– Понятно. Когда лучше ее устроить? Внезапно он вскочил на ноги и подошел к постаменту.

– Ты вообще слушаешь, что я говорю? – сказал он.

Я уставилась на него.

– Я же сказал: ничего точно гарантировать нельзя. Мы просто рассматриваем возможность, ничего больше. Вряд ли что-нибудь получится. Устраивать пресс-конференцию на этой стадии разработки программы – полный бред. Я ничего тебе не обещал. – Его рот дергался. – Я чувствую, как ты на меня давишь. Ты вынуждаешь меня действовать.

Меня прошиб холодный пот. Если ничего не получится, будет уже слишком поздно обращаться за помощью к кому-то еще. Невероятно! Он провел собрание, с десяток крупнейших кинозвезд дали свое согласие. У нас был офис, мы привлекли съемочную группу “Фокуса”, ассистент редактора уже договорилась, чтобы в Намбулу из Найроби отправили спутниковую тарелку. В его власти всё прекратить. Я ничего не ответила. Это было так типично, совсем как раньше, когда он уверял, что хочет провести со мной остаток жизни, но на следующий день даже не утруждался позвонить.

– Обсудим всё за ужином, – заключил Оливер. Он очень странно смотрел на меня. Я не понимала, что происходит. И опять промолчала.

– Я прошу тебя поужинать со мной. Я опустила голову.

– Рози, я прошу тебя поужинать со мной.

Он опять взялся за старое, завел любимую пластинку, пытался вовлечь меня в знакомую игру, где наши роли были давно расписаны: он бесится, я молчу, и так до бесконечности. Я понимала, на что иду, и знала, чем все кончится. Но неужели он так ведет себя даже с коллегами по работе?

– Ты можешь конкретно сказать, что не так с программой?

Он обернулся и непонимающе уставился на меня.

– Почему это вдруг у нас ничего не получится?

– А, из-за Вернона Бриггса.

– Из-за Вернона Бриггса?

– Да. Он не захочет со всем этим связываться – актеры, искусство, благотворительность. Сейчас все силы направлены на получение лицензий, бюджет ограничен. Он ни за что не согласится.

– Но он же знает, что программа уже готовится. Ты же разговаривал с ним. Что он сказал?

Он молчал. И тут до меня дошло.

– Оливер, ты разговаривал с Верноном Бриггсом? Он не поднял головы.

– Оливер, я задала тебе вопрос. Ты разговаривал с Верноном Бриггсом о проекте “Звездный десант?”

Молчание.

– Разговаривал? Тишина.

Я сняла трубку и позвонила на коммутатор.

– Офис Вернона Бриггса, пожалуйста. Оливер в ужасе взглянул на меня, но почему-то ничего не сделал.

– Да. Это офис Оливера Марчанта. Оливер хотел бы зайти к мистеру Бриггсу, нужно поговорить.

– Минутку.

Сердце бешено стучало. Оливер заставил меня поверить, что все получится, и теперь я не позволю, чтобы проект уплыл у меня из-под носа.

– Вернон освободится через десять минут.

– Спасибо. И передайте, что с Оливером будет мисс Рози Ричардсон.

Оливер сидел на диване, понуро опустив голову.

– Мы оба ненормальные, – сказала я. – Если бы кто-нибудь это увидел, нас отправили бы в психушку.

Он взглянул на меня и виновато улыбнулся.

– Я знаю.

А потом сказал:

– Садись ко мне на колени.

– Боже, да пошел ты, мерзкий старый ублюдок.

* * *

Вернон Бриггс с трудом поднялся из-за инкрустированного золотом стола и, потирая ладоши, подошел поздороваться с нами.

– Приветствую вас, друзья! – пробубнил он с грубым йоркширским акцентом. – Дохну от скуки. Хотите выпить?

– Нет, спасибо. Ты помнишь Рози Ричардсон?

– Боже милостивый! Да эта женщина могла бы стать матерью моих детей, встреть я ее пораньше! Какая отрада для уставших глаз! Вы снова вместе, да, дети мои? Пришли просить благословения у дядюшки Вернона? Как дела, цыпочка?

Ума за эти годы Вернон Бриггс явно не набрался. Зато у него появились огромные усы, как у баварского бюргера.

– Нравятся? – Программный директор пощипал навощенный кончик уса. – От девок отбоя нет.

Он зашагал к своему столу по черному ковру с пушистым ворсом. В центре лежала искусственная шкура зебры. Я обернулась еще раз взглянуть на нее. Надеюсь, она действительно была искусственная.

– Привет, сынок, – Вернон протянул руку и ударил Оливера по плечу. – Рад тебя видеть. Чем обязан?

Оливер молчал как рыба.

– Э-эх! Хватит дуться, сынок. Что насупился? Не хмурься, лучше покажи, на что способен, покрути своей оксфордско-кембриджской задницей. Помнишь бригаду старых сапожников на этой неделе? Видел рейтинги? Две целых четыре десятых миллиона! Ха! Знаешь, что нам нужно? Чтобы зрители не могли оторвать задницу от дивана. Задница – диван. Вот что нам нужно. Долой псевдоинтеллектуальную брехню!

На стенах висели постеры в стиле семидесятых в позолоченных рамах. Розово-лиловые картинки изображали длинноволосых и длинноногих девиц. Девицы вылезали из розовых спортивных машин, потягивали розовые коктейли из треугольных стаканов, облокачивались о розовые стойки баров, выставив круглые попки, обтянутые розовыми платьями. Жаль, что Коринны здесь не было.

– Садитесь, садитесь.

Мы уселись напротив, на черные с золотом лаковые стулья в китайском стиле.

– Так, так, карты на стол. В чем дело? Оливер тяжело вздохнул.

– Помнишь, мы говорили о конкурсе на лицензию, – начал он. За последние десять минут я очень жестко его проинструктировала.

– Да, сынок. Точно. Говорили. Попал в яблочко, – сказал Вернон, подмигнув мне. – Такой умный он, этот Оливер. Хвалю за рвение, сынок, можешь не делать домашнее задание по латыни.

Оливер поправил галстук, будто задыхался.

– Так вот, в наших интересах было бы сделать проект на актуальную и общественно значимую тему, который можно было бы быстро подготовить к эфиру. – Первый раз в жизни я видела, чтобы Оливер говорил так неубедительно.

– Ага, ага. Наконец-то до него дошло. Наконец-то он сообразил, чего это я так долго ему талдычу.

Оливер дернул ногами в идеально скроенных брюках.

– У меня есть на примете конкретный проект, отвечающий всем требованиям.

– Только послушай! – Вернон стал передразнивать Оливера. – У него на при-и-мете есть ка-а-а-анкретный пра-а-экт. а-а-атвечающий тр-р-р-ре-бованиям. Давай сынок, мне нужны имена. Кто участвует?

– Барри Райс, Динсдейл Уорбертон, Вики Спанки... – перечислил Оливер.

– Ай-яй-яй! Голодранка Спанки! Куда ж без нее.

– Джулиан Алман, Лайам Дойл...