Неспешно продвигаясь по раскисшей от дождя земле, я снова наткнулся на отпечатки подошв, такие же, как возле аномалий и дерева, а чуть дальше снова увидел их. Посмотрев вперёд, в перспективу, я различил ещё и ещё следы… их «автор» шёл к научному лагерю. И тут до меня наконец дошло! Я впустил в сознание ответ, который давно напрашивался, но я словно бы опасался его признавать.

Да. Эти отпечатки принадлежат обуви Несси.

Я не зря боялся этого ответа. Теперь, когда я однозначно знал, чьи это следы, для меня всё окончательно запуталось.

Получается, объект, сам того не ведая, освободил меня, охотника за его головой, от смертельно опасного обхода скопления аномалий и затем спас от отряда зомби. Или… или он отлично ведал, что творит?

Уж слишком нереальны совпадения: Несси наследил именно тогда, когда мне это стало жизненно необходимым.

То ли капризная Удача решила сегодня быть только моей спутницей, то ли я о чём-то не догадываюсь, чего-то в упор не замечаю. Надеюсь на первый вариант. Органически не выношу неизвестность, особенно если это касается работы.

И ещё. Предположение о том, что Несси уже не совсем обычный человек, наводит на возможность определения истинных причин охоты, объявленной на него.

Факт, что на него ополчились многие люди, имеющие вес и авторитет в человеческом сообществе Зоны.

Но почему они хотят избавиться от Несси?

А вдруг в пафосных рассуждениях сталкера Помпы действительно есть намёк на правильное объяснение?

…Учитель говорил очень тихо, но хоть со слухом у меня вроде никогда не бывало проблем.

— Запомни одно простое, но важное правило, — шептал Смайл, — устроившись в укромном месте, сиди тихо, как мышка.

— Так это ж понятно! — огрызнулся я.

Неужели он думает, что я совсем дурак?

— Ни хрена тебе не понятно, — разочарованно сказал мой учитель. — Тихо, как мышь — значит тихо, как мышь. А ты огрызаешься, будто подросток в разговоре с родителями.

Я хмыкнул. А ведь Смайл прав.

— Теперь представь, что неподалёку проходил мутант или какой-нибудь отмороженный сталкер, — вкрадчиво продолжил старший товарищ. — И он услышал твоё восклицание… Дальше сам догадаешься?

Я кивнул.

— Своим «Так это ж понятно!» ты демаскировал нас. — Наставник строго посмотрел на меня, от чего внутри, в груди, даже что-то кольнуло. — Забавно, да? Одна фраза, а какие могут быть последствия.

Я молчал — боялся снова демаскировать наше укрытие.

— Нам повезло, что поблизости никто не проходил. Но в следующий раз удача может и отвернуться.

Мы сидели под ржавым скоплением металлолома уже второй час. Все мои мышцы затекли до невозможности. Всё бы отдал за то, чтобы пробежаться вокруг нашего укрытия. Но нельзя. Как говорил Смайл, «надо терпеть». Учитель мой, к слову, держался молодцом. По нему и не скажешь, что он столько времени пролежал без активного движения. И как ему это удалось?

Через какое-то время я почувствовал, что ещё чуть-чуть — и не выдержу. Чтобы хоть как-то облегчить страдания, потянул из нагрудного кармашка, в котором хранил пачку, сигарету.

— А теперь, — очень спокойно произнёс Смайл, — медленно убери её обратно. Или ты думаешь, что дым и запах никого не привлекают, что на них никто не обращает внимания?

Я так и замер с поднесённой к губам сигаретой. Да что ж со мной такое! Резко поглупел, совсем не понимаю очевидных вещей.

— Ты хоть курить собирался, пряча огонёк в ладони?

Увидев мои виноватые глаза, наставник лишь устало вздохнул и слегка покачал головой. Осуждающее это движение беззвучно, но от того не менее громко, кричало: «Зачем я вообще связался с этим придурком?!»

— Ты бы лучше бросил курить, — как бы между делом сказал он. — Мама тебе говорила, что курить вредно?

— Что надо, то и говорила. — Я намеревался огрызнуться, но не получилось. Произнесённые шёпотом слова не прозвучали сердито.

Смайл улыбнулся и одобрительно заметил:

— Молодец, что сказал тихо. Начинаешь усваивать. Может, и выживешь.

Через некоторое время я перестал чувствовать ноги. Сколько можно вот так лежать? Серьёзно, ещё чуть-чуть — и больше не вытерплю. Тело против воли захочет вырваться из оков неподвижности.

— Запомни ещё одно правило. Хороших укрытий не бывает в принципе. Поэтому, находясь в укрытии, не забывай смотреть по сторонам и держать ушки на макушке. А ты за все эти два часа ни разу ничего этого не делал, — монотонно поучал Смайл.

Эти интонации сразу же ассоциировали его с одним преподавателем, читавшим нам, студентам юрфака, курс лекций «Прокурорский надзор». Почему я оставил за спиной медколледж и подался в юристы, сложно объяснить, даже я сам толком не понял причин этого резкого поворота. Наверное, мне вообще это свойственно — совершать непредсказуемые поступки. Апофеозом этой склонности к порыву позже стало спонтанное решение: в компании армейского дружка рвануть к нашему бывшему сержанту Неведе, промышлявшему в Зоне.

— Так нас же не видно… — пробурчал я.

— Видно, не видно — понятия растяжимые. Запомни, видеть можно не только глазами. Контролёр, например, обнаруживает других существ по их ментальной деятельности. Проще говоря, он учует тебя даже за бетонной стеной.

— Значит, надо вообще не думать, — не унимался я.

— А не получится, — отрезал наставник. — Человек не может не думать. Даже зомби, и тот постоянно совершает какие-никакие мыслительные процессы. Поэтому нужно всегда смотреть и слушать.

— Выходит, от контролёра нельзя спрятаться?

— Нельзя, — мрачно согласился Смайл. — Но можно его запутать.

— Запутать? — удивился я.

— Об этом в другой раз. — Судя по тону, учитель поведает об этом именно в другой раз, как ни проси я его рассказать прямо сейчас. — Ты лучше слушай и смотри по сторонам.

Я послушно выполнил завуалированный в доброе пожелание приказ.

А посмотреть было на что. К слову, я тогда впервые увидел кровососа. Это впечатление мне даже удалось получить в двойном объеме — кровососов было двое.

Мутанты одновременно стали видимыми и, зыркая по сторонам, быстрыми шагами направились в сторону. Мне почему-то показалось, что они чего-то долго-долго ждали и, не дождавшись, ушли прочь.

— Увидел? — спросил Смайл.

Я, неотрывно наблюдая за мутантами, кивнул скорее машинально, чем сознательно.

— Именно поэтому мы лежим здесь так долго. — Наставник наконец-таки ответил на мучивший меня вопрос. Лучше поздно, чем никогда.

Когда кровососы скрылись из виду, я набрался смелости открыть рот:

— То есть ты знал об их присутствии?