— Я не помню, — она закусила губу, пытаясь дрожащими руками натянуть рубаху. — Может быть. Не думала просто, что мы сразу же…

— Ага, не снимая шубы, — саркастически прошептал я, резко разворачиваясь ко входу в комнату и закрывая девушку собой.

Раздались быстрые шаги. Посетительница сначала пробежала по коридору до кухни, потом вернулась обратно. Послышался звук открываемой двери. Похоже, она пыталась найти меня в ванной. Дверь захлопнулась.

— Денис, мать твою! Ну где же ты? — шаги приблизились. — А, вот проход, — и в комнату влетела Кольцова Алевтина Тихоновна. — Ну наконец-то! Почему ты не отзывался?

— Ой, Алевтина Тихоновна! — пискнула за моей спиной Настя, судя по всему, судорожно застёгивающая пуговицы.

— Не время лелеять свои комплексы, — Кольцова заломила руки. — Меня нужно спасать, а он развлекается в это время с девицами! Это ты во всём виноват. Это из-за тебя у меня сейчас жуткие, буквально смертельные проблемы! — и тут она посмотрела на лежащий неподалёку на полу элемент женского белья. — Ну, тебя, конечно, можно в какой-то мере понять…

— Алевтина Тихоновна, какого, простите, хрена, вам здесь надо? — процедил я, складывая руки на обнажённой груди, стараясь не обращать внимания на странное поведение бабки. Она недавно сделку заключила, всякое может произойти после такого. Может, у неё от радости великой чердак протёк?

— Денис… А, ладно, — Кольцова махнула рукой. — До тебя, похоже, не доходит. Неудовлетворённость — она такая, сразу мозг начинает тормозить. Фурсамион! Спрячь меня!

— Какого… — я резко приоткрыл ауру и уставился на Алевтину Тихоновну. — Твою мать! — появилось острое желание побиться головой о стену, потому что предо мной стоял Мазгамон, который почему-то изменил своему любимому Юрчику и решил воспользоваться телом Кольцовой.

— Фурсамион…

— Заткнись лучше по-хорошему, — прошипел я, делая шаг вперёд. — Как ты сюда прошёл? Дом защищён.

— У этой бабки контракт, идиот! — завопил Мазгамон. В теле Кольцовой его истерики выглядели ещё более отвратительно. — Если у вместилища действующий контракт, то многие правила на него не действуют. Ты что, забыл? Этот блок снят намеренно. И это правильно, как ещё иной раз выполнять свою часть, если многие такого просят… Тебе не кажется, что тебе пора таблеточки попить какие-нибудь? А то что-то с памятью твоей стало, Фурсамион, раньше ты не страдал забывчивостью.

— Заткнись, — снова попросил я этого кретина замолчать, чувствуя, что ещё две-три секунды, и просить я перестану. Желание убить этого козла возрастало просто с неприличной быстротой.

— Денис, что происходит? — из-за спины до меня донёсся напряжённый голос Насти. Её рука дотронулась до моей обнажённой спины, и мышцы под ней судорожно сократились. — Алевтина Тихоновна сошла с ума?

— Да, похоже на то, — процедил я. — Сейчас доберусь до телефона и сдам её в соответствующее заведение с мягкими стенами и стильными рубашечками с длинными рукавами. Заодно её там так спрячут, что ни демоны, ни ангелы не найдут.

— Фурсамион, ты должен мне помочь, — Мазгамон сделал шаг в мою сторону.

Прямо за окном прогремел гром, сверкнула молния, и ворвавшийся в приоткрытое окно ветер потушил половину свечей. В комнате и так не было светло, сейчас же она и вовсе погрузилась в полумрак.

— Ты не понимаешь, о чём я тебе говорю? — тихо спросил я, стараясь абстрагироваться от вида Кольцовой.

— Ой, да ладно, — Мазгамон махнул рукой. — Расскажи уже всё этой куколке. В конце концов, ты с ней спишь. Подло с твоей стороны скрывать от подруги, кто ты такой!

— Если ты вот прямо сейчас не заткнёшься… — я почувствовал, как меня начинает захлёстывать злость, и демоническая аура, ничем не сдерживаемая, расправляется на полную мощь.

В комнате стало очень жарко, а на стенах начали возникать ледяные узоры. Но я не обращал на них внимания, хотя краем незамутнённого сознания понимал, так быть не должно! Пахнуло Преисподней, жар принёс лёгкий запах серы, который тут же сменился свежим запахом озона.

Блеснула молния, и на стенах появились длинные, изломанные, гротескные тени. Я развернул ауру, и на мгновение мне показалось, что принимаю истинный облик. На четвёртом уровне у многих демонов появляются крылья, и я повёл плечами, словно пытаясь их расправить. Это, конечно, не ангельские пёрышки, но тоже выглядят вполне интересно.

Настя вскрикнула, выскочила из-за моей спины и попятилась. При этом она смотрела не на меня, а на стену, где, скорее всего, появилась моя тень.

— Ох ты ж, ни хрена себе! — Мазгамон сделал шаг назад, глядя в ту же сторону, что и Настя. — Что они с тобой сделали, Фурсамион?

— Что? — их, мягко говоря, неадекватная реакция меня слегка остудила. Настя-то ладно, ничего не понимает, и отражение демонической ауры должно её напугать, но Мазгамон отчего так напрягся? Забыл, что я четвёртого уровня достиг? Я повернул голову, чтобы посмотреть на свою тень на стене, но ничего особенного не увидел. На стене отражалась тень обычного человека, Дениса Давыдова.

— Настя, — я наполовину свернул ауру и шагнул к девушке.

— Не подходи ко мне, — Настя выставила руки перед собой. — Не прикасайся. Где Денис?

— Настя, я Денис! Да послушай меня… — но она выбежала в коридор и помчалась на кухню.

— Фурсамион, — заскулил Мазгамон, — ты же меня спрячешь?

— Закрой пасть. Если не заткнёшься, то тебе не придётся ни от кого прятаться. Некому будет прятаться, ты меня понял? — я ткнул в него пальцем и бросился за Настей.

В тускло освещённой кухне Настя стояла возле стола, сжимая в руках увесистую сковородку. Так, это очень плохой признак. Я поднял руки и сделал шаг в её сторону.

— Настя, давай поговорим, — я старался говорить мягко. По-хорошему вырвать бы у неё из рук эту проклятую сковородку, но я не спешил этого делать. Во-первых, в процессе борьбы я мог причинить ей вред, сделать больно. А во-вторых, если я силой вырву у Насти сковородку, то никакого разговора у нас не получится.

— Кто ты? — напряжённо спросила девушка. — Ты… демон?

— Я был демоном, — немного подумав, решил рассказать ей правду. Мазгамон столько наговорил, что Настя вполне могла навоображать себе невесть что, и потом переубедить её будет очень трудно. —