— Благодарю вас, милорд! — Торжественно произнеся эти слова, Бельтайн, поднялся с колен.

Рольф отпустил его взмахом руки. Бельтайну повезло: всего каких-то два часа назад он едва не лишился головы. Эрл хмуро посмотрел на Ательстана и оглянулся на лестницу: больше всего ему хотелось бы сейчас вернуться к себе в спальню.

Сакс проследил за его взглядом и задумчиво сказал:

— Чем скорее леди Кейдре окажется в Дамстенборо, тем лучше для всех нас. — Несмотря на разъяренный взор своего господина, старик отважно продолжал: — Вы не в состоянии справиться с этой ситуацией, милорд, и знаете это не хуже меня. Гай не ревнив — это хорошо, и он верит вам — это еще лучше. Но если так пойдет и дальше, вы лишитесь своего лучшего вассала и самого преданного друга.

— По-твоему, я этого не понимаю? И с какой поры тебя стали беспокоить мои проблемы?

— Вы такой же человек, как и все мы, — вполголоса сказал Ательстан. — Мне очень жаль, но вы пришли к нам не с миром, а с войной.

— Одни дураки да поэты готовы причитать над жизнью, которая сложилась так, а не иначе!

— Отправьте их с мужем в Дамстенборо, — настаивал Ательстан. — Если вы поссоритесь с Гаем, то рано или поздно возненавидите и ее!

— Я — Рольф де Варенн! — зловеще процедил норманн. — Рольф Беспощадный, первый меч в войске короля Вильгельма! По-твоему, я способен потерять голову из-за минутного увлечения? Думай, о чем говоришь! Да, эта ведьма обладает определенной привлекательностью — но даже это не заставит меня забыть о том, что она принадлежит другому! А теперь марш в постель, старик!

— С радостью. — Ательстан повернулся, чтобы уйти, но на полпути бросил: — Из-за минутного увлечения или из-за безумной страсти, милорд?

— В постель.

— А в чью постель отправитесь нынче вы?

Рольф скрипнул зубами. Этот упрямый старый сакс кого угодно выведет из себя. Безумная страсть — скажите пожалуйста! Он вовсе не безумец и никому не позволит водить себя за нос!

Кейдре проснулась — и мгновенно вспомнила, в чьей постели она оказалась.

Воспоминания были полны боли… и нежности.

Ее заключение в подземелье в течение полутора суток, показавшихся ей вечностью, все еще ранило душу, но эта рана уже начала затягиваться, зато подробности освобождения волновали с каждой минутой все сильнее.

Она помнила, как норманн сам принес ее в эту спальню, но в то, что Рольф собственноручно выкупал ее в ванне, верилось с трудом. Наверное, от страха и боли у Кейдре помутилось сознание и она приняла за него одну из горничных. А если нет?

Ссадины на руках были перевязаны и, пока Кейдре одевалась, ужасно болели. Она с содроганием вспомнила, как обдирала пальцы о каменные стены темницы.

Стараясь не попадаться никому на глаза, Кейдре поспешила вернуться в старый дом, где им с Гаем разрешили занять прежнюю хозяйскую спальню.

Ее муж вернулся незадолго до ужина, чтобы принять ванну и переодеться. Как всегда, у Кейдре уже были наготове и горячая вода, и чистое белье.

— Тебе лучше? — заботливо спросил Ле Шан.

— Да, спасибо. — Кейдре все еще краснела, вспоминая о своем припадке безумия, порожденного душной темницей.

— Я собирался разбудить тебя к обеду, но эрл велел не делать этого до тех пор, пока ты не встанешь сама.

— Вот как? — Она покраснела еще сильнее. — Значит это он позволил мне лентяйничать целый день? Какое впечатление на вас произвело Дамстенборо?

— Неплохое. Земля там богатая, но слишком каменистая, и со временем придется взяться за нее всерьез, а пока крестьяне вполне довольны тем, что получают от разведения овец. Они еще не знают, что значит настоящий урожай! — Пока Гай с увлечением описывал свое новообретенное имение, Кейдре наклонилась, чтобы снять с него подвязки. — Я уже выбрал место для крепости — там есть одна возвышенность, словно нарочно для этого предназначенная! Правда, негде взять воду, чтобы наполнить ров, но если сделать его достаточно глубоким, он надолго задержит любого неприятеля.

— Я рада, что вы остались довольны, милорд. — Кейдре несмело улыбнулась. Она действительно была рада за Гая — он оказался хорошим мужем, спокойным и добрым. Конечно, он не любил ее и ночи напролет пропадал неизвестно где, утешаясь в объятиях случайных партнерш, — но разве это не было на руку ей самой? Ни Гая, ни Кейдре нисколько не смущала его нагота. Правда, Кейдре не могла удержаться и невольно сравнивала мужа с Рольфом. Она не находила между ними ничего общего — не говоря уже о том, что Рольф десять раз успел бы возбудиться, оказавшись голым в ее присутствии. Судя по всему, Гая ее близость нисколько не волновала.

— Кейдре? — Она замерла от неожиданности, так как он впервые обратился к ней по имени. — Ты не получала письма от своего брата?

— Нет, никогда! Это ложь!

— Я тебе верю. — Гай вздохнул с облегчением. — Конечно, мы женаты без году неделя, но за это время я успел понять много важных вещей, — сказал он, не отрывая от нее серьезного, искреннего взгляда. — И я больше не боюсь тебя, Кейдре!

— Не боишься? — У Кейдре почему-то задрожали колени.

— Я не перестал считать тебя колдуньей, но теперь я вижу, что ты — добрая колдунья. Признайся: я угадал? Ты ни за что в жизни не обратишь свои чары во вред — ты умеешь только лечить!

Кейдре не на шутку встревожилась. Если Гай преодолел свой страх — не вспомнит ли он и о своем супружеском долге? Конечно, ее муж был хорошо сложен и по-своему привлекателен — но это вовсе не означало, что она с радостью разделит с ним постель! Ей захотелось немедленно убедиться, что их тайное соглашение остается неизменным.

— Еще я теперь знаю, что ты никогда не врешь, — продолжал Гай, — хотя и стараешься быть верной своим братьям. Но помни, Кейдре: я не допущу, чтобы ты участвовала в заговоре против моего лорда! Это тебе понятно?

— Да.

Он удовлетворенно кивнул и опустился в ванну.

— Потрешь мне спину?

— Конечно.

— Значит, я с чистым сердцем могу явиться к эрлу и сказать, что ты не получала посланий от своих братьев. Тебе в любом случае ничего не грозит. Наш лорд считает, что ты и так достаточно натерпелась в темнице — независимо от того, получала ты письмо или нет.

Кейдре не очень волновалась по этому поводу, так как действительно не была виновной. Впрочем, поддержка со стороны Гая ей не повредит.

Гораздо больше ее беспокоило другое: не пожелает ли Гай изменить их отношения? Даже если ей удастся отсрочить их близость, ссылаясь на дурное самочувствие, рано или поздно придется уступить. Никто не помешает ее мужу получить то, что он по праву считает своим.

Кейдре понимала, что ведет себя недальновидно и глупо; со временем Гай обещал стать не последней фигурой среди норманнов, так что для нее было бы лучше не шарахаться от него, а родить ему наследников. Между ними уже сложились достаточно близкие и доверительные отношения. Тогда почему она так упорно отказывается от подарка Небес — молодого пригожего супруга? Любая женщина на ее месте была бы счастлива!