицен (февраль 538 г.) – обращать в рабство жен и детей ушедших на войну готов. Рейд был удачен, принеся гораздо больше плодов, чем от него первоначально ожидалось, – Прокопий пишет: «Улифея, дядю Витигиса, вышедшего против него с войском, он победил в открытом бою, самого его убил и перебил почти все неприятельское войско. Поэтому уже никто не осмеливался вступать с ним в открытое сражение. Когда он подошел к городу Ауксиму, он узнал, что там стоит незначительный гарнизон готов, но что это местечко сильно укреплено и неприступно. Он вовсе не захотел засесть здесь, осаждая его, но, отойдя отсюда, возможно скорее двинулся дальше. То же самое он сделал и около города Урбинума и быстро двигался к городу Ариминуму (так в тексте. – Е.С.), причем местные римляне служили ему проводниками, приходя ему на помощь. Ариминум отстоит от Равенны на расстоянии одного дня пути. Варвары, которые стояли там гарнизоном, относились с большим недоверием к жившим вокруг римлянам и, когда они узнали, что войско (врагов) приближается к ним, они ушли из города и поспешно спаслись в Равенну. Таким образом, Иоанн занял Ариминум, оставив позади себя неприятельские гарнизоны в Ауксиме и Урбине, не потому, что он забыл о наставлениях Велизария и не под влиянием безрассудной храбрости, так как с энергией у него сочеталась и рассудительность, но подумав, как это и оказалось на самом деле, что, в случае если готы узнают, что римское войско находится так близко от Равенны, то они тотчас снимут осаду Рима, боясь за этот свой город. И предположение его оказалось верным. Когда Витигис и войско готов услыхали, что Ариминум занят Иоанном, они были охвачены величайшим страхом за Равенну; они уже не думали ни о чем другом и без всяких задержек приступили к отходу». Готы сожгли свой лагерь, и атаковавший их на отходе Велизарий причинил им тяжкие потери. Вместе с тем вышла из тени королева Матасунта: «Жена Витигиса, Матазунта (такая форма имени в тексте. – Е.С.), сильно настроенная против своего мужа, потому что с самого начала она насилием была принуждена к сожительству с ним, услыхав, что Иоанн прибыл в Ариминум, пришла в великую радость и тайно отправила к нему послов вести переговоры о браке и предательстве. И вот они, посылая друг к другу послов, все время тайно от других вели между собой переговоры».

З.В. Удальцова комментирует это сообщение Прокопия так: «Нет сомнения, что Матасунта действовала не одна, а за ее спиной стояли влиятельные круги высшей остготской знати, мечтавшей о гибели “узурпатора”, “солдатского” короля Витигеса и о заключении соглашения с Восточной Римской империей».

Предстояли бои за Аримин, к которому спешно отходил Витигес, а Велизарий старался его опередить, пользуясь медленностью передвижения готской армии. Иоанн, которому Велизарий велел вернуться к нему из Аримина после получения подкреплений, ослушался начальника и остался на месте, блестяще отбил штурм; началась осада. Вместе с тем готы действовали против Медиолана и Анконы. Тем временем Юстиниан прислал в Италию новое войско под командованием евнуха Нарсеса (478—573 гг.) – 7000 человек, из них 2000 герулов. Прокопий характеризует его как человека острого ума и энергичного «…более, чем это свойственно евнухам». Естественно, меж двух полководцев тут же начались распри: Нарсес считал, что нужно помогать Иоанну, осажденному в Аримине, в то время как это шло против плана кампании Велизария, опасавшегося, кроме того, удара готов из