– Эй, твой рот. – Она указала на мое лицо. – Он исправился. Тебе стало лучше.

– Ну, к-когда я ч-читаю истории, он как-то сам собой чинится.

Джоди кивнула.

– Тогда… тебе следует читать истории.

Некоторые вещи были вот такими простыми.

– О’кей.

Пока я читал, в игровую пришли еще дети. Библиотека в больнице была очень жалкой, книг было мало, но к нашей четвертой книге передо мной, скрестив ноги, сидело уже пятеро ребятишек. Каждый раз, когда я заканчивал, Джоди поднималась с пола, шла к полке, доставала следующую книгу, и я снова читал. Через час я взглянул вниз на шесть лиц, смотревших на меня. То же самое я чувствую в зоомагазине, где продают щенков и котят.

В одиннадцать часов вошла медсестра, собрала детей и повела их по палатам спать. Они по одному вышли в коридор. Осталась только Джоди. Она подтянула свое тело в кресло, бормоча себе под нос:

– Неваляшки качаются, но не падают.

Я встал, не зная, что делать. Сунул руки в карманы. Вынул их. Снова убрал в карманы.

Джоди улыбнулась, протянула мне руку.

– Подержишь мою руку?

Я взял ее.

Девочка наклонилась в одну сторону и выбросила ногу перед собой. Она хотела, чтобы нога переместилась вперед и вправо. Джоди посмотрела на меня.

– Иногда… – еще один шаг, – я падаю.

Я проводил ее до палаты. В дверях Джоди остановилась.

– Ты вернешься?

Я кивнул:

– Да.

– Когда?

– З-завтра.

Она улыбнулась.

– О’кей.

Малышка развернулась, вошла в ванную комнату и закрыла за собой дверь. Я посмотрел через стекло и решил в ту минуту, что прочту ей десять тысяч историй, стоит ей только попросить.

За шесть недель мы перечитали все книги, которые были в библиотеке больницы, и многие книги из моей библиотеки, чтобы заполнить пробелы. Дети оказались жадными слушателями. Как только мы закончили с их небольшой библиотекой, мы перешли к книгам с несколькими главами. А это совсем другое дело, чем книга, которую вы можете прочесть за один раз. В таких книгах вам приходится загибать страницу. И это метка. Вы не просто держите свое место в книге. Это не просто складка на листе бумаги. Это обещание. Клятва, которую нужно выполнять. Загнутый уголок страницы говорит: «Я вернусь, и мы продолжим».

Чтение превратилось в событие. Поначалу я устраивался на кушетке, дети садились передо мной. Но, желая быть ближе ко мне, они стянули меня на пол. Колени к коленям. Когда комната была полна, что случалось чаще всего, она выглядела так, словно Бог играет с детьми в вытаскивание спичек. Они лежали рядом друг с другом, друг на друге и поперек друг друга. В заторе на реках больше порядка. И наши колени всегда соприкасались. Такая была связь между нами.

Мы прочитали многие из моих любимых книг. Я часто читал по четыре часа кряду, и дети ни разу не возразили. Если ребятишкам к концу второй главы книга не нравилась – и об этом язык их тел говорил куда красноречивее, чем слова, – мы ее оставляли и начинали другую. Это кое-чему меня научило. Вы живете и умираете на крючке, поэтому зацепить надо как можно раньше. Если этого не сделать, вам их никогда не вытащить. Забавно, как жизнь отражает рыбную ловлю.

Дети приходили и уходили, и они были такими же разными, как и болезни, приведшие их в больницу. Некоторые задерживались на неделю или две, иногда на три. Но некоторые из детей оказались долгожителями больницы. Джоди была одной из них. Еще младенцем она попала в автомобильную катастрофу. У нее не было детского сиденья. После аварии остались сломанными обе ноги, таз и еще несколько костей. Положение осложнилось из-за того, что сразу после автокатастрофы ее плохо лечили. Кости срослись неправильно. Чтобы исправить ноги, требовалось несколько операций в течение нескольких месяцев, и больница взяла это на себя. И неважно, сколько времени это займет.

Критики говорят, что медицинская система сломана. Я в этом не убежден.

Благодаря постоянным визитам я познакомился с персоналом, администрацией и даже кое с кем из врачей. Каждый тепло встретил меня и одобрил то, что я делаю, хотя на самом деле это была такая малость. Заика, парень, окончивший школу с не слишком хорошими оценками, читает детям книги. Это не бог весть что. Так как я не мог находиться в больнице полный день, а дети были там все время, я поинтересовался, не мог бы я подарить им свои книги. Меня спросили:

– А сколько у вас книг?

В то время в моей библиотеке было около десяти тысяч книг.

Каждый вечер я приносил с собой книгу, которую читал детям, и брал с собой еще несколько, чтобы они могли взять книгу с собой в палату. Оставить себе, если захотят. Большинство передавало ее следующему. Делилось ею. Или ставило на полку в растущей больничной библиотеке. Я отдавал книги еще по одной причине, сугубо эгоистичной, должен признать. Я жил возле доков, а это означало постоянную влажность и постоянную угрозу пожара. Кроме того, многие книги оставались непрочитанными, потому что я мог читать только одну книгу за раз. Отдавая их больнице, я знал, что двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю они будут находиться в помещении с контролируемой температурой, и прочитать их сможет куда большее количество людей. Книг у меня было много, зачастую у меня было несколько экземпляров одной и той же книги. Однажды у меня оказалось сорок два экземпляра «Больших надежд», двадцать семь экземпляров «Робинзона Крузо», тридцать «Хоббитов», семь «Винни Пухов», семнадцать «Гекльберри Финнов». Некоторые люди не могут пройти мимо бездомных кошек. Я не мог пройти мимо книг без хозяина.

На перемещение моей библиотеки ушло несколько месяцев, но я начал приезжать в больницу с ящиками, полными книг. Под библиотеку отвели отдельную комнату рядом с игровой, поставили там стеллажи, положили на пол ковровое покрытие, повесили качели-корзины, достаточно большие, чтобы свернуться в них калачиком, и поставили большие кресла для чтения, в которые могло бы поместиться двое или трое ребятишек. Вскоре игровые приставки покрылись пылью, а вот книги – нет. Джоди сама себя назначила библиотекарем, и мы вместе разработали систему для каталога и расположения книг на стеллажах.

Если рука Джоди оставила трещину во Вселенной, окружавшей меня, остальные дети пробили большую брешь. Она становилась шире с каждой их улыбкой, с каждой молчаливой просьбой. Ребенком я пристрастился к чтению, оно помогало мне справиться с болью, которой была моя жизнь. Персонажи, с которыми я познакомился, стали моими лучшими друзьями. Теперь, когда я сидел на полу в окружении детей, колени к коленям, я знакомил своих старых друзей со своими новыми друзьями.

Я нашел свое место в этом мире.

Хотя все дети были сиротами, Джоди повезло. Молодая пара, Род и Моника Блу, предпринимала активные действия, чтобы удочерить ее. Род не мог иметь детей после перенесенной в детстве свинки. Они выбрали Джоди. После третьей операции, когда она была прикована к инвалидному креслу, меня пригласили в зал суда, где Род и Моника должны были стать ее родителями. Судья произнес слова «неотъемлемое право», и с моего подбородка закапали слезы. Это был хороший день. Остров потерял одного из своих жителей, и это было хорошо.