Впервые на лице Филина появилось что-то очень похожее на улыбку.

— Это исключено. На кон поставлены куда большие ставки, чем наши собственные жизни.

— Нам не жалко денег, но мы не привыкли к постоянным наездам, — повысил голос Миша Хвост. — Мы тоже не дети и кое-что успели повидать в этом мире…

— Успокойся, Миша, — ласково остановил вора Сева Вологодский. — Чего нам опускаться до мальчишеских разборок, все-таки мы серьезные люди и должны говорить достойно. — Он повернулся к Филину и ледяным тоном заговорил:

— Деньги не наши, они идут из «общака», и поэтому мы должны быть особенно бережливыми…

А если мы все-таки откажемся… платить?

Филин оставался невозмутимым, похоже, он был готов к такому повороту.

— Хочу сразу заметить, что я ничего не решаю в одиночестве. У нас синдикат. Так вот, если ставка не будет поднята, мы отказываемся от этого дела.

Слишком велик риск. Слово за вами.

— Сколько же вы хотите?

Филин сделал два совсем небольших глотка.

— Сумма должна увеличиться еще на сто тысяч долларов.

— Ничего себе! — вскипел Миша Хвост, шумно отодвигая кружку с пивом. — Ты думаешь, мы эти деньги печатаем, что ли? Они нам тоже не просто так достаются!

Филин неопределенно пожал плечами: дескать, я передал, что требовалось, а вам решать — согласны вы или нет.

— Чего ты возмущаешься, разве не по твоей вине еще нет оружия! — резко оборвал Хвоста Сева Вологодский.

— Так что же мне сказать своим компаньонам? — Филин ни на кого не смотрел, его взгляд, холодный, как скальная поверхность, был устремлен в никуда. — А потом, часть работы уже проведена. Вы не смотрели вчера «Криминальную хронику»? — И, не дождавшись ответа, продолжил:

— У одного нашего общего знакомого на Хорошевском шоссе отказали тормоза. У другого — в квартире произошла утечка газа, он больше никогда не проснется. Надеюсь, вы не считаете, что это произошло случайно? — На его лице мелькнула едва заметная улыбка.

Воры переглянулись. Действительно, вчера вечером на крутом повороте Хорошевского шоссе, врезавшись в столб, погиб директор оптико-механического завода, в свое время не пожелавший продать генеральный пакет акций. Удар автомобиля был настолько сильным, что труп из салона вырезали с помощью автогена. Другим погибшим был генеральный менеджер автокомпании «Евро-Моторс», не желавший связываться с автомобилями сомнительного происхождения.

— Как говорится, коней на переправе не меняют… Найти кого-то сейчас очень непросто, а потом, эту работу все равно лучше вас никто не сделает.

Достать сто тысяч «зеленых» будет трудно, но мы все-таки попробуем.

— Я опять задаю вам тот же самый вопрос. Когда будет оружие?

— Оружие у нас есть. Даже больше, чем нужно для дела, — неуверенно протянул Сева Вологодский. — Но вывезти его мы сейчас не можем. Вокруг нашего человека топчутся легавые. Любое неосторожное движение — и амба!

Филин задумался.

— Я бы мог решить проблему с оружием, но на это потребуется некоторое время. А события так поворачиваются, что совершенно неизвестно, что может случиться, к примеру, завтра, тем более через неделю.

Сева Вологодский махнул рукой:

— Не стоит! Оружие вы получите через два дня, в крайнем случае через три.

— Если у вас нет вопросов ко мне, тогда я откланяюсь, — голос Филина сделался учтивым. Филин, кивнув на прощание, вышел.

— А теперь ответь мне начистоту, что случилось с оружием? — посмотрел Вологодский на Хвоста, когда Филин скрылся за дверью.

— Оружие находилось в ВОХРе… Я тебе рассказывал об этом объекте. У нас все было готово к изъятию. Но за день до того, как мы должны были забрать его, «стволы» кто-то хапнул до нас.

— У тебя есть соображения по этому поводу?

— Абсолютно никаких, — честно признался Миша Хвост. — Крепко нас ковырнули, я даже концов отыскать не могу. Оглоблю я уже наказал… Очень даже…

— А менты что-нибудь нарыли? Миша отрицательно покачал головой:

— У них тоже полный голяк.

— Может, из охраны кто замешан? — осторожно поинтересовался Сева.

Хвост неуверенно пожал плечами:

— Не похоже. Работали очень жестко. После себя оставили пару трупов.

Третьего убивать не стали, но краску ему пустили.

— Кто такой?

— Он здесь не при делах, — махнул рукой Миша Хвост. — Старик. В охране работает давно. А потом, он их и не видел, ребятишки-то в масках были.

— Дела-а, — безрадостно протянул Сева Вологодский. — Что я тебе могу посоветовать, Миша. — В голосе вора послышалось сочувствие. — Носом землю рой, но «стволы» ты должен надыбать. Иначе… Что я тебе втолковываю? Ты и сам не хуже меня знаешь.

— Я понял, — хладнокровно сказал Миша Хвост. — «Стволы» не должны уйти далеко, слишком большая партия. Нужно поспрашивать у своих, может, что и выплывет.

— О сроке ты знаешь, повторяться не буду. Через несколько минут, чуть ссутулившись, в зал вошел Лось. Посмотрев по сторонам, он отыскал взглядом Мишу Хвоста и Севу Вологодского, сидящих за одним столом, и, приветливо кивнув, направился к ним. Сказав несколько фраз, он внимательно выслушал короткий ответ и поспешил в обратную дорогу, так же поспешно, чуть пригнувшись, как будто продолжал нести на крепких плечах неимоверный груз.

Старичок в конце зала продолжал попивать пиво. На дряблых щеках выступил легкий румянец, похоже, что заведение пришлось ему по душе. На дне бокала оставались жалкие остатки, он не спешил отправлять их в утробу и не без удовольствия рассматривал интерьер, напоминая школьника, впервые перешагнувшего порог Эрмитажа.

— Обожди, я сейчас, — сказал Сева Вологодский, — соседа встретил, занятный дядька, — и, поднявшись, поспешил к старику в угол зала.

— Что скажешь? — спросил Антиквариат, когда Сева, чуть шаркнув стулом, присел напротив.

— Хм… Я бы хотел услышать твое мнение. Ты все слышал?

— А как же, — слегка обиделся старик, вытаскивая из уха наушник, — техникой вы меня обеспечили. Эх, если бы в мое время такие вещи были в ходу, скольких бы мы неприятностей избежали. — Одежда старика никак не вязалась с окружающей обстановкой. Он выглядел здесь совершенно инородным предметом, был таким же чуждым, как сибирские валенки среди европейских туфель. Просто зашел дедок выпить прохладного столичного пива, да вот разомлел среди роскоши и решил остаться. В глубинке-то чуда не узреешь. — Скажу тебе откровенно, не понравился мне этот разговор. В ворах я, почитай, почти половину столетия, но не могу вспомнить, чтобы какие-то мясники на законных наезжали. Гасить их надо! — Гоша Антиквариат улыбался, и немногие, кто видел старика в эту минуту, думали, что он источает радушие, рассказывая о своей столетней бабке, отважившейся на денек отпустить муженька поглазеть на столицу.