— Это немецкие парашютисты, Джонни… — Индеец злобно оскалился, словно собрался зарычать. Индейская кровь кипит в его жилах. Жаль, нет у него томагавка. — Всем приготовиться! — Вновь прикладываю бинокль к глазам. Сосчитаем количество солдат противника. На первой, видимой мне, машине сидят пять десантников, один слез и стоит в стороне, плюс водитель. Всего семеро. Машин три штуки, если верить Кваху… нет, не если верить, а просто верить. Он очень наблюдателен, значит, там три машины. По крайней мере, те, что видел индеец… Хочется надеяться, что больше машин не появится. Тогда там не больше чем 21 десантник. Моя группа сейчас насчитывает 10 рейнджеров. Не катит, они нас в тонкий блин раскатают. Еще этот Оклэйд все дело изгадил — он заведомо приказ об отходе дал, и с ближайших позиций солдаты из роты прикрытия отошли в глубь парка. Прикрыли, блендамет им в зубы…

— Ривз! — В ответ с первого этажа бордо раздается: «Да, сэр!». — Бегом сюда! — Рядовой Кристофер Ривз влетел по лестнице и встал рядом. — Отправляйся на перекресток и тащи сюда взвод стрелков. Выводи их на ту сторону улицы, за то большое здание, — указываю на дом, расположенный на противоположной стороне улицы. — Часть взвода оставь занимать позиции в самом здании. И пусть обязательно подадут нам какой-нибудь знак, когда прибудут. Другую часть взвода ты лично веди дальше, к вот тому повороту… Дай десантникам подойти к завалу, они должны вступить с нами в бой, вторая группа должна быть у них в тылу. Ударишь им в спины, когда они побегут. Ясно? — Боец кивает, запоминая приказ.

— Да, сэр!

— Тогда действуй, и как можно быстрее! Не высовывайся на улицу, тебя не должны заметить!

Криса словно ветром сдуло. Дал бы бог ему быстро добраться до подмоги и быстро привести ее сюда. Иначе здесь будет кисло…

Многие говорят «я чувствую, за мной следят» или «спиной чую чей-то взгляд»… Сейчас я удостоверился, что такое бывает. Мой пристальный взгляд через окуляры бинокля заставил немцев заволноваться, они стали озираться по сторонам, и в конечном итоге один из них вытащил бинокль и планомерно стал искать меня! Черт подери, я абсолютно уверен, он искал взглядом меня! Что же это? Отголоски звериной натуры? Неосознанная телепатия? Интуиция? Не найти пока человеку ответа на этот вопрос, но факт есть факт…

Спустившись на первый этаж, я обратился к Рику:

— Кейв, бери Спенсера, Кваху, Хайли и Ройса, займи позицию в доме слева от нас. Боеприпасов не экономь, используй винтовочные гранаты, в них у нас недостатка пока нет. Главное, не дай десантникам просочиться меж домов на нашей стороне. Нельзя пропускать их в наш тыл. И еще, на противоположной стороне, в кирпичном здании скоро будут наши. Все слышали? В доме напротив скоро будет группа наших стрелков из роты прикрытия. Не вздумайте их дырявить. — Волна сдержанного смеха прошла по группе рейнджеров. — Все, Кейв, действуй.

Сержант гаркнул на своих подчиненных и отправился выполнять приказ.

— Коулмэн, Роджерс — с пулеметом на второй этаж. Ваша цель — машина, замыкающая колонну. Остальным рассредоточиться и занять позиции у окон! Наши цели — передовые машины. Если враг решит отходить, давите, но не пытайтесь их остановить. Этим займутся другие…

— Сэр! Что-то у вас случилось? — Пул как-то некстати появился. Я ведь сам его позвал. — Противник, сэр?

— Именно. Немецкие парашютисты численностью до взвода.

— Хреново, сэр. Я на своей шкуре ощутил их работу… — Техник-сержант скривился, словно укусил лимон. — Они мой «шерман» подожгли. Когда мы выбирались из него, эти гады убили заряжающего и водителя.

— Dammit… Мне жаль, Лафайет. — Техник-сержант дернул плечом в знак неопределенности. Как бы «о’кей» и как бы «мне это не нужно». — А где ты добыл М3 Стюарт?

— Рейнджеры помогли. — Класс, опять наш брат кому-то помогает. Вдруг нам за эту операцию дадут личное наименование — 1-й Бобруйский батальон рейнджеров. Ой-ой!.. На фиг! Лучше вести себя скромно… Нет. Скромно не получится, да и просто нельзя. Надо, чтобы у немцев и поляков земля под ногами горела от нашего присутствия. — Они выручили из плена моего нового водителя и отбили его танк у поляков, а потом нас спасли, когда мы от десантников уходили. Так у меня оказался новый танк, сэр.

— Понятно, как у тебя с боеприпасами, поддержать огнем сможешь?

— По пехоте только из зенитного пятидесятого калибра. Есть два десятка бронебойных снарядов, фугасных и картечи — нет, патронов к курсовому и спаренному пулемету — по пол-ленты. Танк есть, а смысл от него минимальный, простите, сэр… — огорченно доложил танкист.

Беда, надеяться на кавалерию не приходится.

— Это проблема…

— Сэр! Немцы приближаются! — Вашу арийскую мамашу и Гитлера растудыть его в… кхе-кхе, в качель.

— Пул, возвращайся к танку. Если что случится, отступай к перекрестку. Там наши инженеры и рота прикрытия. Защищай свой новый танк. Все, иди. Рейнджеры, к бою!

Бегом к окну, первый лейтенант, бегом! Оружие в руки, приклад к плечу, взгляд сквозь прицел. До противника примерно сотня метров, и движутся они довольно медленно. Причиной тому было, что парашютисты решили подстраховаться, часть из них слезла со своих машинок и, внимательно оглядываясь, двигалась как можно ближе к зданиям по обе стороны улицы.

Маленькие грузовички, кстати, оказались очень похожи на резко и сильно уменьшившиеся полугусеничные транспортеры schwerer Wehrmacht Schlepper или на выросшие и немного видоизменившиеся полугусеничные мотоциклы Sd Kfz 2 «Kettenkrad». За последним грузовичком, нещадно гремя, тащился прицеп, в котором я не сразу узнал зенитку 2cm Flak 30/38 без бронещитка.

Зенитный автомат — это плохо. Если его успеют развернуть, мы не сможем высунуться. Первым делом уничтожить зенитку и экипаж машины, транспортирующей ее, не выйдет: десантники, бредущие под стенами, быстро приблизятся и закидают нас гранатами. Заставим залечь спешившихся десантников — те, кто сейчас на транспорте, быстро рассредоточатся, теплить надежду на глупое поведение элитных солдат противника не стоит. Оперативно развернуть зенитку им труда не составит. С двумя десятками рейнджеров или хотя бы с полутора десятками да с парой базук покрошить даже этих десантников на узкой улице не составит труда, но реальность категорически против меня. Где стрелки? Где они?..

— Сэр, смотрите… — Занявший позицию у соседнего окна рядовой Саммерс, когда я оглянулся, указал на дом напротив.

Что там такое? В окне здания мелькает тень. Что? Дневной свет проходит сквозь разрушенную заднюю стену дома, дверной проем и окно комнаты, в которой мелькает тень, перекрывающая этот свет. Это же сигнал! Хитро!

— Саммерс, дай сигнал фонариком. Мы их заметили.

Рядовой осторожно отходит на шаг назад, в глубь помещения, извлекает из подсумка фонарик и дважды включает-выключает его.

Сколько же отвлекающих от дела вещей… Так до Победы не скоро дойдем…

Десантники к тому моменту оказались как раз на дистанции кинжального огня, на который я и делал ставку. Еще шаг, еще, вот так вот… Немец, шедший первым в своей группе под стенами зданий напротив, увидел свою смерть — меня. Тренированное тело десантника за мгновение сжалось, дабы сделать рывок к укрытию, но это уже было не принципиально, ему было не спастись. Очередь из моего «томпсона» перечертила фигуру врага.