ней нашим взглядом предстала самая кошмарная каталка, которую мы только видели в этом месте. Восемь небольших колёс диаметром не более десяти сантиметров, куча крупных и мелких рычагов с тонкими амортизаторами, как на старой мебели, пружины, пластины и уголки, всё это держащее вместе. В качестве вишенки — голова от какого-то крупного вида гарпий в стеклянной банке-цилиндре, заполненной розоватой жидкостью. Ах да, ещё четыре руки от, кажется, крупного ящера с четырьмя пальцами и короткими заострёнными коготками. Они крепко прижимали к каталке человеческое тело. Это был мужчина в обычной одежде, в которой ходят почти все опытные охотники и разведчики в Фаркрасе. Его лицо оказалось неизвестным. Но я и не знал всех из сотен проживающих в посёлке. Он лежал ровно, вытянувшись всем телом, с закрытыми глазами и прижатыми руками к животу. Едва приподнимающаяся грудь сообщала, что человек жив.

Первый порыв освободить пленника я мгновенно задушил в зародыше. Одним шагом ушёл с пути каталки-франкеншейна и прижался спиной к стене. Также поступили мои спутницы. Я ожидал принять сигнал о допуске к блоку управления каталкой. Но ничего не случилось. Возможно всё дело в том, что медицинское транспортное средство не раз переделывалось, лишившись заводских узлов и настроек. А вот двери и лифты вивисекторы не трогали. Максимум снимали блоки с одних, которыми не пользовались, чтобы поставить на те, без которых им никак было не обойтись.

«Ладно, сами справимся», — подумал я и подал рукой несколько знаков своим спутницам, чтобы они ничего не предпринимали и просто шли за мной. Благодаря аурному зрению нашей троице маскировка не мешала видеть друг друга.

Так вдоль стеночки мы двигались за чудо-юдо-каталкой, иногда морщась, когда та издавала тихий и при этом крайне мерзкий скрип, бьющей по слуху сильнее звука трущегося пенопласта. Такая сцена идеально подошла бы к какому-нибудь ужастику под соответствующую тревожную музыку.

Пройдя коридор, каталка остановилась возле лифтовых дверей. Спустя пять секунд те распахнулись, после чего та вкатилась в кабину.

«Быстро туда!», — отпальцевал я и первым рванулся вперёд. Успел в последний миг встать в распор между сдвигающихся створок, чтобы не дать им сомкнуться. Кира с Варгой ловко просочились под моими руками и прижались к стенам лифта слева и справа от каталки. Только после этого я отпустил двери и присоединился к ним. На задержку никакой видимой реакции не последовало. Быть может нас будут ждать внизу, но что-то мне подсказывало, что если тут есть кто-то разумный в управлении комплексом, то на небольшой сбой в работе лифта вряд ли обратит внимание на фоне окружающей разрухи. Уже давно сложилось мнение о местной специфике существования владельцев подземелья. И оно было не в плюс им. Иногда казалось, что тут действует автоматика по заложенному шаблону. Такое предположение заметно окрепло после найденных скелетов в вольерах. Потому сейчас и рискнул сунуться в лифт, чтобы не упустить каталку с одним из земляков.

Лифт опускался секунд пятнадцать. По ощущению скорость у него была… да никакая. Максимум десять метров нас провёз, а затем замер, растянул в стороны створки, мол, дальше ножками, гости дорогие.

Первым из него выскочил я. За мной последовал колесной «франенштейн», издав в момент троганья зубодробительный скрип, и последними выскользнули в коридор девушки. Дальше шли в прежнем порядке: каталка, я и девушки.

По длинному и широкому коридору мы добрались до лестницы, где жутковатый проводник показал все чудеса перемещения по ступенькам. Кстати, вышло у него всё ловко, хотя и медленно. Попутно выяснилось, что каждое колесо управлялось головой в банке отдельно: угол поворота, скорость, регуляция высоты.

Из-за однообразия и медлительности процесса преследования у меня исчезло чувство тревоги. На его место пришло раздражение и — особенно сильно — желание дать пенделя «франкенштейну», чтобы тот живее крутил свои колёса. Скорее всего, Варга с Кирой испытывали тоже самое.

К нашему, и в целом могу сказать, что ко всеобщему удовольствию и облегчению после лестницы и следующего за ней коридора наша группа добралась до цели. Первым делом мы оказались в уже знакомом зале, одном из десятков увиденных в данном подземелье. Здесь немаленькое помещение было освобождено от большей части столбов, коробов и всех огромных прозрачных колб и цистерн. На освобождённом месте стояли ящики больших вольеров. Причём самодельных, сваренных из металлических листов и толстых прутьев или собранных из полимерных деталей. Совсем крошечная часть их подсвечивалась одной-двумя лампами. Свет падал на лицевую часть — решётку или прозрачную пластину пластика с кучей крупных отверстий, освещая того, кто за ней находился.

Ближайшие к двери вольеры содержали останки крупных животных. И некоторые даже сохранили кое-какую плоть на костях. Краем глаза увидел, как сморщилась Варга и прижала левую ладонь к лицу. Наверное, из-за запаха разложения, который тут просто обязан висеть густым облаком от сотен мёртвых тел. Никакая вентиляция от этого не спасёт. Сам я ничего не чувствовал благодаря псевдотелу, защищавшего меня в том числе и от неприятных ароматов.

— Твою ма-ать, — протянула Кира, перенявшая от меня не только хорошее, но и некоторые привычки, среди которых затесались часто употребляемые ругательства, — вот это монстры! С такими мне совсем не хочется сталкиваться в лесу.

В самом деле, некоторые дохлые туши даже после смерти выглядели так, что с его живым сородичем не сильно-то и хотелось сталкиваться на узкой дорожке. Представьте себе что-то крайне жуткое и отвратительное из ящериц или жуков, обитающих на Земле, а затем увеличьте их раз в сто!

Здесь были и люди, и роботы. Одних чуть больше десяти, других шесть. Среди последних оказался андроид с идеальной человеческой внешностью. Года двадцать три или двадцать четыре на вид, слащавый и одновременно мужественный красавчик, в которого влюбится женщина любого возраста и социального класса. Но таких в жизни если и получится увидеть, то только на обложке дорого журнала или на подиуме в элитном стрип-клубе, куда ходят дамочки с миллиардным состоянием. Я его в первый момент принял за человека, сильно раскачавшего навык Красота или Привлекательность.

— Это машина, Иван, — сказала Кира, увидев мой интерес к пленнику в клетке.

— Хм? Точно?

— Точнее некуда. Я его чувствую, как тогда в посёлке почувствовала разведчика машин, — подтвердила она.

— И дохлого ощущаешь?

— Он,