– И то верно, – вздохнула я.

Интересно, что Мэдисон подумала бы о моей маме, если бы им вдруг довелось познакомиться? Я постаралась поскорее отделаться от этой мысли: ничего подобного не случится.

Когда члены футбольной команды начали выходить со стадиона, Эллиотт оказался одним из первых.

– С днем рождения! – воскликнула я.

Он подхватил меня на руки и быстро поцеловал, пока не подошли его товарищи по команде. Поцарапанный нос Эллиотта распух, под глазом темнел синяк. Подбородок и щеки тоже были поцарапаны. Он выглядел помятым, но все равно весело улыбался.

– Как ты? – спросила я.

Сэм хлопнул Эллиотта по плечу, и тот поморщился.

– Мы знали, что прежняя команда постарается отделать его, как отбивную, так что по возможности прикрывали его спину, – сказал Сэм.

– По большей части вам это удалось, – ответил Эллиотт, выворачиваясь из-под руки Сэма.

– Эллиотт… – начала было я.

Он улыбнулся.

– Со мной все в порядке. Просто еще одна игра. Было весело.

– Ничего себе веселье, – заметила Мэдисон. – Нос сломан?

– Тренер говорит, что нет, – ответил Эллиотт. – Зато мы победили. К тому же, – он огляделся по сторонам, наклонился к нам и понизил голос. – Тренер говорит, на повторной игре будет пара наблюдателей. Так что, если я хорошо покажу себя, есть шанс, что я буду играть в футбол за университет.

– Ты вроде бы говорил, что это и так не обсуждается, – я подмигнула ему.

Эллиотт наклонился и поцеловал меня в щеку.

Мэдисон повернулась к Эллиотту.

– Разве коренные американцы не могут попасть в университет бесплатно?

Эллиотт фыркнул.

– Нет.

– О, боже. Я тебя не обидела? Извини, – спохватилась Мэдисон.

– Это распространенное заблуждение, – он посмотрел на меня с улыбкой. – Впрочем, если я получу стипендию, мы, возможно, уже скоро будем выбирать университет.

Я быстро огляделась, не желая обсуждать это при Мэдисон и Сэме.

– Я не могу пойти учиться в университет, Эллиотт. Я не могу себе этого позволить.

Эллиотт беспечно улыбнулся.

– Мы что-нибудь придумаем.

– Отличная игра, Эллиотт, – сказала Пресли, самодовольно ухмыляясь. – Привет, принцесса Кит Кат.

Татум помахала нам из-за спины Пресли.

Эллиотт кивнул и тихо спросил у меня:

– Они тебя доставали?

Я покачала головой.

– Они пытались вбить клин между Мэдисон и Сэмом.

– Чего? – переспросил Сэм. – Между нами? Что я такого сделал?

– Ничего, – ответила Мэдисон и поцеловала его в щеку.

– Что они тебе наговорили? – настаивал он.

– Это неважно. Все равно я не верю в их россказни.

– Вот теперь тебе придется все мне рассказать. – Сэм нахмурился.

Мэдисон переступила с ноги на ногу и поежилась.

– Якобы ты изменяешь мне с Анной Сью.

Сэм с Эллиоттом согнулись пополам от смеха.

– Это значит «нет», – весело заметила я.

Когда ребята отсмеялись, Сэм изобразил на лице крайнее отвращение.

– Пусть только попробуют распространять такие сплетни в школе. Гадость какая.

Мэдисон обняла его и поцеловала в щеку.

– Я ни на секунду не поверила в подобную ерунду.

Эллиотт встал и глубоко вздохнул.

– Не думаю, что у них в рукаве припасен только этот трюк.

– Мы будем держаться вместе, – сказала Мэдисон, беря меня под руку. – Они ее не тронут.

– У Мэдди есть два старших брата. Она может кого угодно порвать на мелкие кусочки, если надо, – сказал Сэм, обнимая ее за плечи.

Мэдисон стянула с головы шапочку и закрутила свои длинные светлые волосы в тугой узел.

– Скажем так… вероятно, я сумею. Могу попробовать.

Я повернулась к Эллиотту.

– Я не боюсь.

Он убрал с моего лица несколько прядей волос и поцеловал меня в нос.

– Кэтрин – не подходящее имя для принцессы. Оно больше подходит воительнице.

Я улыбнулась от уха до уха. Мне всегда нравилась история, которую рассказывала мне мамочка – про то, почему меня назвали так, как назвали. Мне было по нраву, когда папа называл меня принцессой, однако теперь все изменилось, и интерпретация Эллиотта подходила мне больше.

Он в последний раз обнял меня и вошел в автобус.

Сэм помахал Мэдисон, и мы с ней пошли к ее «Фораннеру». Под ногами у меня захрустело стекло. Мэдисон разблокировала двери, и я запрыгнула в салон, надеясь там отогреться.

Мэдисон включила печку на полную мощность, и несколько минут мы сидели и дрожали, пока Мэдисон писала сообщение отцу. Я протянула руки к вентиляционной решетке, ожидая, когда выдуваемый из нее воздух станет теплее.

Мэдисон фыркнула.

– Отец даже не сердится.

– Это хорошо, – сказала я.

– Сейчас напишу ему, что мы выезжаем, и можно будет ехать, – она быстро набрала сообщение, потом нажала рычаг переключения передач. Она еще несколько раз подергала рычаг, нахмурилась, открыла дверь, обошла машину и остановилась перед капотом. Глаза у нее округлились, и она закрыла рот ладонью.

Я выпрыгнула из салона, подбежала к ней, но не успела пройти и пары шагов, как под ногами у меня вновь захрустело стекло. Тут я поняла, на что смотрит Мэдисон. Фары были разбиты.

– Эти… Эти… Я их убью! – завопила Мэдисон.

Автобусы все еще стояли перед стадионом, так что я схватила наши вещи, захлопнула двери и дернула Мэдисон за рукав.

– Нужно успеть на автобус, пока он не ушел, а то придется здесь заночевать!

Мэдисон опомнилась и побежала следом за мной. На полпути я начала задыхаться, но первый автобус уже отъезжал от стадиона, и второй наверняка последует сразу за первым.

Автобус уже тронулся с места, когда я забарабанила кулаком по двери. Водитель затормозил, обернулся через плечо и посмотрел на нас сверху вниз. Мэдисон тоже застучала по двери.

– Впустите нас! – закричала она.

От злости и огорчения у нее по щекам текли слезы.

За дверью появился Эллиотт. Он нажал на рычаг и помог нам подняться по ступенькам.

Тренер Пекэм встал со своего места. Он сидел рядом с миссис Мейсон.

– Что стряслось? – спросил он.

– Подвезите нас до дома! – попросила Мэдисон.

Тренер Пекэм подбоченился.