— Так тебе… так тебе… — шептала она, еще теснее вжимаясь в меня. — Люби меня! Да-да! Еще! Ааааа…

Разумеется, от такого саундтрека я в ту же секунду распался в ней очередным фейерверком, заливая теплом самые укромные ее местечки. Пронзенная моим извергающимся достоинством, Полина натурально забилась в сладких судорогах, страстно елозя промежностью, впитывая до капли все, что я в ней оставил. Головой она больше не думала, предпочитая полагаться на мою, добывавшую для нее чистое удовольствие из самых глубин ее лона.

— Рома… Рома! Ромочка!.. — блаженно зажмурившись, все быстрее шептала она.

Это все больше напоминало исступление — мистический экстаз, в который красотка — моя! моя красотка! — нырнула с головой, как в горячую купель.

— Ромааааа…

— Смотри, Полинка-то вообще улетает, — вдруг хихикнула Окси, явно привлеченная нашими сладкими звуками.

— Кайфанула девочка, — довольно резюмировала Тамара. — А мы ведь ей сразу говорили…

— Да вы… ааааа… — уже не в силах ответить моя любимая красотка постарше лишь стонала и подрагивала, все глубже принимая в себя меня — под одобряющие и немного ревнивые взгляды ее подруг, наблюдавших, как старательно и напористо я ублажаю счастливицу.

Долго стоять и смотреть они — отлично знающие, какое удовольствие я могу подарить, отлично видящие, сколько его получает Полина — уже не смогли и присоединились к нам, лаская меня и ее, помогая ей прийти к финишу побыстрее, чтобы поскорее занять ее место собой. Сегодня я был главным подарочком, тем, без кого этот праздник не удастся — и это читалось в глазах всех моих прекрасных дам.

— Видишь, Ром, — жарко прошептала мне на ухо Тамара, потираясь спелыми дыньками о мое плечо, — как и обещала… она твоя…

— Возьмешь меня следующей! — жадно облизала мою мочку с другой стороны Оксана, тоже потираясь о меня буферами. — Я могу стонать не хуже…

В это мгновение я был словно электрод, соединяющий собой два мощных источника животного тока и передающий всю их бешеную, необузданную энергию Полине — прямо в ее раскрытую чакру, ее женский мозг — давая туда такой мощный заряд секса, что она ловила одну сладкую судорогу за другой, извиваясь на постели, сливаясь со мной — без пауз, передышек и поблажек. Это была какая-то примитивная магия, но главная магия в этот миг искрилась в глазах моей красотки, которая, казалось, вот-вот переполнится удовольствием и расплескается подо мной прямо на кровать.

— Ааааааааааааааааа…. — выдавала она уже даже не стоны, а одну букву всякий раз, когда ее накрывал очередной экстаз.

От такой вереницы непрекращающихся удовольствий моя бедная, так долго нетраханная Полиночка, жившая последние месяцы как аскет, вскоре совсем поплыла, за один раз получив столько радостей, что уже еле дышала от кайфа и усталости, но все не могла остановиться, голодно выжимая из меня еще и еще. За все месяцы, что мы с ней не трахались, за все годы, что она мне не давала. Я же продолжал долбить ее еще и еще — без устали и перерывов — показывая каждым толчком, каждым мощным взрывом, какой правильный выбор она сделала сегодня и как я буду за него награждать.

— Ааааааааааааааааа…

— Оооооооооооооооо…

— Ууууууууууууууууу…

И снова:

— Ааааааааааааааааа…

Признаться, я мог слушать эту симфонию кайфа бесконечно, затрахивая мою податливую красотку до потери сознания.

— Ну все, пора отдохнуть! — спасла ее от меня Оксана, уже сама чуть не трахнувшая мое плечо. — Хорошего понемножку, Полинк!.. А то уедешь еще на радостях…

— Да и тебе, Ром, — прошептала Тамара, жадно взирая на мой мокрый блестящий весь в смазке ее подруги маяк, единственный проводник в этом океана наслаждений, — надо бы сил вернуть…

Не волнуйтесь, дамы, моих сил на всех вас хватит — еще сами будете просить остановиться…

Как в больничку, всей компанией мы вернулись в парную — голые, раскрепощенные и готовые праздновать до утра. Пока Окси как врач отпаивала мою управляющую шампусиком, меня взяла в оборот наша предприимчивая бизнес-леди, затянув обратно в купель, где сразу же приступила к своему лечению.

— Ах!.. Ох!.. Обожаю, когда ты меня трааааа… — не сдерживаясь, кричала она, активно насаживаясь задницей на мой маяк, добавляя к витавшему в воздухе пару горячий саундтрек из стонов, жарких шлепков и сочных брызг.

Звуки оказались настолько соблазнительными, что наша развратная медсестричка, забыв о клятве Гиппократа, запрыгнула к нам. И вот уже две подруги обкатывали меня, давая третьей наглядное пособие, на что я способен.

О, эти зрелые леди реально знали, чего хотели, по очереди пуская меня во все свои природные отверстия — опытные, разработанные, гостеприимно раскрывающиеся передо мной. Пока одна владела моим членом, другая умело делала все, чтобы скорее меня в нее спустить — захватывая мои губы, лаская мое тело, ускоряя мою разрядку, чтобы побыстрее занять место счастливицы. Наши сплетающиеся тела аж горели, нагревая воду вокруг еще больше, почти до кипятка. И чтобы спастись от этого жара, надо было постоянно кончать, выпуская пар.

— А-а-ах! — ахала на мне Оксана, истекая мной прямо в купель.

— Оооох! — охала подо мной Тамара, пока я толчками наполнял ее целебной водичкой и своим не менее целебным белком.

Скоро это была уже не вода, а крепкий бульон, буквально пропитанный моей спермой и смазкой сменяющихся на мне зрелых женщин. Говорят, такая смесь омолаживает, но еще больше взрослых красоток омолаживает крепкий молодой член, и я с удовольствием предоставлял им его в аренду, чтобы омолаживались по максимуму, принимая вкусняшку во все дырочки.

— Мне!.. Нет, мне!.. — отчаянно сражались за мой стояк Тамара с Оксаной, пока Полина жарко сосала мои губы — настолько жарко, что я даже не понял, кто в итоге получил сладкий приз — лишь ощутил тепло чьего-то ротика, припавшего к моему паху.

Горячая вода приятно дразнила, взывая к приматным инстинктам, и как почетный альфа-самец я раз за разом покрывал свой гарем похотливых текущих самок, наполняя их белком, оргазмами и кайфом. Скоро уже в каждой красотке появилась своя маленькая купель, наполненная моей половой жидкостью — и мы не собирались останавливаться на достигнутом.

— Ром, теперь в меня! — взывала ко мне Окси, дразняще приманивая меня своими спелыми сиськами.

— Нет, Ром, теперь в меня! — перебивала ее наша леди-босс, показывая пальчиком себе на промежность.

— Ром, еще! — требовала подсевшая на