– Ты так думаешь? А мне кажется, что все только начинается.

– В каком смысле?

– Допросы, протоколы, отпечатки, улики, свидетели и прочее, прочее, прочее...

– Ну, это все ерунда по сравнению... с мировой революцией, – засмеялась Галина. – Я лично не собираюсь ездить на допросы. Если понадоблюсь, пусть сами ко мне приезжают.

Девушки увидели, как из «уазика» выскочила Надежда и на всех парусах понеслась к ним.

– Девчонки, миленькие, с вами все в порядке? – закричала она, не добежав до подруг. Первое, что она сделала, – кинулась на шею к Галине, а потом и к Люсьене. – Как же я за вас перепугалась, – всхлипывала она. – Сто раз себя проклинала, что разрешила вам сюда поехать! Думала, умру от беспокойства. Посмотрите, у меня даже седина появилась, – наклонила она голову, демонстрируя макушку.

– У тебя эти три седые волосинки сидят на темечке ровно столько, сколько я тебя помню, – хохотнула Галя. – Завтра вместе со мной поедешь в салон красоты и наконец-то покрасишь волосы как положено. Уже надоело смотреть на твои разноцветные лохмы.

– Это не разноцветные лохмы, а мелирование, – пошла на защиту своей прически Надя. – И мне идет, все так говорят.

– Это кто говорит-то? Небось твои сотрудники?

– А хоть бы и они, какая разница?

– Они тебе льстят, потому что ты – их начальница. А вот я говорю о том, что есть на самом деле. Кто тебе скажет правду, если не мы, твои близкие подруги? Все, больше не хочу ни о чем слышать, завтра подъем в семь утра, в восемь я за тобой заеду, – решительно проговорила она.

– Опять?! – вытаращила глаза Надежда. – Только не в восемь, это плохая примета.

– С каких пор ты стала такой суеверной? – хмыкнула Галя.

– С тех самых, когда все перевернулось кверху задницей.

– Ладно, как скажешь, тогда в девять, – согласилась та. – И только попробуй отговорку придумать! – предупредила она.

– Девушки, куда ехать-то? – спросил водитель «уазика». Рядом с ним сидел молодой капитан милиции.

– Вон туда, – махнула Люсьена рукой в сторону элитного корпуса. – Там в подвале, в одной из комнат, труп сидит.

– На чем... сидит? – хлопнул глазами водитель.

– На стуле, на чем же еще? А второй лежит с опухшими... в общем, сами все увидите, – махнула она рукой.

– Девушки, а вы не хотите нас проводить до места? – спросил капитан.

– Нет уж, увольте нас от такого удовольствия, – замахала руками Люся. – Мне теперь и так будет сниться этот чертов подвал, и наверняка – до самой старости. Не, ребята, не обижайтесь, поезжайте сами, без нас. Там много медперсонала, спросите у них, если что.

– Так вы же главные свидетели, да еще и пострадавшие.

– Мы вам обязательно дадим показания, но только не здесь.

– Так не положено.

– Послушайте, капитан, им сейчас нужен отдых. Допрашивать их нельзя, все равно толку не будет, – проговорила Надя. – Это я вам как опытный психолог говорю. Обещаю, что сама привезу их к вам в управление завтра утром.

– Утром мы едем в салон красоты, – напомнила Галина, но, увидев недовольный взгляд капитана, сразу добавила: – А уж потом, в полном вооружении, поедем в управление. Я безумно люблю военных! – лучезарно улыбнулась она.

– Когда Алька сказала, что видела Сашу за решеткой, меня словно током прошибло, – возбужденно рассказывала подругам Надежда.

Они сидели в палате у Альбины и вспоминали, как все было.

– Мне сразу стало ясно, для чего понадобился двойник, – продолжала говорить Надя. – А когда она мне сказала, что у него нет никакой опухоли мозга и он совершенно здоров, я сначала даже не поверила. Алька даже обиделась на меня, – кивнула она головой в сторону подруги. – Звоню вам, а вы трубку не берете, ни та, ни другая. Я думала, лопну от злости и беспокойства. Потом, когда Галя мне позвонила и бросила трубку, не дослушав, что я ей хотела сказать, я по-настоящему запаниковала. Что делать? Куда бежать? У кого просить помощи? Думаю, если сейчас приду в милицию и расскажу о двойнике, мне никто не поверит. Ехать в клинику самой – опасная затея, совсем недавно меня собирались убить. Алька спряталась в реанимации от этого одержимого Кулакова, а мне даже посоветоваться не с кем. Промаявшись почти сутки и ничего не придумав, я понеслась к своей тетушке. Пришлось ей выложить все, от начала до конца, без утайки. Хорошо, что она женщина умная, все восприняла достаточно серьезно. Она сразу же позвонила какому-то своему знакомому генералу из органов, и машина правосудия мгновенно заработала. К сожалению, Котову все же удалось сбежать. Если бы я не телилась так долго и не раздумывала, а сразу пошла к тетушке, возможно, его побег удалось бы предотвратить. Каково же было удивление следователя, которому поручили разобраться, когда он вместо Котова обнаружил в тюрьме двойника! – засмеялась Надя. – Нет, сначала он даже не понял, что это не Олег, а когда сняли отпечатки пальцев, тут уж деваться было некуда. А я все звонила вам, и по-прежнему никакого ответа, как вдруг... Кто-то включил трубку – и молчит. Я кричу: Галя, Галя, почему ты молчишь? – а в ответ тишина. Потом меня сбросили и тут же позвонили. Я снова кричу: Галя, это я, Надя, отзовись. Потом сообразила: возможно, что-то со связью. Такое вполне может быть: тебя слышно, а ты нет, или наоборот. Я на всякий случай и сказала, чтобы вы быстро оттуда уезжали, мол, я знаю, для чего понадобился двойник. Вроде что-то еще говорила, уже не помню.

– А тебя в это время внимательно слушал психо-Айболит, – проворчала Галина.

– И после этого у него возникла гениальная идея отправить нас к чертям собачьим, а проще говоря, на тот свет, вместе со своим учителем, – поддержала подругу Люсьена.

– Правду говорят, язык наш – враг наш, и все слова материальны.

– Это ты о чем?

– Помнишь, когда мы сидели и обсуждали, в качестве кого лучше всего приехать в клинику и я предложила тебе поехать со мной?

– Помню, конечно.

– А ты засмеялась и сказала: «С тобой, Галка, куда угодно, хоть на кулички к чертовой бабушке».

– Да, прекрасно помню.

– Вот мы с тобой почти туда и попали. По преданию, кулички чертовой бабушки находятся глубоко в преисподней, значит, на том свете. А мы с тобой на этом свете были практически в аду. Ведь что такое ад? Это мучения души. Теперь вспомни, сколько нашим душам пришлось маяться, пока мы смерти своей ждали.

– Во нагородила, без бутылки хрен поймешь, – засмеялась Люсьена. – Но, как ни странно, я прекрасно поняла, что ты имеешь в виду. Теперь буду следить за своими словами очень тщательно. А вообще-то это Надежда во всем виновата – взяла и выложила все по телефону этому придурку.

– Девочки, откуда же я знала? – с обидой проговорила та. – Не нарочно же я это сделала? Я в такой панике была, даже не представляете.