—А я чего? Я же предвзята, так что по умолчанию на стороне Игоря с Астрид,— Юна ещё теснее прижалась ко мне, что в купе со сказанным смотрелось крайне двусмысленно. Чую ещё час посиделок, и я выйду отсюда с невестой. Опасные эти существа — девушки. Коварные. И… без сомнений очень красивые.— Тем более всем и так известно, что самый красивый и умный у нас в семье, это Ивар.

—Пф-ф-ф, выкрутилась, зараза,— не удержавшись, фыркнула Кенна.— Ой, смотрите, что происходит!

Тем временем обстановка за бортом резко сменилась. Нет, дирижабль по-прежнему походил на огромный муравейник, почему-то взмывший в небо, но теперь к нему пожаловали очередные гости.

Приличных размеров птицы кружили вокруг судна, не спеша приближаться, словно раздумывая, с какой стороны лучше будет начать.

Свет опять погас, но тут же вернулся, и мы увидели, как оглушённые насекомые посыпались вниз, вот только их уже ждали.

Те самые трёхметровые летающие твари распахнули свои пасти, как оказалось занимавшие две трети тела, и словно огромными сачками стали собирать падающую саранчу.

Тела летунов, разом заглотивших громадный объём добычи, раздулись, увеличившись раза в три и изрядно потяжелев. Видимо, в обычных условиях птицы бы уже пошли на посадку, но сейчас у них появилась идея поинтересней.

Резко замахав крыльями, одна такая тварь сблизилась и, пробив когтями оболочку дирижабля, оседлало судно.

Экран переключился на другую камеру, и мы увидели, что на противоположной стороне судна уже уселся десяток тварей. Теперь стало понятно, что за шум мы слышали чуть ранее.

Тем не менее в этот раз капитан не спешил избавляться от безбилетников. Вцепившиеся твари служили самым настоящим пугалом для мелкой саранчи, так что он выбрал меньшее из двух зол и, ориентируясь по приборам, стал прокладывать курс в облаке насекомых.

Мне вспомнилось то озеро из мелких тварей и неудачный эксперимент Морозовой. Чую зоотехнологии выйдут на новый уровень в этом мире. Нужно будет “провентилировать” эту тему как можно скорее и возглавить локомотив исследований.

Кстати, о них, о локомотивах. Кенна, пока я с Астрид смотрел за разворачивающимися событиями, пыхтела, стараясь отцепить сестру. То ли, чтобы соблюсти рамки приличий, то ли, чтобы занять её место.

Но, что именно она намеревалась, узнать не получилось. Когда Кенна попыталась столкнуть сестру с дивана, судно вновь тряхнуло, и девушка оказалась на полу, фактически у моих ног.

—Не скажу, что мне не льстит, когда девушки падают к моим ногам, но ты ведь аристократка в энном поколении, веди себя прилично,— сказал я, протягивая руку Кенне.— По крайней мере, при людях. А тет-а-тет там ещё можно будет подумать.

Девушка, покраснев, вскочила, проигнорировав предложенную руку и схватив стальной хваткой Юну за плечо, молча потащила упирающуюся и глядящую на меня с мольбой в глазах, сестру прочь из каюты.

Так, либо у неё совсем с юмором плохо, либо шутка вышла неудачной…

У самой двери Кенна, буквально вытолкнув наружу младшую, повернулась ко мне и уже более спокойно произнесла:

—Спасибо за компанию. Думаю, опасность миновала, так что мы вам больше мешать не будем,— девушка замялась, но потом всё-таки выпалила — Шутки, Игорь, у тебя дурацкие!

И, хлопнув дверью, испарилась из каюты.

—Она не хотела тебя обидеть, я это чувствую,— вступилась за подругу Астрид, а то, что они подружились было вполне очевидно.

—Опять даром пользовалась?— девочка виновато посмотрела на меня и кивнула.— Не стоит использовать его в таких случаях и привлекать лишнее внимание, пока мы не узнаем его побочные эффекты. Да и по Кенне, впрочем, как и по Юне, прекрасно видно, что зла они нам не желают. Так что, если захочешь, то, когда у них всё успокоится, сможешь побывать у них в замке.

—Уважаемые пассажиры, наше судно успешно покинуло ареал обитания местных насекомых. Дирижабль получил незначительные повреждения, но на скорости полёта это не скажется. Ресторан заработает через час, до истечения этого времени покидать каюты не рекомендуется,— голос капитана звучал как обычно уверенно.

Вот только звучал он и из динамиков, и из-за двери. Причём тот, что был за дверью, испрашивал разрешение войти.

—Господин Исаев, госпожа Штейн,— зайдя в каюту, поклонился нам капитан. В отличие от предыдущего, этот был куда выше и был блондинистым метисом.— Во-первых, хотел бы лично принести извинения за доставленные неудобства, а, во-вторых, обсудить небольшое деловое предложение.

Получив согласие, капитан его тут же и озвучил. Во время столкновения дирижабль действительно получил повреждения, но проблема заключалась в том, что, если не произвести ремонт в ближайшее время, ряд систем судна начнут отказывать, что существенно скажется на скорости и манёвренности дирижабля во время обратного пути. Которые, к слову, и так были не очень.

Ближайшей безопасной территорией были мои земли, и капитан предлагал изменить маршрут, направившись напрямик к моей базе, где в течение суток его люди восстановят судно до приемлемого состояния.

От меня требовалось только дать согласие и предоставить охрану на время ремонта, что для меня было не слишком затратно, а капитан обещал очередные преференции от рода Хиго.

В общем, всё как я люблю. При минимуме затрат получать прибыль.

Естественно, я согласился, и капитан, ещё раз поклонившись, отправился к себе, а я, связавшись с нижними палубами, убедился, что мои переселенцы не пострадали, и направился в рубку.

Пока капитан в хорошем расположении духа было бы неплохо воспользоваться их связью, чтобы связаться с Черепахой заранее. Пусть приготовят ремонтную площадку подальше от базы, чтобы избежать любопытных взглядов пассажиров дирижабля.

***

Фронтир

Корабль-разведчик “Прометей”

Точные координаты не известны

—Закрывай! Закрывай этот чёртов шлюз!— Дьяков, мастер-пилот, наплевав на все правила безопасности, вогнал истребитель в ангар, фактически не снижая скорости.

В обычной обстановке это означало мгновенный трибунал, так как подобные манёвры были способны вывести корабль-носитель из строя, но сейчас Дьякову было не до правил.

Подбитый истребитель, единственный оставшийся из четырёх звеньев, кружась вокруг собственной оси, с чудовищным грохотом врубил обратный форсаж, и пилот почувствовал, как темнеет в глазах, а кровь в венах словно стремится их разорвать.

Тем не менее именно этот манёвр позволил ему пробить всего лишь одну шлюзовую переборку, а не все три.

—Я сел. Вы меня слышите, я сел!— десятки хитрых механизмов уберегли от травм тело пилота, но в голове шумело, а руки не слушались, и он потратил драгоценные секунды пытаясь снять ремни и выбраться из покорёженного истребителя.