– Поймала, – подтвердила Грейс.

Дороти судорожно вздохнула и снова поморщилась, когда попыталась сглотнуть и швы натянулись. Она потрогала повязку на шее, покусывая губу. – Все очень плохо?

Грейс помотала головой.

– Доктор сказал, у тебя едва ли останется шрам.

– Отстой. Так у меня мог хотя бы остаться крутой шрам после всей этой истории, – сказала Дороти.

Грейс улыбнулась, содрогнувшись, впечатленная ее силой и волей к жизни. Она знала, что для них с Дороти это только начало. Впереди девочку ожидал долгий путь – восстановление не будет мгновенным, пускай она уже и отпускает шутки, – но Грейс не даст ей сбиться с пути. Того, что приведет к колледжу и защищенности, к работе, которую она полюбит, и к жизни, которую она заслуживает.

– Тебе не нужен крутой шрам, когда ты уже крутая сама по себе, – сказала Грейс. – И уверяю тебя, ты действительно крутая, Дороти.

– Ты так думаешь? – спросила она. – Ведь я по-настоящему испугалась.

– Это делает тебя человеком, – сказала Грейс, пожимая ее руку. – Но ты выжила. И продолжаешь бороться за жизнь. Это самое главное.

Глаза Дороти медленно закрылись.

– Я так рада, что ты нашла меня, – прошептала она.

– Навсегда, – пообещала Грейс. – Ты и я? Мы теперь повязаны. Сестры.

– Сестры-профайлеры? – спросила Дороти, заставив Грейс улыбнуться.

– Будешь все делать правильно, – сказала Грейс, – и окажешься в Куантико, не успеешь и оглянуться.

– Было бы неплохо, – сказала Дороти.

Грейс все еще держала ее за руку, когда Дороти снова уснула. Вскоре пришла сестра и прогнала Грейс из палаты.

Гэвин ждал ее в фойе.

– Как она? – поинтересовался он, кивнув в сторону отдельной палаты, где крепко спала Дороти.

– Неплохо, – сказала она, – благодаря тебе.

– Благодаря тебе, – сказал он, когда они оба присели в фойе.

– Врачи говорят, даже шрам не будет таким уж страшным. Она, кажется, немного разочарована. Она сказала, шрамы – это круто.

– Надеюсь, ты тоже так думаешь, – сказал он, показав на порез у себя на лбу.

Грейс улыбнулась, протягивая руку и проводя пальцами по затягивающейся ране.

– Шрам будет очень эффектный, я уверена, – сказала она.

– Я получил его, пытаясь спасти девочку, ты знаешь, – сказал он, состроив ей глаза.

Ее губы сложились в улыбку: такое чувство, что первую за несколько дней. Она ни на шаг не отходила от Дороти с того момента, как ее привезли вчера утром. А значит, она не спала – она посмотрела на часы – около тридцати шести часов. Она зевнула, физическое и эмоциональное изнеможение начинало отражаться на ней.

– Тебе надо отдохнуть, Грейс, – сказал Гэвин. – Позволь мне отвезти тебя домой.

– Я не хочу оставлять ее, – запротестовала Грейс.

– И поэтому я вызвал подкрепление, – сказал Гэвин, показав головой на кого-то у себя за спиной.

Грейс развернулась на неудобном больничном стуле и увидела, что это была Шейла, руководитель центра. Она испытала огромное облегчение, когда пожилая женщина ласково улыбнулась, укутав ее в своих объятиях.

– Я так рада, что вы обе в порядке, – шепнула она на ухо Грейс. – Мы скоро сядем и обсудим все хорошенько. Но сейчас я хочу, чтобы ты поехала домой вместе со своим очень приятным другом и выспалась.

– Но Дороти… – сказала Грейс.

– Я не отойду от нее ни на минуту, – заверила ее Шейла. – А теперь ступай.

Грейс слишком устала, чтобы перечить ей. Она позволила Гэвину взять себя под руку и вывести прочь из больницы к машине.

Она ненадолго задремала, пока он вез ее домой, но когда они подъехали к ее дому и он поднялся следом за ней по ступенькам, идя лишь на шаг позади, она ощутила, словно по ее коже провели оголенным проводом.

Они не произнесли ни слова, пока поднимались в ее спальню, и Грейс откинула покрывала ноющими руками.

– Ты хочешь… – Она затихла, смолкла, прикусив губу, не зная, как правильно сделать это.

Ей не хотелось, чтобы он уходил. Но она не знала, как попросить его остаться.

– Я хочу забраться с тобой в постель и обнять тебя, – сказал он. – И я хочу спать.

Если это еще не случилось раньше, то это должно быть был тот самый момент, когда она по-настоящему влюбилась.

– И я тоже, – призналась она.

Он улыбнулся.

– Что ж, думаю, мы на одной волне, – сказал он, и его губы снова изогнулись в том самом игривом изломе.

– Думаю, да, – сказала она.

Она разделась до белья, безыскусно, без принужденности и без скованности, но она чувствовала на себе его взгляд, своего рода молчаливое одобрение. Она юркнула под одеяло, и он последовал ее примеру, притянув ее теснее к себе, ее спина прижалась к его груди, он изогнулся вокруг нее, окружив ее своим теплом. Его рука обхватила ее, его пальцы переплелись с ее.

Она вздохнула, вобрав в себя ощущение защищенности, тепла, дома.

– Ты невероятная женщина, Грейс, – сказал он ей на ухо. – Крутая леди на пятисантиметровых каблуках. И моя героиня.

– Большинство моих каблуков – девятисантиметровые, – ответила она, и он рассмеялся, и эта вибрация приятно отдалась в ее спине.

– Ты делаешь так, что я не хочу отпускать тебя никогда, – это было честное признание, сделанное в безопасности погруженной в тишину комнаты, которому только они были свидетелями. И вместо того чтобы повиснуть в этой тишине, оно окутало ее, подобно его сильным рукам. Вместо того чтобы испугать, оно придало ей храбрости.

– У меня это плохо получается, – сказала она, сделав ему свое собственное признание.

– Т-ш-ш, – прошептал он.

– Да нет, правда, – настаивала она, развернувшись в его объятиях, так что они теперь лежали нос к носу. – Я всегда поступала иначе, потому что это никогда не ведет ни к чему хорошему. Даже сейчас, после всего, что произошло, когда я ничего не хочу так сильно, как поцеловать тебя, я могу представить целый список причин, почему это плохая идея…

Он поцеловал ее, его губы сомкнулись поверх ее, прогоняя все отговорки, все мысли прочь из ее головы, пока там не осталось ничего – только он и ощущение его поцелуя. Его ладонь легла на ее щеку, пальцы пробежали вниз по ее шее.

Когда они отстранились друг от друга, она молчала, ее возражения испарились, как туман в свете солнца.

– Все мы немного не в себе, – ласково сказал Гэвин. – Давай рискнем. Попытаем счастья. Что скажешь?

Грейс смотрела на него. Она могла потерять Гэвина еще до того, как у нее появился хотя бы шанс обрести его. Какая женщина откажется от второго шанса?