– Эй, стоп! – Я возмущенно взглянул на девушку. – То есть тут по ночам будут бродить оборотни? А меня они не тронут?

– Лови! – Она кинула мне небольшой камешек.

Я поймал его в ладонь и от неожиданности выронил на армобетон – камень был холодный, будто кусок льда.

– Что это? – спросил я, подняв артефакт, – а в том, что это был артефакт, я уже не сомневался.

– Считай это ключ-картой, – засмеялась Кати. – Оборотни не тронут тебя с этим.

– А Джахи? – полюбопытствовал я. – Возможно, он тут будет частым гостем.

– Джахи я дам такой же, – нахмурилась девушка. – Но, чтоб ты знал, это в высшей степени неэтично – приводить вампира на территорию клана оборотней…

– Это моя территория, – перебил я ее, вдруг ПОЧУВСТВОВАВ, что этот клочок земли действительно принадлежит мне. – И я никому ее не отдам.

Кати одобрительно кивнула и широко улыбнулась:

– Хорошо сказано. Из тебя получился бы неплохой вервольф. Не хочешь, случаем, сменить амплуа?

– Нет, спасибо, – вздрогнул я, представив себе картинку, как я, голый и волосатый, бегаю по лесу и жру несчастных оленят. Хрен его знает, откуда появился этот образ, но он был настолько ярким, что я аж головой замотал, пытаясь выкинуть его из головы.

Она пожала плечами.

– Все равно это невозможно. Оборотнями не становятся, ими рождаются.

– Ну и слава богу, – вздохнул я. Кати бросила на меня сердитый взгляд, и я поспешил добавить: – Не то чтобы я плохо относился к оборотням, но я слишком уж привык к домашнему уюту.

– Городские, – хмыкнула девушка.

– Деревенские, – поправил я ее.

Она удивленно раскрыла глаза:

– Какие?

– Деревенские!

– Это как?

– Ну я родился в деревне.

– Где? – Она непонимающе нахмурилась.

– Ты не знаешь, что такое деревня? – изумился я.

– Понятия не имею, – покачала она головой.

– Такой маленький городок, где большинство людей занимается только сельским хозяйством.

– Колония, что ли?

Я сдался:

– Да, колония.

– Ну так бы и сказал, что из колонистов, – проворчала девушка. – Они – да, не такие мягкотелые, как те, что живут в городе.

Я предпочел не спрашивать, как она выясняла мягкотелость тех и других.

– Эй, идите сюда! – крикнула Лекса, наполовину высунувшись из стены ангара.

Вблизи постройка показалась более прочной, чем издалека. Судя по размерам, она была предназначена для пассажирских шаттлов, грузовые были намного больше, к тому же одноразовые: предполагалось, что материал, из которого сконструирован грузовой шаттл, будет использован колонистами как сырье для постройки зданий или создания необходимых инструментов. Кстати говоря, сами эти ангары – скорей всего, бывшие грузовые шаттлы.

Я внимательно оглядел стены ангара – в отличие от армобетона посадочной площадки, они выглядели куда более сохранившимися. По крайней мере, антикоррозийное покрытие на стенах было цело, и вся эта ветхость не проржавела насквозь.

– Подумать только, – Кати задумчиво прикоснулась ладонью к нагретому лучами солнца металлу стены. – Это строили мои далекие предки, почти триста лет назад.

– Триста? – Я с сомнением оглядел постройки и на всякий случай просканировал на предмет магической обработки – сам факт столь долгого существования постройки без применения магии вызывал у меня вполне обоснованные сомнения. Впрочем, я ничего магического не обнаружил, хотя вот общий фон… Словно попытка замаскировать какое-то заклинание. Может, среди колонистов были маги?

Было бы здорово покопаться в архивах клана Макферсонов – глядишь, нашел бы своих коллег по ремеслу.

– Почуял? – хмыкнула Лекса, появляясь перед нами.

– Ага. Что это?

– Не что, а кто. Тут живет кто-то из Малого Народца.

Я невольно нахмурился, расставшись с надеждой найти современного мага, а Кати недоверчиво посмотрела на демонессу.

– В самом деле? На нашей территории? Ты не ошибаешься? Может, это кто-то из наших?

Лекса фыркнула:

– Да чтоб я и не узнала оборотня? Нет, это кто-то другой, и, кстати, судя по отголоскам магии, кто-то весьма сильный. Но кто именно – не могу сказать… есть что-то знакомое в следах ауры, но не знаю, что конкретно.

– И зачем он прячется?

– Судя по всему, он живет здесь давно.

– А вдруг это «она», а не «он»? – спросила Кати.

– Какая разница? – не понял я. – Хоть «оно», если оно меня не захочет сожрать.

– Большая разница! – отрезали Лекса и Кати в один голос.

Бред какой-то. Женская логика такая женская!

– Проехали. – Я покачал головой. – Лекса, что еще ты чувствуешь? Я не настолько силен, как ты, в различиях оттенков ауры.

– Хм, – буркнула она. – Похоже, оно недовольно, но вроде бы пока нападать не собирается.

Я нахмурился и зашел в ангар, приготовившись к возможному нападению.

Внутренняя часть пространства оказалась перегорожена какими-то металлическими решетками непонятного назначения, из них же был создан импровизированный второй этаж с грубой лестницей и стальными плитами.

– Шаттлу тут, пожалуй, стоять будет негде, – произнес я, оглядывая тесное пространство.

– Думаю, кто-то из колонистов переоборудовал этот ангар в жилое помещение или мастерскую, – неуверенно предположила Кати, постучав костяшками пальцев по перилам лестницы, ведущей на второй этаж.

Словно в ответ на ее действия, перила с ужасающим скрежетом изогнулись и ухватили руку девушки, будто веревочным арканом.

– Что за?.. – воскликнула Кати, дернувшись.

Металлический брус, из которого были сделаны перила, жалобно хрустнул, но не поддался. Зато стальная решетка, которая до этого момента спокойно лежала на полу, внезапно зашевелилась и поползла к девушке, зловеще стуча краями по армастиловому полу.

– Одушевление? – спросил я, глядя на происходящее магическим зрением.

– Нет, это вообще не магия. Точнее, магия, но не заклинание.

Кати сердито посмотрела на нас.

– Ребята, я не знаю, что тут происходит, но было бы неплохо, если бы вы прекратили вашу философскую дискуссию и вытащили меня отсюда.

– Сейчас сделаем. – Я подошел к перилам и, прислонив к ним ладонь, начал переливать в них огненную энергию. Металл бруса стал медленно нагреваться.

– Что ты делаешь? – спросила Кати настороженно.

– Тут какой-то тугоплавкий металл, – ответил я, закрыв глаза: так было проще сосредоточиться на высвобождении энергии. – Это займет какое-то время.