Я выслушала и всё-таки закатила глаза: ну правильно, давайте оправдывать этого распутного сластолюбца!

— А ещё он очень честный, — добавила Дорина с железной убеждённостью.

Ага. Скажите это той, кого лорд на собеседовании оболгал!

— Но он большой противник браков, — кивнула Миоль. — Как-то заявил его величеству, что брак — пережиток прошлого, рабский ошейник для обоих, и что он сам попадать в эти путы не намерен. Даже милорда Рагара… — Миоль понизила голос и подалась вперёд: — …однажды подкаблучником назвал.

Все ахнули. Просто Рагар — принц, один из сильнейших драконов континента, и спорят с ним только самоубийцы.

— А Рагар? — озвучила общее любопытство Валетта.

— Посмеялся, — Миоль отодвинулась и приняла расслабленный вид.

И всё хорошо, даже замечательно, только вопиющих наклонностей нового директора это всё не отменяло! А из того, что здесь прозвучало, я сделала вывод:

— То есть вы не осуждаете мужское распутство?

Девчонки дружно вскинулись, посмотрели недобро.

— Конечно осуждаем, Августа! — ответила Валетта. — Но лорд Эрвин не такой.

Я подавилась воздухом, а Дорина…

— То есть может и такой, но давай не будем драматизировать? Предлагаю не сплетни слушать, а судить по поступкам. По его делам!

Сразу вспомнились «его дела» в мой адрес за последнее время — рычания, шипения, наряды вне очереди, и прочие попытки довести до белого каления. Про спасение от кшэрра я тоже не забыла, но…

— К тому же людям свойственно взрослеть и меняться, — добавила Дорина.

— Он не человек, а воплощённый дракон, — буркнула я.

Девушка закатила глаза:

— Дракон. Но и человек тоже. Не придирайся к словам, Августа! Я говорю о том, что все мы меняемся. Возможно лет через пять Эрвин посмотрит на себя сегодняшнего и ужаснётся, и сам не будет понимать зачем лез в скандалы.

— Вообще-то он уже давно ведёт себя более-менее прилично, — вякнула излишне осведомлённая о жизни королевского семейства Миоль.

Да-да! Особенно прилично он вёл себя под окном госпожи Клосс! Впрочем, об этом я никому не скажу.

А весь разговор получился каким-то неправильным. Выходит, мужчинам можно, простительно, и они «когда-нибудь повзрослеют», а нам, в случае чего, прощай репутация и здравствуй монастырь?

Я думала об этом полночи, и мысли раздражали не хуже, чем раскатистый храп соседки. Внутри кипело и бурлило, но в итоге я поняла, что знаю, с кем это обсудить…

Эрвин

Меня ещё штормило, в ногах ощущалась слабость. Но едва за окнами стемнело, я телепортировался в столицу — в знакомый увеселительный квартал.

Прогулялся по улице, мимо ярких фасадов и призывно машущих из окон красоток. Потом плюнул на это дело и, поймав возницу, уехал в мужской клуб.

«Лютый дракон» — спокойное респектабельное место. В этом клубе отдыхали богатейшие аристократы, множество знакомых, но я собирался посидеть один.

Не вышло. Едва вошёл в уютный зал, где слоями висел табачный дым и слышались приглушённые разговоры, меня окликнули:

— Оу, Эрвин!

Я огляделся и вежливо кивнул его высочеству Вирриону. Старший брат Рагара, первый наследник короля Сарраса, мой замечательный кузен.

Не успел я поздороваться, как по плечу стукнул Дэррек — второй принц и средний сын нашего монарха:

— Эрв, брат! Какими судьбами?

— Обыкновенными, — я протянул руку для рукопожатия. — Хочу немного расслабиться.

— Если расслабиться, то это к нам!

Предложение было сомнительным, но отказаться не получилось. Не успев моргнуть, я очутился за столиком, в компании принцев, с тяжёлым стаканом в руке.

— Ну, за встречу! — радостно возвестил Вирр.

Мы чокнулись и выпили.

А потом прозвучало:

— Рассказывай, Эрв! Мы сгораем от любопытства! Как там в школе?

Я скривился как от зубной боли, но… В общем, да, рассказал.

Речь пошла, разумеется, о леди — всё остальное было привычным, обычным и интереса не вызывало. Про их женскую безголовость, плохую успеваемость, и про сорвавшийся с цепи пятый курс. Я сказал про инцидент на марш-броске, умолчав, впрочем, о клетке, и…

— Присутствие леди выявило, что птенцы наши дикие, как такаррийские обезьяны, — буркнул я. — Причём это они после каникул! Что будет к концу года даже вообразить страшно! Хоть на цепь сажай.

— Леди истерили? — сочувственно поинтересовался Дэррек.

— Не так сильно, как Янтарный дух.

Пауза. Принцы сначала не поверили, что Хранитель вмешался, а потом присвистнули.

И присвистнули снова, когда я добавил:

— Эти курицы вообще про нападение не сказали.

— Очень интересно, — протянул Вирр.

Я снова приложился к стакану. Регенерация шла полным ходом, но настроение моё всё равно катилось в бездну.

— Да уж, — скептично сказал я.

Мы продолжили общаться, и тема «леди в военной школе» оказалась какой-то неубиваемой. Ни о чём другом кузены разговаривать словно и не могли. Они отвлеклись лишь когда половина благородных мужей, отдыхавших в зале, засобиралась на нижний уровень особняка.

Там, внизу, на небольшой сцене, часто проходили представления развлекательного характера.

— Оу, — протянул Дэррек завистливо.

— Везунчики, — поддержал Вирр и печально вздохнул.

Принцы торжественно чокнулись и уставились на меня:

— А ты чего не идёшь?

— Не хочется, — я пожал плечами.

— Ты хоть знаешь, что там сегодня за выступление? — возмутился Дэррек.

Оказалось известный и весьма горячий кордебалет.

— Будут юбки и ножки, — заговорщицки подмигнул Вирр.

— Отлично, — буркнул я и остался на месте.