Она не успевает мне ответить, потому что я слышу голос, который надеялась никогда больше в своей чертовой жизни не услышать: — Скачок напряжения! Хватайте эту.

Я уже знаю, что Сейдж сильна, я слышала истории о том, как она пришла к своей силе, а ее контроль над стихиями – это элита. Именно по этой причине я не убегаю с криками, когда голос Оливии прорезает хаос.

Оливия Тернер.

Ищейка Сопротивления здесь, чтобы найти Одаренных, которых стоит захватить, а это значит, что они уже нашли Сейдж, а теперь нашли и меня. Я не смогу помочь Сейдж, если не позволю им забрать себя.

Это глупо и безрассудно, но мне плевать, потому что она моя лучшая подруга, черт возьми.

Поэтому я стою там, отпихивая Грейси от себя, и кричу ей «беги», а потом позволяю им забрать и меня. Дым слишком густой, чтобы видеть их, пока их руки не сомкнулись вокруг моих рук, и я немного дергаюсь, как будто хочу вырваться, пока они тащат меня за собой. Двое мужчин, держащих меня, оба в масках, полностью закрывающих их лица, так что они пришли подготовленными именно к той войне, которую планировали сегодня.

Когда мы останавливаемся у задней части грузовика, я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с абсолютно испуганной Сейдж, связанной и с кляпом во рту. Ее веки опускаются, и она начинает всхлипывать при виде меня. Это не облегчение от того, что я с ней. Нет, она в ужасе от того, что я теперь тоже в опасности.

Если раньше я не была уверена, что поступаю правильно, то теперь уверена.

— Загружайте ее, Дрейвены очищают двор, и если мы не выберемся в ближайшие тридцать секунд, мы покойники.

Я пригнула голову от голоса Оливии. Черт, надеюсь, она не увидит меня прямо сейчас. Мужчины, держащие меня за руки, связывают меня и бросают в кузов вместе с Сейдж. Один из них забирается за мной, и мы уезжаем, грузовик взлетает слишком чертовски быстро, и мы все сталкиваемся и толкаем друг друга, пытаясь удержаться в вертикальном положении без рук, чтобы балансировать или искать опору.

Раздается еще один крик, а затем грузовик виляет на дороге, наезжая на кочку, которая почти отправляет нас в кювет, но водителю удается выправить машину и сохранить нам всем жизнь. Я выглядываю из проема и вижу, как Киран бежит за нами, в его руке пистолет, но у него нет возможности выстрелить, не рискуя попасть в одного из пленников или вызвать опрокидывание грузовика.

Последнее, что я вижу: это его с телефоном, прижатым к уху.

Я очень быстро поняла, что в этой машине мы имеем дело не с ворчунами низшего уровня.

На другом ряду сидит Глушитель, который лишает дара всех, кого они захватили, и на борту определенно есть Щит, потому что мы пробираемся через пробки и красные светофоры без единой заминки или гудка, и после моего вынужденного пленения в кампусе Дрейвена я понятия не имею, где мы находимся и куда направляемся. Сейдж держит голову пригнутой, но я вижу, как она незаметно рассматривает окрестности и следит за тем, где мы находимся, поэтому я надеюсь, что мы сможем найти дорогу назад, когда придумаем, как выбраться из этой передряги, в которую мы попали. Я прекрасно понимаю, что никто из нас не связан, и только GPS-чип во мне поможет определить наше местонахождение.

Могло быть и хуже.

Не так уж много способов, которыми это могло бы быть хуже, но никто из нас не ранен и не мертв, никто пока не пытается нас пытать или насиловать, и есть какой-то способ нас обнаружить, так что я сосредотачиваюсь на этом.

Парень, который связал мне руки, сидит между мной и Сейдж, его маска все еще закрывает лицо, как будто он боится, что один из нас вот-вот выпустит ядовитый газ и вырубит его или что-то в этом роде. Черт, где сучка Зоуи, когда так нужна?

В грузовике еще трое студентов, все они связаны и с кляпами во рту, и еще два человека из Сопротивления. Никто не разговаривает, звуки двигателя и дороги снаружи слишком громкие, чтобы разобрать их в открытой задней части. Когда вид за окном начинает быстро меняться от зданий и парковок к открытым пастбищам и редколесью, я начинаю нервничать. Я надеялась, что у них в городе есть экранированное здание, в котором мы могли бы продержаться несколько дней. Это их обычный образ действий: ждать, пока все немного поутихнет, прежде чем перевозить груз людей.

Поле означает, что они планируют тестирование и вывоз.

Сейдж выживет и будет транспортирована. Если я не получу доступ к своему дару, есть большая вероятность, что они попытаются убить меня, что только активирует мой дар, чтобы защитить меня, и тогда, опять же, нам всем крышка.

Войти или выйти, я должна решить сейчас.

Грузовик внезапно снова съезжает с дороги, не сбавляя скорости, и мое тело врезается в парня рядом со мной, выбивая воздух из моих легких. Парень ворчит и отпихивает меня, как будто это я виновата в том, что водитель явно чертовски невменяем, а у меня нет свободных рук, чтобы удержаться. Один из парней на другом ряду сидений летит и оказывается на полу перед всеми нами, кровь льется из раны на его голове.

Мой живот скручивается, и мне приходится напомнить себе, что раны на голове кровоточат, и он, вероятно, не так уж сильно ранен, но все равно трудно удержаться от того, чтобы не проблеваться при виде этого. Никто не пытается помочь ему подняться, и когда мы наезжаем на очередную кочку, он стонет от боли, вызванной тем, что его подбросило.

Грузовик резко останавливается, и парень, стоящий между мной и Сейдж, ворчит, хлопает кулаком по металлической обшивке и кричит: — Ради всего святого, Дэниелс, соберись, пока не убил нас всех!

Дэниелс.

Это старая привычка, но запоминание как можно большего количества имен уже спасало мне жизнь, так что я тут же возвращаюсь к ней. Вокруг нас открываются и захлопываются двери, но никто не двигается, пока не откроется задняя. Мне досадно, что все они все еще в масках, потому что я не знаю, узнает ли меня кто-нибудь из них.

Я не пойму, пока не станет слишком поздно.

Один из них говорит, но невозможно сказать, кто именно. — Уберите их, нас перевозят через пять минут, и мы не принимаем нахлебников и не занимаемся благотворительностью.

Парня на земле двигают первым, тянут и опускают на землю, и наконец одна из членов Сопротивления снимает маску, чтобы осмотреть его. У нее светлые волосы, подстриженные близко к черепу, и татуировка в виде розы под одним из глаз. Она не выглядит злой, но я уже поняла, что даже самые милые и добрые на вид люди могут быть монстрами.

— Он сильный, элементаль. Я бы оставила его.

Один из других срывает маску и огрызается: — От элементалей больше проблем, чем пользы. Нам нужны бойцы, а не кто-то, кто будет следить за тем, чтобы это был хороший день.

Она пожимает плечами и перемещает парня влево, достает пистолет и стреляет ему в голову. Один из Одаренных напротив меня в грузовике кричит, звук заглушается кляпом, но в ушах все равно щемит.