Я немного кривлюсь, потому что ожидаю немедленной язвительной реплики или удара, а то и использования какого-нибудь дара, но в комнате снова становится странно тихо.

Норт секунду смотрит на Нокса, а потом говорит: — Ты это сделал?

Я видела их общение только за обеденным столом, и Норт всегда просто оставлял его разрывать меня на части своими словами, ни разу не прерывая и не говоря ему, чтобы он оставил меня в покое. Это кажется… странным. Он ведет себя так, будто Нокс – сломленный человек, разговаривая с ним деликатно и спокойно. Это совсем не тот Норт, которого я знаю и с которым ненавижу находиться рядом.

Нокс ухмыляется и поднимает бровь в ответ. — Она не сказала «нет». Ни разу. Она кончила мне на руку, так что нет, брат, я ее не насиловал.

Может ли земля просто разверзнуться и проглотить меня целиком? Это было бы здорово, спасибо. Я совсем не хочу жить с этим. Нет, дайте мне сладкие объятия смерти, потому что к черту все это.

Я ожидаю, что Атлас обратит свой гнев на меня, потребует ответа или просто выбежит отсюда, но он этого не делает. Нет, он делает шаг передо мной, пока не закрывает меня полностью, очень очевидный защитный ход.

— Ты буквально преподаешь одаренные 101, мы все знаем, что ты использовал ее узы против нее. Ты точно знал, что делаешь, и я не позволю тебе так обращаться с Оли. Ты не такой уж, блядь, пугающий, когда сталкиваешься с кем-то с даром, придурок.

Ухмылка растягивается на лице Нокса, а его глаза становятся полностью черными. — Ты уверен в этом? Тогда давай, испытай меня.

Мой мозг на секунду отключается, потому что его глаза черные. Черные. Я никогда не видела никого с такими же бездонными пустотами, как у меня, а потом глаза Атласа становятся белыми, и до меня наконец-то доходит опасность ситуации. Я вот-вот окажусь в центре сражения с чертовым Одаренным, не имея возможности защитить себя.

Атлас ухмыляется в ответ Ноксу, и я начинаю оглядываться по сторонам в поисках чего-нибудь, за чем можно спрятаться, или выхода, который появится как по волшебству.

— Если кто-нибудь из вас хоть раз нападет друг на друга в моем доме на глазах у моей Связной, я закончу это, а вы этого не хотите.

Я бросаю взгляд на Норта и чуть не падаю в обморок, потому что не только его глаза черные, но и его рука, вытянутая и готовая бросить в них обоих все, на что он способен, тоже медленно чернеет.

Мне действительно следовало быть более настойчивой в выяснении того, что, черт возьми, они все могут сделать, потому что… ну, какого хрена он угрожает им обоим, что даже Нокс колеблется? Какой еще дар мог бы дать им обоим черные светящиеся глаза, столь близкие к моим собственным?

— Бэссинджер, ты можешь остаться на ночь с Олеандр. Мы можем обсудить условия проживания завтра, но сейчас нам всем есть куда отправиться утром.

Даже Нокс не может с этим поспорить.

*

Норт без слов провожает нас с Атласом в мою комнату и запирает за собой дверь. Я все еще корчусь от стыда за все это испытание, но Атлас тут же раздевается до трусов и забирается в кровать, как будто все это вполне нормально и не является худшей ночью в моей жизни с момента моего прибытия сюда.

Я дерьмово сплю, и каждый раз, когда ночью мои глаза открываются, я вижу Атласа, хмурящегося на потолок, так что я знаю, что он тоже не сомкнул глаз. В шесть утра я просыпаюсь от сообщения Гейба о том, что он заберет меня на утреннюю тренировку, и я решаю просто встать и начать свой день.

Я быстро принимаю душ, чертовски радуясь тому, что у меня есть отдельная ванная комната, где нет сплетниц, которые будут говорить обо мне гадости, пока я привожу себя в порядок. Когда я одета и готова, я возвращаюсь в комнату и вижу, что Атлас одет и ждет меня на кровати, его лицо по-прежнему торжественное.

Я немного паникую и теряюсь. — Я тренировалась с Гейбом, это жестокая рутина, которую составил Грифон, но она помогла с ТП. Вивиан был впечатлен тем, как далеко я продвинулась с тех пор, как приехала сюда. Он тебе понравится, он ворчливый и пытается нас всех убить в подвальном лабиринте, но мне нравится этот старик.

— Я прекрасно знаю, кто такой Вивиан Вентли, Оли, но сейчас меня больше волнуешь ты. Нам нужно разработать план действий, потому что я уже поговорил со своей семьей. Они хотят, чтобы мы вернулись в Филадельфию, чтобы между нами и гребаными Дрейвенами было несколько миль, пока у нас не появится шанс узнать друг друга получше… У тебя есть много вариантов, я не хочу, чтобы они заставили тебя думать, что это конец. Ты не пленница. Ты не собственность, которой Нокс может просто злоупотреблять.

Я сморщилась и провела рукой по лицу. — Ты слышал, что он сказал, это было не то, о чем ты думаешь. Я могла отпихнуть его, но не сделала этого. Это моя вина.

Атлас встает и выдыхает. — Ты тоже слышала, что я сказал, Оли. Он знал, что делал. Ты – Центральная, буквально каждая фибра твоего существа хочет связи, и он использовал это против тебя.

Мне не очень нравится то, что он говорит, потому что это заставляет меня думать, что он считает, будто я беспомощна перед узами внутри себя, и я думаю, что прошлой ночью доказала, что это не так. Я вернула себя с края, как чертова машина, и даже если последствия были не очень хорошими, я чертовски горжусь собой за это.

— Мне не хочется больше говорить об этом. Мы можем просто… пойти на тренировку, а все остальное решим позже? Я просто… устала.

Он выдыхает еще раз и кивает, потирая рукой шею и протягивая другую, чтобы я взяла ее. Неважно, что мне немного больно от его слов, я все равно беру, потому что, по крайней мере, я знаю, что он пытается сделать то, что лучше для меня.

Никто другой не может похвастаться тем же.

В тот момент, когда за нами закрывается дверь, я понимаю, что не имею ни малейшего представления о том, как нам спуститься вниз, но когда я застываю, Атлас усмехается и тянет меня за собой. — Я запомнил дорогу вчера вечером.

Я злюсь на него за то, что он слишком хорошо ориентируется, но я рада, что нам не нужно звонить Норту и просить его направить нас. Когда мы добираемся до фойе, Гейб уже ждет нас там, одетый в свою тренировочную форму и с хмурым выражением лица.

Атлас переходит в наступление, всегда готовый драться с тем, кто не я. — Если ты надеялся, что Оли останется одна, то тебе не повезло, потому что после прошлой ночи я не доверю ее никому из вас. Нет, блядь.

Глаза Гейба перебегают на меня, но я избегаю встречи с ними. Честно говоря, мне просто хочется покончить с сегодняшним днем как можно скорее. Я хочу прыгнуть на беговую дорожку и побыть в одиночестве, чтобы понять, что, черт возьми, я собираюсь делать.

Должна ли я поехать в Филидельфию с Атласом и начать там новую жизнь? Должна ли я продолжать свой план по бегству от них всех?

Гейб не говорит никому из нас ни слова, очевидно, он уже выслушал чью-то версию того, что произошло прошлой ночью, и вместо этого он возвращается к своему мотоциклу и надевает шлем.