– Так, – кивнула Тоня.

– А для того, чтобы от тебя отстали, надо вывести из игры Большакова и Заславского. Верно?

– Верно.

– У нас есть доказательства, что Заславский был причастен к отмыванию денег через швейцарский банк, в котором работала Люси Адамс, сестра Ани Менацкер. Как думаешь, если Люси узнает, что ее сестру убил Заславский, она начнет давать показания?

– Наверное, да… Ну и что из того?

– Заславский – один из тех людей, кому Адамсы оказывали услуги. Разумеется, они делали это не из патриотизма. Скорее всего тут не обошлось без нажима Большакова… Сейчас Люси молчит, потому что боится за сестру. Но как только узнает о ее смерти, поймет, что терять ей больше нечего. Уверен, после ее показаний прокурор Женевы выдаст ордер на задержание Заславского. В отличие от российского, швейцарскому правосудию плевать на регалии…

– Думаешь, это сработает? – засомневалась Тоня.

– Еще как сработает! Вспомни Бородина… Но нам надо торопиться. Пока Заславский не губернатор, против него гораздо легче возбудить уголовное дело. Предлагаю немедленно связаться с адвокатами Адамсов и передать им имеющуюся у нас информацию.

– По электронной почте?.. Но как ты узнаешь их адрес?

– Воспользуюсь связями покойного Воскресенского. В Женеве у него был друг – Карл Кальфонто, журналист, который занимается проблемами российской мафии. Он и поставлял Воскресенскому многие материалы… Для начала отправлю письмо ему. Думаю, узнав суть проблемы, он согласится стать нашим посредником. Будем выходить на адвокатов через него… Ну, как тебе такой план?

– Здорово! – восхитилась Тоня и с нежностью посмотрела на Олега.

– В одном ты права – этот подонок Заславский не должен стать губернатором… Ладно, все это лирика. А мне пора на работу…

– Черт, я и забыла, что твой больничный закрыли… Может, ну ее на фиг, эту работу?

– Не говори ерунды. Меня ждут пациенты. – Выключив ноутбук, Олег положил его на одну из полочек. Компакт Воскресенского сунул в «дипломат» и, перехватив недоуменный взгляд Тони, пояснил: – Хочу сделать пару копий архива… У нас на работе есть рекордер.

– Зачем тебе копии?

– На всякий пожарный. Конечно, вряд ли Большаков выйдет на наш след, но подстраховаться не помешает… Ну, все, мне пора. Буду после шести.

Тоня специально не стала провожать Олега до двери, хотя ей больше всего хотелось именно этого. Но она прекрасно понимала, что и так надоела ему до чертиков. Мало того, что обосновалась у него в доме, так еще и взвалила на его голову кучу своих проблем.

«Ну ничего, как только этот дурдом закончится, сразу перееду к себе», – подумала она, подходя к окну. Слегка отодвинула шторы и выглянула на улицу, но так, чтобы выходящий из подъезда Олег ее не заметил. Тоне было приятно смотреть на его ладно сбитую фигуру, на стремительную походку, на то, как ветер треплет его черную шевелюру. Сколько раз Тоню так и подмывало пригладить его вихрастую макушку, провести пальцем по тонкому профилю, но каждый раз ее одергивал внутренний голос: «Не смей!» А вдруг Олег не испытывает к ней ничего, кроме сочувствия и желания помочь? Тогда со своими телячьими нежностями она будет выглядеть просто глупо.

«Ерунда! Я ему нравлюсь, – мысленно возразила Тоня, отходя от окна. – Из жалости Олег не стал бы так рисковать… Он что, круглый дурак?»

Она прошла в гостиную, легла на диван и принялась просматривать лежащие под рукой журналы. Вскоре это бессмысленное занятие ей надоело, и Тоня включила телевизор. Но и там не оказалось ничего интересного – почти по всем каналам шли мыльные сериалы для домохозяек. Время тянулось до обидного медленно – с тех пор, как Олег ушел на работу, прошел всего час, а Тоне показалось, что целая вечность. Встав с дивана, она направилась к книжному шкафу и стала перебирать стоявшие на полках книги. В конце концов, остановившись на детективе Рекса Стаута, открыла его на середине, и в этот момент из книги выпала какая-то фотография. Нагнувшись, Тоня подняла ее и не смогла сдержать возгласа удивления – на снимке, крепко обнявшись, стояли Олег и жена Дмитрия Заславского. Оба молодые, улыбающиеся, счастливые, на фоне высоких деревьев и моря… Не вызывало сомнений, что этот снимок был сделан давно и что тогда эти двое были очень близки.

Тоня долго рассматривала фотографию, а затем, чего-то испугавшись, сунула ее обратно в книгу. Ее переполняла злость на Олега, который по каким-то причинам умолчал о своем знакомстве с блистательной Людмилой Марковной.

«А что, если он ввязался во все это дерьмо не из-за меня, а чтобы отомстить этой бизнесвумен?.. Или, того хуже, „копает“ под Заславского только потому, что все еще сохнет по его красавице-жене… В любом случае, он меня нахально использует!» От переполнявшего ее отчаяния Тоня едва не разрыдалась. Ей захотелось немедленно собрать все свои нехитрые пожитки и уйти, чтобы никогда больше не возвращаться в этот дом. Это желание было таким сильным, что Тоня стала метаться по комнатам, отыскивая свои вещи. Вскоре ее походный рюкзачок был полон. Мгновение поразмыслив, она подошла к видику и вытащила из него кассету Седова. Повертела ее в руках, решая, стоит ли оставлять копию для Олега?

«Эту кассету Седов завещал мне… Значит, она моя. Но если бы не Олег, я бы хрена с два догадалась, у кого ее искать. Значит, поделимся по-братски – я перепишу ему копию, а себе заберу оригинал. С архивом журналиста поступлю наоборот…» Вытащив из-под телевизора старый видеомагнитофон, она подключила его к новому. Пока делалась копия, Тоня включила ноутбук Олега и переписала на свободную дискету все то, что касалось непосредственно Заславского. Кассета и дискета отправились на самый верх рюкзачка.

«Надо оставить ему записку, – подумалось вдруг. – Если уйду без объяснений, он может что-то заподозрить». Отыскав на кухне один из листочков Олега, вырванных из блокнота, размашисто написала: «Пошла проветриться. Скоро буду, не волнуйся. Тоня». Прилепив записку жевательной резинкой на зеркало, сунула пистолет в карман куртки и подошла к двери. Посмотрела в «глазок» и, убедившись, что на лестничной площадке никого нет, вышла из квартиры. Она понятия не имела, куда податься, и прекрасно понимала, что уходить без объяснений глупо. Однако у нее не было ни сил, ни желания выслушивать очередное вранье. А в том, что Олег будет врать ей напропалую, она не сомневалась.

«Черт побери, как я могла так проколоться? – думала Тоня, сбегая по ступенькам. – Я верила ему больше, чем самой себе. Я считала, что мы – одна команда. А оказалось, он просто использовал меня… И как я могла влюбиться в такого негодяя?»

* * *

Облачившись в старый мамин передник, Олег Морозов стоял на кухне и жарил яичницу с гренками. Вообще-то, он терпеть не мог ни яичницу, ни пельменей – еды, столь популярной среди холостяков. Но полчаса назад, вернувшись с работы, с прискорбием констатировал, что его холодильник пуст. Кроме десятка яиц, куска черствого хлеба и бутылки подсолнечного масла, там ничего не оказалось. Не оказалось в квартире и Тони, которая исчезла в неизвестном направлении, оставив весьма странную записку.