Кэтрин прикрыла глаза и взялась пальцами за виски.

– Почему ты все это говоришь? Я пришла сюда в надежде, что ты поможешь взглянуть на все это более трезвыми глазами.

– Именно это я и пытаюсь сейчас сделать. Но похоже, я говорю совсем не те слова, которые ты хочешь услышать. Кэтрин опустила руки на колени и улыбнулась.

– Не те, – согласилась она.

– Потому что я твой друг и не хочу, чтобы ты допустила ошибку, о которой будешь сожалеть всю жизнь. Ты причиняешь боль себе, не желаешь смотреть правде в глаза и слушать голос своего сердца, а это пострашнее любой другой боли. Ты боишься заглянуть в свое сердце. Учитывая твое прошлое, это абсолютно понятно. Окажись я на твоем месте, думаю, тоже бы боялась. Но ты должна попробовать отбросить свои страхи. Дорогая, ты так долго была лишена счастья! Не отказывайся от него сейчас.

– Но как ты не понимаешь? Я же ничего себя не лишаю! Я получила то, чего хотела. Мне не нужен муж, думаю, у меня его и не будет. Существуют четыре причины, по которым женщине следует выходить замуж. – И она принялась загибать пальцы. – Увеличить свое состояние, улучшить положение в обществе, завести ребенка и, если есть такая потребность, обрести человека, который станет о ней заботиться. С финансовой точки зрения я вполне обеспечена. Я достаточно высокого происхождения, ребенок у меня уже есть, в заботе я не нуждаюсь, а потому у меня нет ни причин, ни желания выходить замуж.

– Дорогая, существует еще и пятая причина, по которой женщины выходят замуж.

– Какая же?

– Любовь. Но раз ты явно не влюблена...

– Я не влюблена.

– В этом все дело.

– Именно в этом. Женевьева, я счастлива.

Что касается изучения своего сердца, Кэтрин, конечно, сделала уже достаточно много и заглянула так глубоко, как собиралась.

Несколько секунд Женевьева молчала, глядя на Кэтрин непроницаемым взглядом, потом улыбнулась.

– Я рада, что ты счастлива, дорогая, и очень довольна, что ты не будешь страдать от разбитого сердца. И разумеется, ты сама знаешь, что для тебя лучше. И для Спенсера.

– Благодарю тебя. Ты права, я действительно знаю. – Но уже произнося эти слова, Кэтрин почувствовала, что, пожалуй, соглашаться не следует.

– А теперь, дорогая, скажи мне вот что. Как ты думаешь, кто будет твоим следующим любовником?

Кэтрин захлопала глазами.

– Прости, не поняла...

– Твой следующий любовник. Ты предпочтешь человека постарше, более опытного или горячего юношу, который во всем тебе подчинится?

Кэтрин передернула плечами при мысли, что к ней прикоснется другой мужчина, но не успела она ответить, как Женевьева задумчиво продолжила:

– А кстати! Интересно, какая женщина согреет после тебя постель мистера Стэнтона? Уверена, он недолго останется в одиночестве. Господи, да ты сама видела, как пожирали его глазами племянницы герцога! Кроме того, Лондон просто набит искушенными женщинами, которые только и ждут возможности развеять повседневную скуку, а мистер Стэнтон вполне на это способен.

Кэтрин обдало жаром. Она почувствовала дурноту при одной мысли, что другая женщина будет прикасаться к Эндрю. Сузившимися глазами она посмотрела на Женевьеву, которая наблюдала за ней с ангельски невинным видом.

– Женевьева, я понимаю, чего ты добиваешься. Подруга улыбнулась.

– И как? Действует?

«Да!» – хотела выкрикнуть Кэтрин, но все-таки выдавила из себя:

–Нет.

–Кэтрин вскочила, охваченная противоречивыми чувствами. Смущением. Недовольством. Болью. Страхом. Ревностью. И гневом. Сцепив пальцы, она пыталась понять, на кого больше сердится. На Женевьеву за ее понукания? На Эндрю, который привнес в ее жизнь все эти тревожные чувства? Или на себя, что допустила такое развитие событий?

– Мне безразлично, кто будет его следующей любовницей, – выпалила она, в гневе считая, что говорит правду. – И я не знаю, кто окажется следующим у меня, но уверена – кто-нибудь найдется. Почему я должна быть одна?

– Действительно, почему?

Спокойствие Женевьевы лишь распаляло гнев в сердце Кэтрин.

– Вот именно! Я не должна быть одна и не буду! – Протянув руку к креслу, она схватила свой ридикюль. – Благодарю тебя, Женевьева, за эту беседу. Она оказалась очень... поучительной.

– Всегда рада тебе помочь, дорогая.

– А теперь извини. Мне срочно надо еще кое-кого навестить.

В глазах Женевьевы мелькнуло беспокойство, но тут же сменилось ее обычной безмятежностью.

– Ну разумеется. Тебя проводить?

– Нет, спасибо, я найду дорогу.

«И я точно знаю, куда иду».

Эндрю стоял в отдалении от мистера Кармайкла, лорда Бортрашера, лорда Кингсли и миссис Уорренфилд, давая им возможность оценить нанесенный музею ущерб. Наконец все присутствующие с мрачными лицами обернулись к Стэнтону.

– Это просто ужасно, – пробормотала миссис Уорренфилд глубоким, но слегка дребезжащим голосом. Густая вуаль частично заглушала ее речь.

– Чудовищный хаос, – согласился лорд Бортрашер, тонкие губы которого изогнулись в брезгливой гримасе. Он обвел помещение холодным взглядом.

И без того крошечные глазки лорда Кингсли совсем сузились. Он сложил руки на животе.

– Никогда не видел ничего подобного.

– На мой взгляд, чтобы привести все это в должный вид, потребуется больше двух месяцев, – проговорил мистер Кармайкл, поглаживая подбородок. Эндрю обратил внимание на его палец, на котором красовалось необычное золотое кольцо с бриллиантом в виде квадрата, вставленным в оникс. Кармайкл сцепил руки за спиной, посмотрел на Эндрю и спросил: – Вам больше нечего добавить, мистер Стэн-тон?

Эндрю обвел взглядом всех присутствующих.

– Уверен, что два месяца – вполне достаточный срок. Я уже поговорил со стекольщиком относительно новых окон, наняты дополнительные рабочие для повторной настилки полов. Если исключить какие-либо непредвиденные обстоятельства, то можно надеяться, что через два месяца все будет готово.

– Вы исключаете, что нечто подобное может повториться? – спросил лорд Кингсли. – Найдены ли мерзавцы, совершившие это злодеяние?

– Пока нет.

– Вполне вероятно, что и не будут найдены, – с ухмылкой добавил мистер Кармайкл. – Я прибыл в Лондон всего несколько недель назад и был поражен разгулом преступности. Даже в лучших кварталах города орудуют карманники и грабители. Да ведь всего несколько дней назад стреляли в леди Кэтрин, и где? Казалось бы, в абсолютно безопасном Мейфэре!

– Человек, который это совершил, арестован во многом благодаря вашим усилиям, мистер Кармайкл, – напомнил ему Эндрю. – К несчастью, в Англии действительно есть преступность, но где ее нет? Возьмем хотя бы Америку.