● наличия искаженного восприятия действительности клиентом;

● нехватки времени для работы с переносом при краткосрочной терапии;

● отсутствия нормального рабочего альянса с клиентом;

● ослабления психологических защит клиента, обусловливающего невозможность выдерживать фрустрацию со стороны терапевта;

● наличия других целей консультирования (например, решение конкретных ситуативных задач).

Можно предположить, что значительная часть случаев резкого или неожиданного прекращения консультативного контакта является результатом непреодоленного или неозвученного переноса. Ситуация, когда остаются без обсуждения сильные позитивные или негативные чувства клиента к консультанту (интенсивная идеализация – любовь или сильное отвержение – ненависть), может привести к разочарованию не только в самом психотерапевте, но во всей психотерапии в целом. Поэтому чувства клиента к консультанту игнорировать нельзя. Психологу необходимо их распознавать, выдвигать гипотезы, проверять их и выносить на обсуждение. При этом глубину обсуждения консультант выбирает, опираясь на свою профессиональную интуицию.

Особенности своих взаимоотношений с консультантом важно понимать и самому клиенту. Задачей психотерапевта при этом становится максимально ясное и исчерпывающее объяснение клиенту как самого понятия переноса, так и форм его выражения в клиент-терапевтических отношениях и в повседневной жизни клиента. М. Кан называет три основные цели объяснения переносных реакций клиентам (Кан, 1997, с. 95).

Во-первых, такое объяснение помогает клиентам понять корни своих поступков и расширить понимание себя. Во-вторых, объяснение углубляет взаимопонимание консультанта и клиента, способствует развитию доверия, так как клиент видит, что консультант объясняет проблемы не его внутренней испорченностью, а опытом его жизни, начиная с раннего детства. В-третьих, объяснения консультанта и новое понимание клиента делают их «коллегами», партнерами; клиент получает знания и опыт и в дальнейшем способен сам проинтерпретировать свои реакции и поступки. При этом клиент получает в том числе и опыт выстраивания зрелых отношений.

Методы работы с переносом уходят своими корнями в психоанализ. Один из видных представителей этой психотерапевтической школы М. Гилл утверждает, что клиенту необходимо дать возможность заново пережить эмоции из своего прошлого в строго обозначенных условиях. К таким условиям относят:

● присутствие лица, на которого эти чувства теперь направлены (психотерапевт);

● прямое выражение испытываемых чувств тому лицу, на которое они направлены (психотерапевту);

● готовность этого лица (психотерапевта) обсуждать эти чувства и влечения клиента с интересом, объективно и без вовлечения психологических защит. Подобную уникальную возможность может обеспечить только психотерапевтическая сессия;

● поиск и обнаружение прошлого глубинного источника переживаемых чувств, перенаправление этих чувств первичному источнику переживаний (цит. по: Кан, 1997, с. 56–57).

Итак, консультант с уважением, пониманием и принятием должен относиться и к чувствам клиента, и к способам их выражения. Даже чувства клиентов, которые невозможно реализовать в жизни (например, влюбленность в терапевта, сексуальное влечение, желание жить рядом с терапевтом, стремление дружить с ним и т. п.), имеют право на существование. Сами клиенты зачастую переживают из-за возникших к терапевту чувств, оценивая их как «неправильные», т. е. не соответствующие их жизни или другим их отношениям, и сама возможность их переживания и выражения в ходе сессии делает консультирование, по словам Р. Кочюнаса, глубже и интенсивнее. Понимание табуированности определенных аспектов отношений с психотерапевтом (запрета на любовные, дружеские, сексуальные отношения) помогает клиенту осознавать, что в жизни существует ряд ограничений и невозможно удовлетворить все возникающие у человека желания.

Оборотной стороной консультативного контакта является другое универсальное явление – контрперенос. Само его существование обусловлено особенностями профессиональной деятельности консультанта. Каким бы зрелым и осознанным человеком ни был консультант, он не свободен от внутренних конфликтов и повседневных жизненных проблем.

Некоторые авторы определяют контрперенос гораздо шире – как все эмоциональные реакции консультанта на клиента. Эти эмоциональные реакции могут быть вызваны самой личностью клиента, особенностями его поведения, его проблемами, его сильным переносом на консультанта, а также проецированием собственных проблем на ситуацию клиента. К последнему приводит недостаточное развитие навыка личностной и профессиональной рефлексии.

Например, женщина-консультант, имеющая неразрешенные проблемы в отношениях с партнером, может неосознанно привносить в сессию свои личностные установки или защиты, независимо от того, с какой проблемой обратился к ней клиент. Так, запрос клиентки об отношениях с ребенком может быть перенаправлен консультантом в сторону прояснения супружеских отношений без достаточного на то основания. Клиент-мужчина в этой же ситуации может вызвать такие контрпереносные реакции, как раздражение, злость, обесценивание, обвинение и др.

Контрперенос может быть полезным или препятствующим. Полезный контрперенос тесно связан с эмпатией и включает в себя те чувства, которые консультанты испытывают в ходе сессии и озвучивают с пользой для клиента. М. Кан называет два основных условия полезного контрпереноса. Во-первых, это контрперенос, вызванный самим клиентом, а не внутренними конфликтами консультанта. Во-вторых, контрпереносное чувство становится психотерапевтичным только тогда, когда терапевт способен сохранять оптимальную дистанцию в чувстве. Это значит, что чувство осознается консультантом, но он не погружен в него целиком. Консультант умеет сохранять свои психологические границы, не сливается с переживаниями клиента, хорошо дифференцирует собственное чувство, как бы наблюдая за ним со стороны.

Например, на сессии клиентка рассказывает о своих сложных отношениях с матерью, об опыте отвержения со стороны матери, которая оставила маленького ребенка на воспитание бабушке, имея при этом возможность воспитывать ребенка в собственной семье. По мере рассказа клиентки психотерапевт начинает чувствовать раздражение по отношению к матери клиентки, постепенно переходящее в злость. Важно, что сама клиентка рассказывает об этом скорее равнодушно и беспристрастно. Когда психотерапевт замечает это, он привносит в сессию вопрос о том, позволяет ли клиентка себе злиться на мать за это ее решение. Та отвечает, что уже давно «отзлилась» и сейчас этого чувства не испытывает. Тогда психотерапевт предполагает, что испытываемая им злость на самом деле принадлежит клиентке, которая сильно отвергает это чувство, отделяя его от своего «Я». Во-первых, подобная рефлексия позволяет консультанту восстановить свои психологические границы во время работы, осознав и озвучив испытываемое чувство, а во-вторых, само озвучивание этого чувства перенаправляет его обратно к хозяину, т. е. к клиентке. После этого предположения консультанта клиентка вдруг осознала собственную злость к матери, и эта злость стала предметом дальнейшего обсуждения.