– Раз шутишь, значит, почти в порядке. А когда философствовать начнешь – значит, полностью здоров.

– Расскажи мне лучше, что произошло.

– Произошло когда? Во время боя? Ты и сам там был… А после… После, собственно, ничего не произошло. Мы с Дарисой чуть не надорвались, но дотащили тебя почти до самого Уцира, а уж тут нас встретили эльфы. Я и сам выглядел ненамного лучше, но, как видишь, оба живы.

Я, кажется, вообще в полном порядке. Мечтаю о том, чтобы перевезти в Заповедные Земли всех людей. Они и не подозревают, насколько легко здесь можно излечиться от болезней, против которых нет средств там, за горами. Там нас с тобой не выходил бы ни один врач…

– Это и так ясно, – перебил друга Агрон. – Что с Гимродом?

– Мертвецы порвали его на тысячи кусочков. То, что они не сожрали, наверное, до сих пор валяется там, в лесу… Впрочем, сожрали они, по-моему, практически все.

– Кто поднял их? Ты говорил с ним?

– Говорил? Да я рукой-то с трудом пошевелить мог, а ты – «говорил»! Конечно нет! Мне и в голову прийти не могло, что он исчезнет еще до того, как упадет обратно на землю последний оживший мертвец. Когда появилась Дариса, которая, в отличие от меня, могла хотя бы нормально говорить и передвигаться, он уже ушел. Куда – представления не имею.

– Равно как и не имеешь представления о том, кто это был?

– Да. Все произошло настолько быстро…

– В Свиток заглядывал?

Алекс кивнул. В этом можно было и не сомневаться – последние две недели, сидя у кровати больного друга, он наверняка не выбирался из Библиотеки, впитывая все новые и новые знания.

– Свиток уверил меня, что это был некромант.

– А что, без него это было непонятно? Откуда у некроманта такая сила? Он же поднял одновременно несколько сотен тел! Это невозможно!

– Библиотекарь полностью с тобой солидарен. До этого дня он был уверен, что ни один некромант в Заповедных Землях не обладает таким могуществом. Теперь же он считает, что до сих пор ни один некромант НЕ ДЕМОНСТРИРОВАЛ такой силы. Свиток фиксировал все, что происходило в мире за последние три тысячи лет. Таких побоищ не было еще ни разу.

– То есть мы абсолютно не знаем, кем или чем был Гимрод, потому что его просто не было в Свитке Прошлого, и не знаем, кто убил его, потому что, если верить Свитку, никто из существующих некромантов на такое не способен. Так?

– Так…

В комнату вошла Дариса, неся в руках блюдо с жареной олениной. Дань уважения почетным гостям… Агрон поблагодарил ее, и эльфийка, лучась счастьем, села с ними за стол, но одного грозного взгляда Алекса хватило, чтобы она погрустнела и вышла из комнаты.

– За что ты ее так? – спросил Агрон. – Насколько я понял, она спасла нам с тобой жизнь.

– Наши жизни спас я, а она лишь немного мне помогла. А насчет того, за что я ее так – дело не в ней. Дело во всем ее народе. Если люди когда-нибудь вернутся в Заповедные Земли – Эльфийские леса они будут обходить за семь верст!

– Но почему?

– Почему? – удивленно воскликнул Алекс. – Ты же был там! Видел, как они бежали с поля боя!

– Скажи мне, Алекс, а что бы сейчас сделал ты, если бы Эльфийские леса вспыхнули алым пламенем и стена этого огня двинулась бы к Уциру? Что бы ты сделал – побежал бы прочь, к границе леса, чтобы спастись в степи, или же попытался бы затоптать пламя?

– Я понимаю, к чему ты клонишь, но… Огонь ведь – стихия. Что я могу сделать против него? Если, как ты говоришь, на меня надвигается лесной пожар – надо бежать. Такой огонь не затопчешь…

– Гимрод для эльфов был этим самым пожаром. Между прочим, бежали ведь не только эльфы. Мои сородичи бежали в обратную сторону, и это при том, что он долгое время был их вождем. Даже они почувствовали в нем неподконтрольную ярость лесного пожара и бросились прочь. Так как же можешь ты винить в этом эльфов? И в особенности – Дарису, которая все же нашла в себе силы вернуться, чтобы поискать выживших, и нашла нас с тобой.

– Если бы они не побежали – мы могли бы дать ему бой!

– И эффект был бы тем же. Его душу не захотела забрать к себе сама Смерть. Может, не захотела, а может, просто побоялась связываться с ним. Подумай, Алекс, перед Гимродом отступила Смерть! Что для него нескольких сотен эльфов? Пустой звук… Он перебил бы их всех!

– Может быть, ты и прав… Знаешь, Агрон, кажется, ты оправился от ран полностью. Уже начал философствовать!

Агрон улыбнулся, но вместо ответа встал и подошел к двери.

– Дариса, – позвал он.

Лицо эльфийки возникло в листве за окном, а секунду спустя она грациозным движением влетела через оконный проем и остановилась перед ним.

– Я могу чем-то еще помочь?

– Можешь… Составь нам компанию за обедом…

Щеки эльфийки вспыхнули. Она опустила глаза и кивнула…

– Пойдем… – Агрон обнял ее за плечи и привлек к себе (плечо эльфийки полностью скрылось в огромной ладони орка). – Раньше ты, помнится, не была такой скромной и покорной. А твой сын – и вовсе убить меня пытался.

– Прошу тебя, не держи на нас зла… – прошептала она, пряча глаза.

– А я и не держу…

Усадив Дарису за стол, Агрон вновь сел и повернулся к Алексу.

– Что я еще пропустил за эти две недели, кроме изменений в твоих отношениях с эльфами?

По лицу Алекса промелькнула тень, но разговор он продолжил как ни в чем не бывало:

– Больше ничего. Эльфы неделю убирали тела погибших. Причем хоронили своих вместе с орками в одной громадной могиле. Как будто они бились не друг против друга, а вместе, против общего врага.

– Так ведь и было, только и те и другие поняли это не сразу.

– В общей могиле похоронили и огневиков… Вчера в Уцир пришел верховный маг их храма и в довольно грубой форме объявил эльфам о том, что, закопав тела его братьев в землю, они нарушили множество табу и традиций огненного клана, на что Дариса резонно ответила, что им еще оказана великая честь быть похороненными в общей могиле с эльфами и своим тленом дать начало новой жизни… Но огневик почему-то заупрямился и потребовал немедленно извлечь тела его братьев из-под земли и передать ему для сожжения, как велят каноны огненного клана.

Этот рассказ позабавил Агрона. Да, времена меняются. Еще полгода назад он сам трепетал при одном упоминании об огненном клане, теперь же Дариса, простая эльфийка, не боится перечить верховному огневику храма. Раньше такое было немыслимо, но в год возвращения из-за Туманных гор первого человека, в год, когда орки двинулись войной на эльфов, возможно было все.

Строго говоря, понять огневика можно. По традиции, эльфов, павших в жестокой сече, хоронили в одной могиле, и место их захоронения навеки оставалось священным. Быть погребенным в такой могиле – великая честь, и Агрона радовало, что, несмотря на свои ошибки, на отступление от заветов Арктара, его сородичи покоятся вместе с эльфами. Но традиции огневиков были другими… И в иное время он первым встал бы на сторону мага, требуя нарушить святость общей могилы и раскопать ее, чтобы найти тела огневиков. Негоже это – осквернять чужие традиции, даже из лучших побуждений. Но сейчас его симпатии были на стороне эльфов. Огневиков, решивших помочь в сражении только тогда, когда стало ясно, что перевес все же на стороне лесного народа, он теперь не только не боялся, но и откровенно презирал. А уж прийти к эльфам, множество из которых они могли спасти, но не спасли, и ТРЕБОВАТЬ чего-то… Это было просто наглостью.