И всё бы ничего, вот только ожидаемого звука удара камней о дно ущелья так и не последовало. Что заинтересовало нашего пернатого товарища, он провёл дополнительное наблюдение с высоты, но не смог добиться никаких результатов. И вызвал проходящую рядом патрульную команду. Только по прошествии трех часов поисков, во время которых метаморфы проявили изрядную степень паранойи и по максимуму сливались с окружающей местностью, смогли обнаружить нарушителей, которые активно набивали что-то в рюкзаки и готовились «сматывать удочки».

— И что это такое, как думаешь? — поинтересовался я у Алукарда.

— А это команда профессиональных Охотников. Грабят нас, — Фамильяр недобро «прищурился», изучая очевидную картину.

— Так Божественное право должно защищать мои земли от сторонних посягательств! Разве нет? — удивился я.

— Во-первых, Божественное право — не панацея. А во-вторых, в любом правиле есть исключение. Божественная кара не включается, если охотник берёт столько, сколько может унести в руках, без использования пространственных или облегчающих переноску артефактов. Тебе же Канис рассказывал! — и, ощущая моё непонимание, Фамильяр пояснил. — Раньше, как я слышал, было немало прецедентов, когда Охотники страдали от Божественного права. Причем, порой за абсолютные крохи. В древности не всегда можно было на месте разобрать, где заканчивается Дикая Лакуна и начинаются Законные наделы. Да и сейчас далеко не везде заморачиваются с тотальной разметкой местности и границ. Но Гильдия Охотников является важной составляющей защиты Земли, так что игнорировать ситуацию, когда её члены начали регулярно попадать под Системные Кары, Боги не могли. А разбираться с переполнившими Храмы жалобщиками им вскоре надоело. Вот и внесли небожители в свои законы поправку, прикрывающую официальных Охотников в ряде случаев от Кары за нарушение Божественного права и передающую данный вопрос в руки самих собственников и мирских властей…

— Значит, работают уже человеческие законы, и если ты поймал кого-то на воровстве — действуй! — уточнил я.

— Правильно.

— Но ведь это не означает, что мы оставить ситуацию без ответа? — зло усмехнулся я. — Как владелец земли я имею право самостоятельно защищать свою собственность от посягательств!

— Натравим на мародёров наших ребят⁈ — оскалился мне в ответ кровожадный Отец Чудовищ, вместе со мной наблюдая, как ушлые охотники просто растворились в воздухе, как только их отряд отошел от волков дальше, чем на сто метров.

— Неслабые у них амулетики, — завистливо протянул Алукард.

В дальнейших отчетах моих подопечных больше ничего интересного не было. Я предупредил всех, что завтра нагряну к ним, причем не один, а с гостем, с которым им предстоит активно работать, и разорвал связь.

И вовремя, на пляже как раз объявилась ожидаемая мной парочка.

— Здорово, Избранный! — крикнул издалека Шкода. — Медитируешь?

— Ага! Можно это и так назвать, — усмехнулся я.

— Ох уж эти сильные мира сего с их секретами! — хохотнул Ванька. Мы обменялись рукопожатиями и дружески похлопали друг друга по плечам.

— Да какие секреты, скорее, горы новой работы! Хотите, расскажу! — я махнул рукой.

Увидев накрытую поляну, друзья оживились. Но я заметил, что Малыш явно чем-то озабочен — тревожность и напряжение сквозили в том, как он улыбнулся при встрече, как заглядывал мне в глаза, как аккуратно пожал мою руку.

Я решил пока не лезть в душу. Макар — человек прямолинейный. Если что — сам скажет.

Широким жестом пригласив ребят к своей самобранке, я спросил:

— Так что, рассказывать?

Шкода с любопытством уставился на меня. То, что он сейчас готовился услышать, видимо, делало его в его же глазах сопричастным чему-то большему, чем всё, о чём раньше он мог только мечтать. Вот я и поведал о том, что в Лакуне сумел приручить несколько десятков теросов, и теперь могу управлять ими через телепатическую связь. Рассказал, какие они у меня умные, и вообще — молодцы. А я у них — вожак.

— То есть ты теперь хоть весь день может развлекаться на пляже, и при том «как бы работать», — Ванька выцепил из моего рассказа «главную мысль» и показал большой палец вверх. — Шикарно!

— А то! — кивнул я. — Щас покажу! — иллюстрируя свою историю, пришлось активно привлекать к демонстрации моих экстраординарных способностей Дружка с Кузьмой.

— Вот это здорово! — захлопал в ладоши Шкода, да и Малыш лицом посветлел. — В случае чего всегда можно будет найти подработку в Цирке!

— Где-то я это уже слышал! — усмехнулся я.

— А что? Запасной план нужен всегда! — отправив кусок сыра в рот и наставительно подняв указательный палец вверх, выдал Ванька.

Напряжение спало окончательно. Так, заморили червячка, пора бы и к серьезным разговорам. Но я зашел издалека:

— Как там на заводе? Успокоилось?

— Ой, ты знаешь, Юхтин такую политинформацию устроил — чистый митинг! — оживился Шкода (хотя казалось — куда уж живей). — Про Лакуну говорил и про личный подвиг. Про товарищество, конечно, много и про гражданскую бдительность. А потом ещё и потребовал собрания заводской коммунистической ячейки. И уж что там было, я, конечно, точно не знаю, но после всё начальство красное и злое ходило. И бригадиры все по шапке получили, у кого хоть капелюшечное отставание от плана.

— А потом взял, и написал заявление об уходе, — мрачно вставил Малыш. — А в цеху и было-то тех, кто по-настоящему, без сумнений за тебя — он да мы. Остальные так: куда ветер подует, туда и клонятся. Подмочила тебе репутацию городская газетёнка. Хоть Юхтин и настоял, чтоб на доске информации его заметку в «Красной Звезде» вывесили, а всё равно некоторые по углам шушукаются.

— Ладно, братцы, прорвёмся, — сказал я. — Собаки лают — караван идёт. А Юхтин ушёл, потому что теперь со мной в Лакуне работать будет. Он сам предложил.

Друзья вытаращили глаза.

— А чего вы удивляетесь? Освоение Лакуны — задача очень важная. А он — боевой маг, увидел дело архисложное — и туда!

Парни так и сидели с раскрытыми ртами, не в силах что-то сказать.

— Хорошо. Я вам вот чего сказать должен. Горисполкомовские мне тут экспедицию научную в Лакуну организовать поручили. Ну, понятно, не только мне, просто сейчас всем прочим оказалось не до ученых, а Советская наука на месте топтаться не может. Вот на полученной мной земле ученые свои первые исследования и будут проводить.

Глядя на обалдевшие физиономии, я решил пояснить:

—