– Так и есть, но большинство людей, которые считают, что они незримы онлайн, вовсе не невидимки. По крайней мере, на взгляд настоящего умельца. Надо быть гораздо хитрее Вотана Оркобоя, чтобы уметь заметать свои киберследы. Надеюсь, он не смотрел ни на что неподобающее, – у отдела компьютерной криминалистики есть вся его поисковая история.

– Господи, воображаю, до чего это унылое чтение, – заметил Мэтлок. – В общем, лучше отпустить его, верно?

– Похоже на то, – согласилась Клегг. – И теперь у нас буквально ни единого подозреваемого, ни для одного дела, – нет даже тех, на кого мы и не думали. Не просто опять с нуля начинаем, а с чего-то такого, где нуль – даже не тема. Пойду чаю заварю.

– Моя же очередь, правда? – сказал Мэтлок.

– Шеф. Вы всегда это говорите.

– Ну так завариваю же, разве нет? Случается такое, – возразил он.

– Ой, конечно же. Случается.

– Довольно часто, по-моему.

– Ну, – снизошла Клегг, – уж точно чаще, чем Бэрри. Может, спущусь в фойе, добуду вам кофе из “Косты”. Что-то мне подсказывает, оно вам не помешает.

И точно: через полчаса Мэтлока вызвали в кабинет заместителя помощника комиссара. Дженин Тредуэлл из пресс-отдела тоже присутствовала. И вновь зампомком был недоволен.

– Какого черта вы его отпустили?

– Потому что это не он, – ответил Мэтлок.

– Его бумажник нашли на месте преступления.

– Его действия в интернете говорят о том, что во время совершения преступления он находился у себя дома перед компьютером.

– А я все равно считаю, что это он! – возразил зампомком.

– Да – и, боюсь, с вами согласен весь интернет, – вставила Дженин.

– Только потому, что мы объявили об аресте, Дженин. Вопреки тому, что я очень, очень просил этого не делать, – напомнил ей Мэтлок.

– Это я ей велел, – обиженно произнес зампомком. – Нужно было уверить общественность, что мы это чудовище поймали.

– Так не поймали же – поскольку он этого не делал.

Зампомком, очевидно, желал устроить Мэтлоку мощную выволочку, но никак не мог сообразить, на каком основании.

– Это расследование совершенно ни к чему не привело, старший инспектор, а вы берете и выпускаете этого фанатика-воздержанца! Этот мерзавец чуть ли не террорист!

– Он заглядывал на парочку их сайтов, не более того.

– Очень гнусных сайтов, Мик, – заметила Дженин. – Сайтов, где мужчины разговаривают о своем желании наказывать женщин за собственную половую несообразность.

– Именно! – рявкнул зампомком. – Чего еще вам надо?

– Каких-нибудь доказательств, что он совершил что-то, сэр. А я их не получу – потому что он ничего не совершал.

– Может, вы недостаточно тщательно искали! – сказал зампомком, багровея. – Этот человек в сети обращался к жертве с угрозами расправы!

– Ой, да ладно вам, сэр! – сорвался Мэтлок. Атмосфера накалялась теперь уже с обеих сторон. – Угрозы расправы – это, по теперешней моде, легкий укор. Люди разбрасываются ими за позднюю доставку пиццы.

– Тут Мик прав, – согласилась Дженин. – Одна участница жюри из “Отпекись”[120] только что написала в Твиттере, что ей нужна защита полиции, потому что она невысоко оценила популярный орехово-кремовый рулет.

Об орехово-кремовом рулете заместителю помощника комиссара беседовать явно не хотелось. Он был взбешен. Но что тут поделать? Заставить Мэтлока арестовать Вотана Оркобоя повторно он не мог, раз у человека есть алиби.

– Нам необходим результат, – прорычал он. – Общество стоит на ушах.

– Какое общество? – резко поинтересовался Мэтлок. – Настоящее? Типа такое, которое в уличных протестах участвует? Или онлайн-общество – которому больше нечем заняться в автобусе или в сортире, кроме как твитить всякое сердитое говно?

– Сеть – это, по нынешней моде, улица, старший инспектор! – гаркнул зампомком. – Нам не удается ограждать женщин, а когда мы наконец-то кого-то арестовываем – человека, который, по сути, самоопределяется как конченый сексист, агрессивный женоненавистник, мерзкий тролль-говнюк, мы тут же его отпускаем! Это очень, очень неудачно.

– Ну, если это вас как-то утешит, – сказал Мэтлок, – он только что позвонил и пожаловался, что получает множественные угрозы физической расправы. Кучу угроз. Требует полицейской защиты.

– Не давайте! Это будет смотреться адски отвратительно.

– Естественно, я не собираюсь. Я же вам говорил – онлайн-угрозы расправы не связаны с действительностью, как и все прочее в этом долбаном интернете.

Том и Билл из “Мы с вами ланчуем” объявили, что Родни Уотсона сняли с главной роли в “Королевском чулане”, поскольку его действия не отражают ценностей компании и того, кто Том и Билл есть на самом деле. Колин Фёрт отказался сразу, а потому они предложили эту роль Хью Бонневиллу. Тот отверг, они попросили Оливию Колмен и, наконец, Джеймза Кордена[121], но и те роль не взяли. Стало ясно – уже вторично в его бурной истории, – что “Королевский чулан” сделался необратимо токсичным.

А поскольку токсичность, как ни крути, заразна, токсичной оказалась и ассоциация фильма с #ВЕЛИКАЯБританияВсеДелоВНазвании.

И вновь Команда Ко увязала себя с образом национального единства – и тут же увязла в скандале. Сперва “Остров любви”, затем мемориальные торжества по случаю Фолклендов, а вслед за ними и “Королевский чулан” оказались краеугольными камнями постоянного переосмысления общественного отношения к женщинам. И всякий раз кампания за Англию в составе единого Королевства смотрелась разобщающей, лицемерной и оторванной от злободневности.

Тоби, невероятно дорогого спеца по маркетингу, вновь призвали в безрадостный подвал под Министерством внутренних дел на очередное кризисное совещание с Джимом и Берил, министром референдумов и его оппозиционной тенью.