— Про меня? — Трой слегка порозовел. Гном расхохотался:

— Да ладно, десятник, сходи. Я этот кабачок знаю, не про наши души, дороговато. Но кормят там изрядно. Правда, отсюда далековато, так что дорогу запомни.

Гмалин оказался кругом прав. Садир Туран действительно предложил ему перейти в торговую стражу, и кухня в «Клыках и рогах» оказалась куда более изысканной, чем он до сих пор пробовал. Впрочем, для старшего приказчика вечер оказался бесполезным. Трой не собирался переходить в торговую стражу.

— Жаль-ж-жаль… Мне было приятно… с тобой работать. Ты умелый воин и… хороший командир. В торговой страже ты пошел бы д-далеко, возможно, даже стал бы капитаном… — Приказчик пригорюнился. Трою тоже стало жалко до слез, что он вот так, походя, обидел хорошего человека. С другой стороны, как можно бросить своих побратимов? — Ну что ж, если не хочешь… — Туран огорченно покачал головой (отчего едва не съехал с лавки на пол) и поднял руку, призывая хозяина. — Но если вдруг это… передумаешь — найди меня.

Когда они вышли из таверны, на улицы Эл-Северина уже опустилась ночь. Старший приказчик окинул взглядом улицу, освещенную ярко горящими фонарями, и, пошатнувшись, протянул Трою руку.

— Ну, я пошел.

— Так ведь… — Трою казалось, что он совершенно трезв, но язык отчего-то ворочался с некоторым трудом, а мысли слегка путались. — Я это… ну… наши же остановились в этом… как его… «Дубовом листе»… прямо напротив…

Садир Туран замотал головой:

— Неа… я домой. Мне в Нижний город… Дом у меня там… Уф. Хорошее крентольское. Эк пробрало! — И, на мгновение задержав руку Троя в своей (дабы восстановить равновесие), он, слегка покачиваясь, двинулся вниз по улице. Трой некоторое время постоял, щурясь и прикидывая, в какую сторону идти, затем вроде как уловил нужное направление и двинулся вперед, стараясь крепко ставить ноги и не качаться.

Пройдя пару кварталов, он свернул в переулок, который тускло освещался только парой свечных фонарей, висевших над ступенями домов побогаче…

Трой сразу и не понял, что происходит. Он был так занят тем, чтобы не шататься, что ничего вокруг себя не замечал. Но где-то сбоку мелькнула тень, и руки сработали инстинктивно: рывок, захват, хруст ломаемого запястья и… чей-то дикий вопль тут же вышиб весь хмель из мозгов Троя. Он выпустил вывернутую руку и отпрыгнул к стене, выхватывая радаганский нож, который предпочитал носить на поясе вместо обычного кинжала. В переулке кроме него находилось еще шестеро. Один валялся на земле, поскуливая и баюкая сломанную руку, еще трое стояли перед ним, выставив перед собой ножи и кинжалы, а четвертый, здоровенный амбал, находился чуть поодаль. Он был занят тем, что держал, заломив ей руки, какую-то женщину.

— Эй, парень, — заговорил один из троих, — ты поломал руку одному из моих людей, но я на тебя не в обиде. Жизнь — штука справедливая. Если разинул рот на добычу, а она оказалась тебе не по зубам, получи полной мерой. Так что, если ты быстренько покинешь этот переулок и забудешь о том, что видел, я не стану особо расстраиваться.

Трой молча окинул взглядом открывшуюся картину. Трое на одного. Бугай вряд ли бросит добычу. Ширина переулка — шагов пять. Вооружение — ножи и кинжалы. Ругир говорил, что у городских налетчиков оружие частенько бывает смазано ядом, не всегда смертельным (убийство есть убийство, убийц во все времена и во всех городах и весях вешают как собак), иногда просто парализующим, но в нынешней ситуации это не имело значения. Понятно, что они владеют своими ножами да кинжалами не в пример лучше, чем мечом или секирой. В поле у этой троицы против него не было никаких шансов, но сейчас они в своей стихии, а он здесь гость… Трой набычился. Ну и что?

— Леди пойдет со мной.

Главарь хрипло расхохотался:

— Леди? Ну ты и сказанул, парень. Это уличная шлюха. Мы заплатили ей вперед, но она отказалась спать со всеми сразу и, попользовав одного, попыталась удрать через окно. Мы просто собираемся получить то, за что уже заплатили.

Услышав эти слова, женщина в руках амбала задергалась, и Трой разглядел, что ее рот залеплен «ведьминой липучкой», липким мхом, обычно используемым в качестве кляпа. Не то чтобы это была такая уж дорогая и редкая штука, но за сбежавшими проститутками обычно не охотятся, оснастившись подобным образом. Что-то тут было не так…

— Пусть леди сама расскажет.

— Послушай, парень, ты всегда влезаешь в дела, которые тебя не касаются?

Трой упрямо наклонил голову:

— Леди пойдет со мной.

— Ну что ж, парень, ты сам напросился… — В голосе главаря зазвучали ласково-печальные нотки, а в следующее мгновение Трой метнулся вперед, уходя от двух метательных ножей, метивших ему в голову и живот, перекувыркнулся через плечо и полоснул ножом слева. Левый из налетчиков показался ему гораздо менее подвижным, чем остальные, а первое правило любого боя с несколькими противниками — как можно быстрее уменьшай их число. Оценка оказалась правильной, нож вонзился во что-то мягкое, раздался приглушенный вскрик, Трой крутанулся, прикрываясь раненым от остальных нападающих, и на мгновение замер, фиксируя изменения диспозиции.

Главарь оттянулся чуть назад. Второй из нападавших, наоборот, двигался прямо на раненого, то ли еще не осознав, что Троя уже нет на том месте, то ли просто не успев изменить траекторию. Трой тут же пихнул раненого навстречу летящему вперед бандиту и, прикрываясь им, как щитом, выбросил вперед руку с ножом, метя в голову. Удар получился, лезвие ножа с чмоканьем вошло в правую глазницу. Трой качнулся назад, уходя от попытки неуклюже развернувшегося раненого полоснуть его кинжалом по лицу, а затем, перехватив рукоятку ножа обратным хватом, полоснул раненого по животу крест-накрест и отскочил назад. На этот раз диспозиция выглядела намного лучше. Два рухнувших на брусчатку тела уже не представляли угрозы, а уцелевшие бандиты замерли, видимо ошеломленные столь молниеносной потерей численного преимущества, чем Трой мгновенно и воспользовался, метнув нож в амбала. Тот захрипел, отпустил пленницу, вскинул руки к рукоятке ножа, вонзившегося ему в глотку, и завалился на спину. Трой шагнул вперед, подобрал кинжал одного из убитых, пару раз умело рассек воздух перед собой, демонстрируя, что и кинжалом он владеет не хуже радаганского ножа, и упрямо произнес:

— Леди пойдет со мной.

Главарь тихо выругался себе под нос и, отпрыгнув назад, исчез в темноте переулка. Трой довольно ухмыльнулся и двинулся к поверженному амбалу, собираясь забрать свой нож. Женщина, при падении амбала тоже рухнувшая на брусчатку, уже поднялась на ноги и сейчас возилась с «ведьминой липучкой». Рывок.

— О-у!! Темные боги, ну что за день!

Она прижала руку к лицу, и Трой невольно поморщился. Сам он никогда не пробовал, но, по словам идша, которому за его жизнь не раз залепляли рот подобной дрянью (сказать по правде, Трой и о существовании-то подобной гадости узнал именно от идша), снятие «ведьминой липучки» причиняло ОЧЕНЬ болезненные ощущения.