Так что лишнее избиение боксерской груши мне точно не помешает.

Оставшись один на спортивной площадке сначала провел медитацию, чтобы избавить мышцы от лишней усталости, привести мысли в порядок и, насколько это возможно, проработать хаос.

Выйдя из медитации, подошел к тренировочным грушам. Сначала стал отрабатывать удары на самой маленькой, которая отлетала в сторону при малейшем касании. Нужно было соблюдать технику и проявлять внимательность, чтобы ее «ловить».

Потом подошел к средней груше, которую можно было бить посильнее. Провел пару серий ударов, хмыкнул и услышал чье-то мычание со стороны.

Не успел обернуться, как увидел странного дядьку в спортивном костюме, который как-то со мной разговаривал. Кажется, это завхоз, или кем он там представился? Интересно, что ему сейчас нужно?

— Здравствуйте, вы что-то хотели? — спросил, чувствуя, что он подошел неспроста.

— Здравствуй, Александр, я ничего не хотел. Разве что, показать тебе, как надо правильно наносить удары, чтобы не выглядеть в бою, словно больной инвалид, — заявил завхоз.

— Откуда вы меня знаете? — спросил типа в спортивном костюме. Потом невольно усмехнулся и выпалил: — Что? По-вашему, я бью слишком плохо? Уверен, вы не видели, как бьют другие.

— Другие мне ни к чему, — отмахнулся мужчина с седыми висками. — А ты действительно допускаешь ошибки.

— И… как же не допускать? — спросил, с трудом сдерживая улыбку, ожидая, что худой дядька расскажет «о. ительную историю» о том, как он-то в мои годы ломал голыми руками бетонные стены.

Вместо этого мужчина только пожал плечами. Потом медленно подошел к самому большому мешку и провел серию ударов руками и ногами. Да так, что чуть не уничтожил спортивный снаряд, выбив из него пыль во всех смыслах слова.

Когда громкие хлопки стихли, а кулаки завхоза перестали мелькать, я понял, что потерял дар речи. Мог только смотреть широко раскрытыми глазами да с трудом шевелить мозгами, пытаясь собраться с мыслями.

— Удары должны идти от самого сердца. Ты не должен думать о технике, ты должен чувствовать технику. Это разные вещи. Стоит это понять, и твои навыки возрастут, — тем временем, пояснил мне завхоз.

Затем подул на кулаки, которые не получили повреждений, хотя бил он ими дай бог.

— Спасибо. Как вы так научились? — первое, что смог выдавить я.

— Тренировался, — скупо улыбнулся мужчина.

В голове созрело много вопросов. Нужно было выяснить кто он такой. Вряд ли обычный заведующий хозяйственной частью может обладать подобными навыками.

Сыпать вопросами в лоб сейчас глупо. Лучше пойти в обход, навязав другую тему для разговора, а потом перейдя к основному.

— Ты тоже так сможешь. Концентрация прежде всего, — по-доброму наставил меня завхоз.

В тот момент, ко мне подошла девушка из нашего подразделения. Я видел ее сегодня утром, но пока не знал имени.

— Извини, ты Александр Ростов, верно ведь? — сходу начала она.

— Да, и я не спасал гарнизон от чудовищ, если ты об этом, — сказал ей, видя краем глаза, как завхоз куда-то уходит.

Бежать за ним точно не стоит. Узнаю, что к чему в следующий раз.

— Что? Я не это хотела сказать, — немного смутилась девушка. — Ты нашего Сергея Пушкина знаешь, не так ли?

— Пушкин? — оживился я. Интересно, что с ним опять стряслось. — Знаю, а в чем дело?

— Тебе надо срочно идти. Идем, я сейчас покажу, — взволнованно бросила барышня и направилась прочь по территории центра.

Я быстро пошел за ней, понимая, что моему другу может грозить опасность.

На самом деле не так. Я сразу понял, что это ловушка, причем детская и плохо продуманная. Но со мной и так учатся почти дети, у многих из которых маловато мозгов. Особенно это касается тех, кто решил прыгнуть выше своей головы.

Вронский уж точно решил. Пора спустить его с небес на землю.

Делаю вид, что я сильно встревожен. Задаю вопросы, якобы пытаясь выведать информацию. В ответ дамочка сыплет бесконечными отговорками, повторяя «Идем скорее, ты сам все увидишь».

Почему же только увижу? Я еще хочу поучаствовать. Правда после тренировки немного устал. Небольшая фора Петру в подарок.

Курсантка шла все быстрее, уводя меня от мест, где могут быть люди. Вскоре мы зашли за вещевой склад и оказались на небольшом пустыре, окруженном густыми кустами.

Проводница покраснела, склонила голову и бросилась в сторону.

— Погоди, а как же мой друг? Как же Пушкин? — с фальшивым беспокойством произнес я.

— Извини, Ростов, — выдохнула курсантка и скрылась.

— Позже поговорим, дорогая, — бросил вдогонку ей, выйдя из образа.

Впереди послышался шорох. Ко мне вышел Петр Вронский и еще два курсанта, видимо, его свита. Петр держит руки в карманах, стоит в позе повелителя мира и смотрит на меня свысока.

— Что, Ростов, не ожидал? Сам сказал выбрать место и время. Как тебе мой выбор, дружище? — произнес противник, пытаясь изобразить властный тон.

В ответ я чуть не рассмеялся. Сыпать пафосными выражениями было глупо. Поэтому просто сказал:

— Хватит болтать, давай драться. Либо приноси извинения и убирайся.

— Ахахах, — рассмеялись дружки придурка.

— Хех, молодец. Я думал, в штаны наделаешь. Ладно, посмотрим, каков ты в деле, герой местных баек, — сказал Вронский через губу.

Его дружки разошлись в стороны, давая нам простор для дуэли. Точнее, это была обычная драка, но все же.

Я расправил плечи и посмотрел по сторонам. Затем нехотя обратился к противнику.

— Пусть твой подпевала выйдет из тех кустов, — бросил в лицо Вронскому.

— Что? Ты о чем? — изобразил изумление Пётр.

— Кажется, этот хваленый герой помешался от страха, и несет полную чушь! — воскликнул один из дружков.

— Аха-ха очень весело, по вашему я… — начал говорить, но осекся.

Чутье Архимага уловило странную ауру. Это не магия подхалимов Вронского или его самого, не боевые артефакты. И вообще, я не знаю, что именно. Откуда-то фонит странной энергией, большего сказать не могу.

— Что ты там мямлишь, Ростов? Говори последнее слово, и я атакую! — произнес Пётр.

— Эй ты, прислужник на побегушках! Либо выходи из кустов, либо я применю к тебе сильнейшую магическую технику. Считаю до двух! — выпалил я, глядя в толщу плотной растительности, где еще минуту назад уловил шевеление.

Вронский изменился в лице, наверняка, понимая, что я не шучу. Кусты тут же раздвинулись, и к нам