Вторую версию подкрепляет сообщение Ибн ал-Асира под 736/7 г.; только вместо Опаса здесь фигурирует Варнис, а страна его названа землёй Варниса[893]. Однако можно не сомневаться, что в этом сообщении речь идёт о завоевании лакзов и Варнис тожественен с Опасом. Некоторое недоумение может вызвать год, предшествующий походу Мервана на хазар. Но дело в том, что события, объединённые у других авторов под одним годом, у Ибн ал-Асира распределены по нескольким годам. Подчинение Туманшаха у него даже связывается с двумя походами: одним в 735/6 г. и другим в 737/8 г., причём последний проходил под начальством не Мервана, а Исхака ибн Сальма ал-Укайли[894]. Таким образом, подчинение Дагестана Мерваном растягивается на ряд лет, с 735/6 по 738/9 г., и начало его относится ещё к годам, предшествующим походу на хазар После этого похода Мервану пришлось завоёвывать, по-видимому, только Северный Дагестан, южнодагестанские княжества были подчинены раньше.

В 743/4 г. Мерван должен был оставить Кавказ; получив известие об убийстве халифа Валида, он поспешил в Дамаск, где и провозгласил себя халифом в 744 г. Через 6 лет он был убит. Это был последний халиф из династии Омейядов.

Хотя характер наложенной арабами дани на царей гор вытекал из потребностей арабского гарнизона Дербента, он указывает, с одной стороны, на ярко выраженный натуральный характер хозяйства горцев Дагестана, а с другой, на развитие у них земледелия, являющегося основой для соответствующих общественных отношений, которые, по-видимому, следует представлять как патриархально-феодальные, во всяком случае, со значительным имущественным и социальным неравенством и более или менее сильной царской властью. Основой такой дифференциации могло быть не столько рабовладение, сколько частная земельная собственность и зависимое положение массы производителей, из числа которых, например, царь Серира мог брать себе в качестве слуг (рабов) кого угодно.

После покорения горных племён Дагестана граница арабских владений вплотную приблизилась к степям Северного Предкавказья, хотя власть арабов здесь была непрочной и более или менее длительное время удерживалась только в Дербенте и к югу от него, где находились арабские гарнизоны. В Северном Дагестане основной силой по-прежнему оставались хазары.

14. Отношения с Византией и арабами во второй половине VIII в.

Хотя у нас и нет прямых сведений об этом, едва ли можно сомневаться, что усиленный натиск хазар на Закавказье в первую треть VIII в. был вызван не только их собственными интересами, но и подстрекательством Византии, над которой в это время нависла смертельная угроза со стороны арабов. Ради союза с хазарами Византия поступилась даже своими интересами в Крыму.

«Греческий огонь» и необыкновенно суровая зима спасли Константинополь в 717/8 г., когда он был окружён арабами с суши и с моря. В дальнейшем арабам уже никогда не удавалось поставить Византию в столь тяжёлое положение. В следующие за осадою Константинополя годы войны перевес оставался на стороне Византии, потому что силы арабов были отвлечены борьбою с хазарами. Для того чтобы закрепить столь ценный для Византии союз, византийский император Лев Исавр в 732 г. женил своего сына Константина, прозванного Копроним (Смердящий), на дочери или на сестре хазарского кагана, которую звали Чичак (Цветок), а после крещения — Ириной[895]. Позже её хазарским именем называлась парадная одежда (чичакион)[896], видимо введённая царевной в обиход византийского двора. Сын её Лев IV (775–780 гг.) за своё происхождение получил прозвище Хазар[897].

Не легко далась хазарам непрерывная тридцатилетняя война с арабами. Арабы не уступали хазарам в быстроте передвижения и стремительности натиска, их конные армии неоднократно вторгались в прикавказские области хазар, представлявшие для последних жизненно важное значение. Здесь находились зимовники кочевников, здесь же располагались многочисленные поселения земледельцев и ремесленников, без которых кочевники не могли обходиться. Арабы уничтожали поселения, захватывали скот, истребляли и перемещали на свою территорию население. Часть населения бежала на север, подальше от беспощадных врагов.

В рассказе о походе Мервана в Хазарию столицею хазар выступает город ал-Бейда, помещавшийся где-то на нижней Волге. В качестве древней столицы хазар арабские писатели называют город Семендер[898]. Он находился у подошвы Кавказских гор в непосредственной близости к Сериру. Однако точное местоположение этого города остаётся неизвестным[899]. Арабские писатели дают на этот счёт недостаточно определённые и даже противоречивые указания, возможно, в известной части зависящие от ошибок переписчиков. В описаниях Семендера у авторов X в. главным признаком его выставляется обилие садов и виноградников[900]. Видимо, земледелие и специально садоводство было основным занятием жителей города. Надо полагать, что эта черта была свойственна Семендеру ещё в VII–VIII вв.

Перенесение хазарской столицы из Семендера в Итиль, по словам Масуди, последовало после похода Сельмана ибн Рабиаха (в действительности его брата Абд-ал-Рахмана ибн Рабиаха) в 642 г., или вернее в 653 г.[901]; но эти сведения явно апокрифичны. Во время похода Джарраха в 722/3 г. Семендер, видимо, оставался ещё столицею хазар. Только ввиду неоднократных нападений арабов на этот город при Масламе и Мерване, ставка хазарского кагана была перенесена на Нижнюю Волгу в ал-Бейда, где каган и находился в 737 г. Этого города, будто бы, достиг ещё Абд-ал-Рахман в 642/3 г.[902], а затем на него совершил нападение Джаррах в 729 г.[903]. «Армянская география», написанная не раньше последней трети VII в., ещё не знает хазарского города на Волге. В ней сообщается, что среди реки Атель (Волги) находится остров, на котором укрывается народ баслов от сильных народов хазар и бутков, приходящих сюда на зимние пастбища и располагающихся на востоке и западе от реки[904]. Бутками или бушками здесь названы башкиры — баджгурд арабских писателей. Баслы — это те барсилы, которые в армянских источниках неоднократно фигурируют вместе с хазарами и, по-видимому, совпадают с подразделением болгар, названным у арабов берсула.

В VII в., к которому относятся сведения «Географии», никакого хазарского города на Волге не было, он возник не раньше VIII в., когда арабы стали добираться до Семендера. Первоначально это, очевидно, была ставка кагана, основанная, по всей вероятности, на том острове, на котором «укрывались» баслы и где позже находился замок кагана в Итиле. Перенесение резиденции кагана на Волгу привлекло в хазарский зимовник постоянное население из представителей разных народов. Возле ставки кагана и его двора вырос торгово-ремесленный посёлок, который в IX–X вв. стал важнейшим торговым центром на перекрёстке путей, связывающих восток и запад, север и юг, тем городом, который арабские писатели называли по имени реки Итилем, но который имел ещё несколько