"Абрамс" сильно отличался от израильского танка почти во всем. Залезать в него и вылезать было очень неудобно из-за отсутствия люка сзади. Очень непривычная компоновка – башня сдвинута вперед, моторно-трансмиссионное сзади – но для боя это удобно, видимость прекрасная. На танке была турбина вместо дизельного двигателя, по сравнению с дизелем – почти бесшумная. Сам танк был огромным, он был огромнее Меркавы, в башне было непривычно просторно. Система наблюдения и прицеливания сильно уступала израильской – системы сопровождения целей не было, тепловизор был только у наводчика. Как подозревал капитан – "Абрамс" уступал Меркаве и в защите – хотя они поняли, что это танк с дополнительной навесной броней, дополнительно защищенный. Самое опасное было то, что в отличие от их танка у него не было системы активной защиты… но с другой стороны, им не приказывали наступать. А здесь – они будут полезны даже при прорыве нескольких египетских танков…

Командование – выступило категорически против использования этого танка в бою – в условиях обычной для боя неразберихи любой танк, любой самолет и вертолет мог опознать этот танк как вражеский, а учитывая, что "Абрамсов" боялись как ничего другого – долго раздумывать никто не будет. Но для охраны переправы нужна была техника и, поколебавшись израильским танкистам разрешили использовать трофей. Для того, чтобы не стать жертвой своих же – над танком подняли израильский флаг со звездой Давида. Это было что-то вроде отпуска для хорошо потрудившегося экипажа – информация о бое у переправы уже появилась в интернет-газетах и блогах, и экипажу можно было ждать боевых наград.

Но спокойно отдохнуть – им не удалось…

– Там до черта бородатых ублюдков! У них танки и… хрен знает что еще! Нас остановили, нам нужна помощь!

– Да, парень… тебе и впрямь нужна помощь. Ты на машине?

– Да! Я пойду перед вами, покажу дорогу.

– Сделай что-нибудь со своей рожей – сказал беззлобно капитан – может быть нагноение…

И нырнул обратно в танк…

– У пехоты проблема. Там, кажется, есть танк для нас. Противотанковые есть?

– Есть.

– А осколочные.

– Этого добра хватает…

– Топливо?

– Километров восемьдесят пройдем.

– То есть, заправщик так и не прислали? Вот …

Капитан спросонья не вспомнил – он приказал растолкать его, если придет заправщик. Но заправщик не пришел. Никто не знал, что на плохо охраняемую колонну совершили нападение боевики и бензовоз сожгли. Это было первое террористическое нападение времени Второй войны за Синай – и конечно же не последнее…

– Махаон, я главный Левита, прошу связи…

– Главный Левита, ожидайте.

В штабе, очевидно, были проблемы и посерьезнее…

– Ну и черт с вами. Беня, двинулись. Пошли, пошли…

"Абрамс" неожиданно легко и бесшумно тронулся с места.

* * *

Израильское мотопехотное подразделение зажали на развязке на подступах к городу Заказиг, это почти ворота Каира. Бородатые твари обрушили путепровод, создав естественное препятствие. За ним – курсировали машины, вооруженные всем, чем можно. Ракетные установки, безоткатные орудия, самодельные ракеты, пусковые для вертолетных НУРС, какие в изобилии были на военных египетских складах – примитивные и смертельно опасные. Особую проблему представляли мотоциклисты. Один мотоцикл – в Египте мотоциклов до черта, один водитель, один пассажир с РПГ-7. Мотоцикл останавливается, пассажир делает выстрел – и мотоцикл срывается с места, уходя от ответного огня. Учитывая количество укрытий – пригород, низкоэтажная застройка, заборы и зеленка – для ответного огня мотоцикл был открыт в течение всего нескольких секунд…

Израильская техника скопилась впереди. Ни одного танка, старые бронетранспортеры типа М113, усиленные дополнительным бронированием. У Израиля не было современных боевых машин пехоты как класса, способных не только доставить пехоту к месту боя, но и подавить огневые точки противника. Тяжелый, на танковом шасси Намер – был вооружен лишь дистанционно управляемым пулеметом калибра двенадцать и семь – по современным меркам это было несерьезно. К тому же – про эту проблему знали террористы и в первую очередь били по пулемету.

Техника скопилась перед обрушенным путепроводом как стадо овец без вожака. Было не пройти – не проехать. Поверху кометами летели ракеты РПГ – один только их зловещий свист, остающиеся после них хвосты дыма заставляли сжиматься от страха даже опытных солдат.

– Какого здесь хрена делается?

– Резервисты, мать их…

– Я попробую найти командира. Сами, за старшего.

– Есть.

– Попробуй продвинуться дальше…

Капитан подобрал свой автомат, с помощью которого захватил египетскую переправу (это не шутки, больше и стрелять было нечем), протиснулся в люк. Спрыгнул на землю… прыжок отозвался тошнотой и головной болью…

Из следовавшего впереди Хаммера выбрался сержант.

– Где у вас командование?

– Вон там. Я проведу…

Господи…

Командира они нашли у старого американского грузовика с дополнительным бронированием, грубо сварганенным из бронелистов подбитой техники, возможно – своей, возможно – трофейной. Он что-то орал в рацию, возможно даже не понимая, что рация было сломана – а рядом стоял на колене солдат с автоматом. Галиль, пулеметный магазин на пятьдесят два – точно резервисты, непонятно даже откуда это статье взяли. В регулярных частях – Таворы у всех за исключением тех, кто покупает за свои деньги.

Капитан прикоснулся к плечу офицера, тот поднял глаза. Судя по «фонарям» – сотрясение мозга как минимум средней степени тяжести. В таком состоянии командовать людьми – не героизм, а преступление.

– Ты кто?

– Капитан Шагал. Девятый танковый батальон.

– Иисус, вы прибыли. Сколько вас?

– Один танк, – разозлился Шагал, – трофейный.

– Ты серьезно?

Пехотный офицер начал ругаться последними словами.

– Эй! – Капитану надоело все это слушать – никого больше не будет, понял? Мы никому здесь не нужны! Я сам должен был стоять у переправы! И стоял бы, если бы твой человек не нашел меня! Так что – хорош ругаться! Что происходит?

– Здесь… – пехотный офицер провел ладонью по лицу – мы сильно вляпались. Очень сильно. Тут, похоже, и исламисты и подразделения регулярной армии. Мины. Маневрирующие огневые средства, в том числе противотанковые. И их здесь до чертей!

– Сколько?

– Тысяча! Не меньше!

Капитан присвистнул. Тысяча – это более чем серьезно. Он вообще не понимал – какого хрена они идут на Каир. Что они смогут сделать с Каиром. Это ведь не Багдад две тысячи пятого. Если даже они половину повырезали… половина то осталась. А это – миллионы.