В короткое время она пришла к выводу, что на Цинь-цзяо не сможет повлиять никакая аргументация. Вначале Джейн придется переубедить отца, чтобы потом уже он переубедил дочь. Вот такой образ действий находился в гармонии с Дао. Хань Цинь-цзяо не проявит непослушания по отношению к Звездному Конгрессу, разве только лишь по приказу Хань Фей-цы. В этом случае, ей придется подчиниться, поскольку ее принудят.

Каким-то образом это даже облегчило действия Джейн. Переубеждать Цинь-цзяо, переменчивого и эмоционального подростка, которая и сама себя еще не понимает, даже в лучшем случае было весьма рискованным предприятием. Хань Фей-цы был человеком с решительным характером, рациональным, но, тем не менее, умеющий испытывать глубокие чувства. Он выслушает аргументы, тем более, если Джейн убедит его, что выступление против Звездного Конгресса пойдет на пользу его планете и всему человечеству. Ей только нужна была соответствующая информация, чтобы ученый сам пришел к такому выводу.

В данный момент Джейн, не хуже кого-либо из людей, уже была ознакомлена с общественными шаблонами планеты Дао. Ведь она поглотила всякий исторический текст, антропологический рапорт, любой документ, созданный ее обитателями. И она открыла весьма беспокоящее явление: население Дао управлялось своими богами в намного большей степени, чем какой-либо иной народ в других местах или в других эпохах. Но гораздо сильнее ее беспокоило то, каким именно образом обращались к нему боги. Скорее всего, это была хорошо известная болезнь психики, которую называли комплексом навязчивых психозов -КНП. В раннем периоде истории Дао — семь поколений назад, когда планета заселялась — врачи пытались лечить этот синдром обычными средствами. Но они тут же открыли, что богослышащие с Дао не реагируют на нормальные лекарства, которые всем остальным пациентам возвращали химический баланс «достаточности» — той психической уверенности, что задание уже выполнено и уже не следует из-за него беспокоиться. Богослышащие демонстрировали все симптомы, характерные для КНП, только вот прекрасно известный дефект нервной системы в данном случае отсутствовал. Следовательно, должна была существовать другая, неизвестная причина.

Джейн начала расследовать эту проблему более тщательно. И она обнаружила документы — вовсе даже и не на Дао, на других планетах — которые описывали ее гораздо полнее. Исследователи сразу же сделали вывод, что должна была выступить новая мутация болезни, вызывающей подобные симптомы. Но, как только они опубликовали вступительные результаты, исследования были прерваны, а ученых распределили на другую планету.

Другую планету? Но ведь это же почти что невообразимо! Они были вырваны из собственного времени, оторваны от своих друзей, от семей, которые с ними не улетели. Тем не менее, никто из них не отказался. Вот доказательство того, сколь сильному давлению они были подвергнуты. Все покинули Дао, и с того времени никто из них уже и не пытался возобновить ранние исследования.

Поначалу Джейн выдвинула гипотезу, что это какие-то правительственные элементы на самой Дао приказали прервать исследования и убрать ученых с планеты. В конце концов, верующие с Дао не желали, чтобы их вера в богов была убита открытием чисто физического явления. Однако, ей не удалось обнаружить каких-либо документов, свидетельствующих о том, что местное правительство Дао вообще ознакомилось с полным рапортом. Была опубликована лишь часть, содержащая вывод, говорящий о том, что голос богов наверняка не является каким-либо известным и излечимым КНП. То есть, обитатели Дао узнали лишь столько, чтобы верить, будто не существует никакого физического объяснения голоса богов. Наука «доказала» их существование. И не было никаких следов, чтобы кто-либо на Дао пытался скрывать дальнейшую информацию, либо же не допускать к исследованиям. Решения подобного рода рождались гораздо выше. В Конгрессе. Где-то хранилась ключевая информация, недоступная даже для Джейн, которая без труда проникала во все электронные банки памяти, соединенные с сетью анзиблей. Такое могло случиться лишь в том случае, когда знающие секрет столь сильно опасались этого открытия, что не доверяли его даже самым секретным правительственным компьютерам с ограниченным доступом.

Но Джейн не могла позволить, чтобы это ее остановило. Ей нужно было установить истину, составляя ее из обрывков информации, оставленных по невниманию в случайных документах или базах данных. Ей нужно было отыскать и другие факты, которые помогли бы заполнить провалы в общей картинке. Вообще-то говоря, людские существа ничего не могли скрыть от кого-то, кто располагал неограниченным временем и терпением Джейн. Она узнает, что Конгресс творит с Дао, а затем воспользуется этим знанием — если ей это удастся — чтобы отвернуть Хань Цинь-цзяо с разрушительного курса. Ибо Цинь-цзяо тоже открывала тайны — древние тайны, скрываемые уже три тысячи лет.

Эндер утверждает, будто здесь, на Лузитании, мы очутились в поворотной точке истории. Будто через несколько месяцев или лет это будет место, где случится смерть или же взаимопонимание всех разумных видов.

Он был исключительно предусмотрителен, привезя нас сюда, как раз в момент нашего потенциального уничтожения.

Ты, конечно же, смеешься надо мной.

Если бы мы знали, как смеяться, то, возможно, так бы с тобой и поступили.

Лузитания является поворотным пунктом в истории еще и потому, что здесь находишься ты. Именно ты несешь с собой этот пункт, куда бы ни направилась.

Мы отказываемся от него. Отдаем его тебе. Он твой.

Он всегда находится там, где встречаются чужие.

Тогда давай уже не будем чужими друг для друга.

Люди упираются в том, чтобы сделать нас чужими… у них это встроено в гены. Но мы можем стать друзьями.

Слишком сильное слово. Скажем так, будем жить рядом.

И так долго, насколько долго будут совпадать наши интересы.

Пока светят звезды, наши интересы будут совпадать.

Возможно, и не столь долго. Может быть, лишь до тех пор, пока человеческие существа сильнее и многочисленнее нас.

Пока что достаточно и этого.

Квимо без протестов пришел на встречу, хотя это могло отсрочить его выезд на целый день. Он уже давно научился терпеливости. Не важно, сколь срочной должна быть его миссия среди еретиков. В принципе, он мало чего сможет достичь, не имея за собой поддержки колонии людей. Потому-то, раз епископ Перегрино пригласил его на встречу с Ковано Зельхезо, бургомистром Милагре и губернатором Лузитании, то Квимо обязательно там будет.

Он с удивлением убедился, что прибыли еще Оуанда Сааведра, Эндрю Виггин и большая часть семьи Квимо. Мама и Эла… их присутствие имеет смысл, раз уж разговор должен был касаться политики по отношении к pequeninos-еретикам. Но вот что здесь делают Квара и Грего? Ведь нет никакой причины, чтобы приглашать их для какой-либо серьезной дискуссии. Они еще слишком молоды, мало чего знают, излишне вспыльчивы. Все время ссорятся, словно дети. Они еще не столь зрелы, как Эла, которая в интересах науки способна поступиться своими личными чувствами. Правда, Квимо не раз беспокоило то, что Эла делает это уж слишком поспешно, чтобы могло выйти что-либо хорошее. Но вот относительно Квары и Грего… по данному вопросу именно сейчас не было никаких причин к беспокойству.