— Может быть, речь идет не о ее, а о твоей любви?

— Посмотрим. — Он бросил записку в камин. — Она победила в игре, так что сейчас все в ее руках.

Пламя принялось лизать край бумаги.

— Знаешь, она никогда не говорила о любви, когда каждый из нас излагал свои требования к супругу. И я, конечно, тоже. В то время это не имело значения. Я не думал, что любовь так важна для Шалуньи с Гросвенор-сквер, и уж, конечно, она не входила в планы распутника, негодника и чудовища.

Записку Пандоры охватил огонь. Языки пламени взметнулись вверх и опали, оставив только бесформенную кучку черного пепла, готовую рассыпаться от малейшего прикосновения.

— Странно, теперь, когда все почти кончено, это единственная вещь, которая имеет значение.

Пандора держала в руке записку, написанную хорошо знакомым твердым почерком.

Дорогая мисс Эффингтон!

Я признаю свое поражение. Завтра истекает срок игры, так что я заеду к вам в пять часов для того, чтобы узнать в вашем решении.

Пожалуйста, ответьте, удобно ли вам это время.

Искренне ваш,

Трент.

— Мисс Пандора?

Она оторвала взгляд от письма.

— Слуга, доставивший письмо, говорит, что ему приказано подождать ответа, — сказал Питерс.

— Скажи ему, что время меня устраивает.

— Хорошо. — Он замялся, будто желая что-то сказать, потом, кивнув, ушел…

Взгляд Пандоры вернулся к краткому посланию Макса.

Я признаю свое поражение.

Внутри ее образовалась пустота. Макс мог заработать последнее очко, но предпочел этого не делать. Он готов согласиться на ту невесту, которую она для него выберет, лишь бы не жениться на ней.

Как мог Лори так ошибиться? Она смяла записку. Что ж, она воспользуется своим правом победителя в соответствии с их договором. До завтрашнего дня она должна найти подходящую невесту. Целый день для того, чтобы решить его судьбу, его будущее.

Сколько времени ей понадобится, чтобы оправиться самой?

Время вышло.

Пандора мерила шагами гостиную, испытывая непривычные ощущения от того, что теперь ей не нужно прокладывать дорогу между грудами разных безделушек, книг и бумаг. По какой-то неизвестной причине, узнав о капитуляции Макса, ее мать изъявила необычное для себя желание привести комнату в образцовый порядок. Горничные работали весь вчерашний вечер и большую часть этого дня.

Теперь ничто не напоминало о былом беспорядке. И это только усиливало дурные предчувствия Пандоры.

Макс мог приехать с минуты на минуту. Тиканье часов сводило ее с ума. Пандора не знала, чего ей хочется больше: чтобы встреча прошла как можно скорее или чтобы не состоялась вовсе. Как бы то ни было, игра закончена. Не будет больше приключений с Максом. Не будет словесных перепалок, заразительного смеха, пытливых взглядов его серых глаз, которые так глубоко проникали в ее душу. Никогда раньше она не теряла ничего по-настоящему ценного.

— Пандора! — В комнату вошла Синтия и внимательно посмотрела на подругу. — Я пришла, как только получила твою записку. Ты уверена, что не хочешь встретиться с лордом Трентом наедине?

— Абсолютно. — Свидания с Максом тет-а-тет ей хотелось меньше всего. Пандора криво усмехнулась:

— Можешь считать себя моим секундантом. Кроме того, ты с самого начала участвовала в игре, и будет логично, если ты увидишь ее окончание.

— Я все еще не могу поверить, что ты выиграла.

— Я тоже.

Синтия села на диван, но тут же вскочила, пораженно озираясь.

— Что, ради всего святого, здесь произошло? — Она обвела комнату удивленным взглядом. — Все выглядит таким…

— Пристойным?

— Именно, — кивнула Синтия.

Пандора покачала головой:

— Я видела гостиную в таком виде только раз или два и не могу сказать, что мне это нравится. Я чувствую себя довольно неловко.

— Могу понять почему, — пробормотала Синтия. — Это нервирует.

Со своего излюбленного места над гонгом подал голос Геракл:

— Мяу. — Его глаза-бусины сердито блестели.

— Ну конечно, он-то никуда не пропал, — простонала Синтия.

Дверь открылась. Питерс впустил Грейс, за ней шли Макс, Лори и отец Пандоры.

— В этой чертовой комнате теперь ничего не найдешь, — проворчал Гарри, с неодобрением оглядывая гостиную.

Слуга вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. У Пандоры мелькнула мысль, не позвать ли его назад. Ему будет ужасно неудобно подглядывать в замочную скважину вместе с миссис Барнс, поваром и остальной прислугой.

— Добрый вечер, мисс Эффингтон, — вежливо произнес Макс.

— Как всегда, рада вас видеть, лорд Трент, — ответила Пандора с одной из своих самых ослепительных улыбок. — Вы тоже привели секунданта?

— Я не думал о Лори в таком качестве, — пожал плечами Макс.

— Я здесь всего лишь как заинтересованный наблюдатель, — быстро произнес Лори.

— На вашем месте хотел бы оказаться почти весь Лондон. — Пандоре стоило немалых усилий произнести эти слова спокойно и равнодушно. — Какая жалость, что многие сегодня потеряют свои ставки! Полагаю, большинство ставило на лорда Трента.

— Они, как и я, недооценили вас, — беспечно улыбнулся Макс. — Продолжим?

— Конечно. — Пандора изо всех сил старалась сохранить спокойствие, несмотря на то что сердце ее колотилось как бешеное, а на душе было тяжело. — Согласно условиям нашего договора, в случае моей победы я выбираю вам подходящую невесту, кого-то вроде мисс Уитерли.

— Я так и думал, — раздраженно сказал Лори. — Я знал, что вы заставите его жениться на Синтии.

Пандора покачала головой:

— Я не…

— Я не позволю! — оборвал ее Лори. Он стиснул зубы, вид у него был как у человека, который решает, не броситься ли с обрыва вниз. — Я не допущу этого.

— Вы этого не допустите? — протянула Пандора.

— Почему не допустите? — быстро спросила Синтия.

— Почему? — Он прошелся по комнате и встал прямо перед Синтией. — Потому, что я хочу... я хотел бы…

— Что? — Глаза Синтии расширились.

— Чтобы вы бранили меня во время танцев до конца моих дней, — чуть задыхаясь, проговорил Лори.

Пандора охнула. Макс издал странное бульканье, и она бросила на него укоризненный взгляд.

— Он боится сказать правду? — чуть понизив голос, спросила она.