– Ну сифилис и генитальный герпес тоже не подарок, ипотом, кругом слишком много женщин, обделенных мужской лаской. Правда, ужечерез пять минут понял, что беседую не с ночной бабочкой.

– Почему?

– Возраст. Цветы панели, как правило, не доживают додвадцати пяти: умирают либо от наркотиков, либо от болезней, а то и простосходят с дистанции, перестав пользоваться спросом. Значит, думаю, девушкукто-то нанял и велел попасть ко мне домой. К тому же ты заявила, будто виделаменя за рулем машины возле магазина. Милая, я никогда не проверяю сам торговыеточки, на царское это дело. Для подобных действий нанят управляющий, а «Вольво»не пользуюсь уже четыре месяца. Ну дальше просто. Когда послала меня заминералкой, просто вышел в коридор и проследил за тобой… А потом поменялбокалы. Тебе понравилось шампанское с клофелином?

– Мерзавец! Я могла отравиться!

– Ой, скончаться можно, чья бы корова мычала, пошли!

– Куда?

– В гараж.

– Зачем?

– Двигай, двигай, по дороге объясню. Мы вышли вбольшой, красиво обустроенный двор, и я поежилась. Смеркалось, и вечерняясырость расползалась в воздухе.

– «Вольво» стоит в подземном гараже, – началобъяснять Андрей, – вон, видишь съезд?

Я кивнула. Венедиктов сел на лавочку и закурил.

– Сейчас все тебе объясню и пойду морду бить.

Я превратилась в слух.

Как всякий преуспевающий бизнесмен, Андрей много вниманияуделяет имиджу. Вообще говоря, мужику глубоко плевать, как он выглядит, нопартнеры зорко подмечают все, вот и приходится менять зажигалки, портсигары,часы и машины. Иначе подумают, будто Венедиктов «пошатнулся». Поэтому АндрейСавельевич и подчинялся законам стаи.

«Вольво» он запихнул в гараж где-то в марте, купилновехонький «БМВ» и разъезжал на нем, а старый автомобиль решил продать, да всенедосуг было заняться тачкой.

Как-то раз, недели две назад, Андрей, устав от долгойработы, приехал домой один, вышел на балкон, сел в кресло-качалку и принялсябездумно курить, разглядывая двор. Вдруг из-за угла показался его «Вольво».Удивленный хозяин наблюдал, как принадлежавший ему автомобиль въехал в гараж.

В полном недоумении Венедиктов оделся, пошел на подземнуюстоянку и спросил сторожа – старика Василия:

– Что за дела? Кто это раскатывает на моей тачке?

– Упаси бог, Андрей Савельевич, – замахал рукамимужик, – быть того не может. Весь день на месте и ночь тоже!

Сторожа и впрямь дежурили сутками, и выехать из ворот без ихведома было просто невозможно. Железные створки открывались только с пультаохраны.

– Сам видел с балкона, – настаивал Венедиктов.

– Ошиблись, – улыбнулся Василий, – сГорячевым перепутали. Вон вольвешничек стоит, только заехал!

Андрей посмотрел направо и увидел автомобиль, очень похожийна свой, только не бордового, а темно-вишневого цвета. Извинившись, он протянулсторожу десять долларов и ушел. Уже дома Венедиктов пожалел, что не потрогалкапот своей машины.

Происшествие забылось. Но не далее как сегодня утром Андрейстолкнулся с Костей Слепцовым, который довольно обиженно протянул:

– Ну ты и загордился!

– Почему? – удивился компьютерщик.

– Вчера увидал тебя на проспекте, стоял у газетноголарька. Машу, кричу, а ты в тачку сел, даже головы не повернул…

– Это я был?

Костя пожал плечами.

– «Вольво» твой, и мужик похож: стройный, темноволосый,в фирменном костюме. Ты, Андрюша, если считаешь, что выше всех взлетел, неслишком гордись, вниз шлепнуться всегда можно!

Оставив обиженно бубнящего приятеля, Венедиктов, кипя отнегодования, отправился на работу, твердо решив вечером открутить нагломуВасилию голову. О том, что некоторые работники гаражей подрабатывают немалуютолику к зарплате, давая напрокат автомобили, хозяева которых уехали вдлительные командировки, он слышал. И то, что какой-то негодяй раскатывает наего «Вольво», взбесило Венедиктова.

Мы подошли к железным дверям. Андрей нажал на кнопку.

– Кто? – раздалось изнутри.

– Дед Пихто, – рявкнул бизнесмен, – отворяй,Василий, Венедиктов пришел.

Лязгнул замок. Мы спустились вниз и оказались перед яркоосвещенным окном. Андрей постучал в стекло.

– Открывай!

Распахнулась дверца. Довольно крепкий мужик, по виду летшестидесяти, кряжистый и массивный, старательно улыбался нам навстречу.

– Здрасьте, Андрей Савельевич. Что стряслось?

– У меня ничего, – процедил Венедиктов, – а утебя большие неприятности!

– Что такое? – откровенно перепугался старик.

– Отвечай, падла, кому мой «Вольво» давал?

– Да вы че, Андрей Савельевич, как можно! Опять сбалкона видели? Перепутали небось.

– Сейчас я тебе мозги перепутаю, – пообещалкомпьютерщик и начал засучивать рукава.

Василий схватился за телефон.

– Ща милицию вызову, явились, угрожаете, ерунду всякуювыдумываете…

– Милиция уже здесь, – спокойно сказала я. –Майор Тараканова с Петровки. Вот что, Василий, лучше рассказать правду.

Мужик затравленно забегал взглядом по нашим лицам.

– Нечего с ним разговаривать, – взвилсяАндрей, – по сусалам надавать, и дело с концом.

– Погодите, гражданин Венедиктов, – остановила егоя, – не горячитесь. А вы, Василий, слушайте внимательно. Завтра, прямо сутра, Андрей Савельевич пожалуется кому надо, и вы гарантированно лишитесьместа, даже если ни в чем не виноваты. Знаете, как говорят: то ли он украл, толи у него украли, но была там неприятная история! Служба у вас хорошая, работане слишком пыльная, обидно терять. Но если чистосердечно раскаетесь и назоветефамилию «клиента», а потом пообещаете никогда ничем подобным в дальнейшем незаниматься, замнем не слишком приятную историю, похороним ее между нами!

Секунду Василий смотрел в пол, потом рухнул на стул и обнялголову руками:

– Ну было!

– Ах ты, дрянь, – не удержался Венедиктов.

Я ткнула его в бок.

– Заткнись.

Бизнесмен неожиданно послушался.

Василий застонал: