– Так ты согласен? – уточнил князь и тут же сам себя поправил: – Вы согласны? Я дарю вам жизнь, вы уходите. Все просто.

– Надолго ли? – Кристофер обнял меня одной рукой. – Как только мы выйдем отсюда, твои серые псы затравят нас, как бешеных волков.

– Не затравят. – Затворник коснулся пальцем сидящей на троне каменной совы. – Мы заключим сделку. Такую же сделку, как мы заключили с Первым змеем. Ни один из нас никогда не тронет ни тебя, ни твоих потомков, а кто тронет, тот поплатится жизнью.

– Ух ты! – воскликнул Альберт, и приближавшийся к ним с Дженнет одержимый остановился. – А можно мне то же самое, но еще титул и принцессу в придачу? Нельзя? Почему-то я так и думал.

– Не слушайте его, – раздался тихий голос Мэрдока. – Демонам верить нельзя.

– Мы всегда выполняем условия сделки, – парировал Арирх.

– А знаешь, почему они меня слушают, а не закрывают Разлом? – Затворник щелкнул пальцами по крылу еще одной фигуры, по очертаниям напоминавшей орла. – Потому что они до сих пор не уверены, что это им настолько необходимо. Да и потом, ты не забыл, что по преданию для ритуала нужны не только они, но и я? А поскольку я не собираюсь вам помогать… – Он развел руками, в левой все еще был зажат меч, черно-стальное лезвие смотрело в потолок. Показалось или светящиеся прожилки на голубом мраморе потускнели? – Торгаши здесь не только мы. Твои друзья тоже не собираются уступать ни монетки. И правильно делают. Почему бы и не договориться о приемлемых для обеих сторон условиях капитуляции, раз уж последняя неизбежна.

– А может, мы все еще можем выиграть? – Крис извиняюще посмотрел на меня и поднялся на ноги. Рыжеволосая демоница тут же обошла колонну и встала напротив. – Я могу просто изгнать…

– Каждый раз одно и то же, – по-стариковски вздохнул Арирх

– Можешь попробовать, – согласился затворник, но боюсь, что мы знаем о том, что ты можешь, а что нет, гораздо больше.

Я услышала шорох, повернула голову и увидела Ильяну Кэррок, увидела, как из ее глаз изливалась тьма, как она стелилась по голубому мрамору, как метнулась в сторону далеких дверей, как замерла, когда ломанная черная линия, так похожая на трещину посреди зала, ожила. Что-то шевельнулось в ее глубине, или мне просто так показалось из-за светящихся искорок. Тень демона на миг остановилась, словно в раздумьях, а потом ринулась к черной линии и тут же растворилась в ней.

Глава Магиуса… Теперь уже настоящая магесса вздохнула и положила голову на мраморный пол. Серая жрица бросилась к раненой женщине, от ее недавнего торжества не осталось и следа. Она упала на колени и положила руку на щеку Ильяны, а та вздохнула, как смертельно усталый человек.

– Наглядно, – прокомментировал увиденное барон Эсток.

– Теперь моя очередь демонстрировать силу, – тем же скучающим тоном проговорил князь, поднимаясь с трона. Он сделал всего два скользящих шага, и его рука легла на шею склонившейся над Вьером Мэри, в одной руке девушка все еще держала инъектор. – Но сперва ответь на вопрос, герцог Муньер, – новый титул Кристофера из уст затворника прозвучал как ругательство. – Как думаешь, успею я свернуть шею этой девчонке, – он погладил сокурсницу по волосам, и та вздрогнула, – до того, как ты изгонишь… нас? – Он взмахнул рукой с мечом, словно предлагая оглядеться.

Крис не ответил.

– Беда молодого поколения в самонадеянности, – попенял барон Эсток, а в следующий миг я ощутила прикосновение чужой руки к плечу.

– Мы уже уничтожали род волка, – сказал стоящий надо мной Арирх, при желании я могла бы потрогать край его черного плаща.

– Если понадобится, уничтожим снова, и пусть Муньер вернется. – Князь схватил Мэри за волосы и дернул на себя, заставив запрокинуть голову. – Опять. Пусть… Мы убьем его снова. Будем убивать до бесконечности. А разве могли бы мы это сделать, будь он на самом деле таким всемогущим? Могли бы мы победить, если он мог изгнать всех демонов щелчком пальцев? – Затворник прижал лезвие своего меча к горлу сокурсницы.

А я тут же вспомнила развалины Серого чертога, где последний Муньер дал последний бой. У любой силы есть предел. Ничего не берется из ничего – это закон.

– Ваша сила, молодой человек, – пояснил Арирх, сильнее сжимая мое плечо, во второй руке одержимого сверкнула сталь, – это колодец. Образно говоря, глубокий, наполненный водой колодец. Но воду из него вы можете доставать только по одному ведру.

Арирх не приставлял мне нож к горлу, но его рука на моем плече выглядела не менее красноречиво. Особенно в свете того, что рыжеволосая в два шага оказалась рядом с Гэли и будто случайно коснулась ее руки. Подруга вздрогнула.

«Это не твоя мать! – хотелось сказать мне, – не обманывайся, не смотри на нее полным тоски взглядом».

Но, конечно, не сказала, потому что будь я на ее месте, сама вела себя точно так же. Или даже хуже.

– Кого будешь спасать, герцог Муньер? – спросил князь.

Я услышала стук, словно что-то упало, повернула голову на звук, но ничего не видела. Ничего, кроме валяющегося на мраморе потухшего факела. Но ведь кто-то держал его в руках?

– Какая из женщин тебе дороже? Какую ты будешь спасать первой? – продолжал спрашивать государь. – А может быть, сперва спасешь себя? – Один из демонов, по виду похожий на булочника, словно невзначай оказался за спиной Оуэна, и я едва слышно выдохнула. Опасность, что грозила моему рыцарю, пугала куда сильнее, чем хватка стальных пальцев на плече.

– Впечатляюще, – оценил новую расстановку сил Кристофер. – Только я этого… – Он посмотрел на Аннабэль Криэ. – Я этого не делал. Я еще не настолько хорош. Даже жаль… Так что там насчет сделки?

– Вы это серьезно спрашиваете? – уточнил первый советник.

– А я похож на шутника? – Кристофер сложил руки на груди, все его внимание было приковано к барону и государю, словно не было ни Арирха, ни «булочника», словно не было ни стали, ни огня у них в руках. – Заключим сделку, и я отстрою такой же громадный дворец, как этот ваш Первый змей.

Воспоминания о разрушенном замке Муньров сменилось воспоминаниями о Кленовом саде, о его светлых залах, об оранжерее, арочных проходах и кабинете отца с картами на стенах. Я ощутила острую тоску по дому, по своим покоям, прозванным цветочными, по светлому будуару матушки. И пусть мы с Ильбертом родились в Илистой норе, выросли мы все же в Кленовом саду. Первый змей, наверное, испытывал схожие чувства, когда сменил один дом на другой.

Один дом на другой… Почти как костюм.

Тоска по дому была испорчена воспоминанием о том, как Арирх оказался внутри меня, как занял мое тело.

Один дом на другой…

– Не стоит, – тихо проговорил Мэрдок, его черный нож все еще был зажат в руке, а взгляд не отрывался от барона Эстока.

– Не верь демону, – повторила слова Вьера Цецилия и непонятно кого попросила: – Пожалуйста.