Перкинс чертыхнулся и со стуком поставил стакан обратно на поднос. В несколько быстрых шагов он пересек комнату и зажал Франческе рот, как раз когда она набрала в грудь воздуху, чтобы закричать. Перкинс вернул кляп на место. Франческа спустила ноги с кровати, но Перкинс схватил ее и бросил обратно, так что она стукнулась головой о деревянную спинку.

Удар на мгновение оглушил Франческу, голову пронзила боль. Перкинс туго привязал конец шарфа, стягивавшего запястья, к спинке кровати, потом отступил, тяжело дыша, и посмотрел на Франческу.

— Вот так! Теперь вы не сбежите отсюда, верно? Ведь вы связаны, как свинья на убой. — Перкинс улыбнулся, очевидно получая удовольствие от такого сравнения. — Скоро я вас и визжать заставлю. — Он усмехнулся и, вернувшись к графину, налил себе еще.

Перкинс насмешливо отсалютовал Франческе стаканом и осушил его.

— Интересно, что бы сказал герцог, увидя вас сейчас. Как думаете, ему понравится подбирать за мной объедки? — Перкинс скалил зубы. — Тогда он уже не будет так в себе уверен, да?

Налив себе еще, он сел в кресло. Чем больше Перкинс пил, тем более неловкими становились его движения, поэтому он скорее не сел, а плюхнулся, расплескав виски из стакана. Перкинс откинулся на спинку кресла и вытянул вперед ноги.

— Самонадеянный ублюдок… велел мне уезжать из страны. Как будто я когда-то кланялся ему, как все остальные. — Перкинс с отвращением фыркнул. — Он еще не знает Галена Перкинса, помяните мое слово. Мне никто не указ, и меньше всего этот герцог.

Осушив стакан, Перкинс поставил его на комод и поднялся с кресла. Нетвердой походкой он направлялся к кровати. Там остановился и посмотрел вниз на Франческу. В глазах его сверкала злоба. Запустив руку в горловину ее ночной рубашки, он дернул вниз, разрывая ткань до самой талии.

Франческа закричала через кляп и стала бить Перкинса ногами. Он потерял равновесие, шатнулся в сторону и опрокинул столик рядом с кроватью.

Злоба в глазах Перкинса сменилась лютой ненавистью, он подошел к Франческе и поднял руку, чтобы ее ударить.

В этот момент что-то стукнуло в дверь. Перкинс вздрогнул и повернулся к ней. В дверь еще раз ударили, она распахнулась, и в комнату ворвался Рошфор.

Рошфор в два прыжка пересек комнату и ударил Перкинса в челюсть. Тот отлетел к кровати. Пока ошарашенный Перкинс пытался встать, Рошфор схватил его за грудки и потянул на себя. Повернувшись, герцог толкнул Перкинса вперед с такой силой, что тот врезался в стену у двери и свалился на пол.

Рошфор повернулся к Франческе:

— Боже мой. С вами все в порядке?

Он аккуратно прикрыл ее наготу разорванной сорочкой и стащил с лица шарф.

— Сенклер! О, Сенклер! — Франческа пыталась сдержать слезы радости, что застилали ее глаза. — Слава богу, вы пришли! Но… как вы здесь оказались?

Наклонившись, Рошфор поцеловал ее в лоб и принялся развязывать шарф на запястьях. Меж тем Перкинс сумел встать на четвереньки, потом поднялся на ноги. Пьяно пошатываясь, он завел руку за спину, под пиджак, и вынул нож.

— Нет! Сенклер! Осторожно! — закричала Франческа.

Рошфор обернулся и увидел, что Перкинс идет на него с ножом в руке. Увернувшись, герцог схватил его за руку и со всей силы ударил о кровать. Раздался хруст, Перкинс закричал и выронил нож. Рошфор схватил Перкинса за воротник рубашки и дважды ударил кулаком по лицу.

Перкинс держался на ногах лишь за счет хватки герцога. Рошфор заломил его несломанную руку и снова швырнул к стене у двери.

Перкинс застонал от боли и крикнул:

— Нет! Нет! Прекратите! Вы сломали мне руку!

— Вам повезет, если я сломаю только ее, — холодно ответил Рошфор. — Вы посмели прикоснуться к леди Хостон, и меня одолевает искушение раздробить вам все кости. — В подтверждение своих слов герцог поднял Перкинса и снова швырнул к стене. — Вы ничтожный подлый человек. Я жалею, что не отправил вас на тот свет.

— Я ничего не сделал! Спросите ее! Спросите ее!!! Я не прикасался к ней. Клянусь.

— Сенклер! Не убивайте его, — быстро сказала Франческа. — Это правда. Он еще не успел ничего сделать.

Рошфор стиснул зубы. Спустя продолжительное время он прорычал:

— Ну что ж, радуйтесь. Если бы вы обидели леди Хостон, вас ожидала бы медленная смерть. А так вы отправитесь в тюрьму, и я позабочусь, чтобы вас осудили за убийство Эвери Бэгшоу.

Перкинс стал что-то лепетать в свое оправдание, а Рошфор, не обращая на это никакого внимания, толкнул его в коридор, где собравшаяся толпа зевак с жадностью наблюдала за происходящим.

— Вот, хозяин гостиницы, возьмите этого человека и свяжите. — Рошфор толкнул Перкинса к огромному мужчине, что стоял впереди всех.

Когда хозяин гостиницы запротестовал, Рошфор смерил его властным взглядом и сказал:

— Если не хотите сесть в тюрьму за помощь и соучастие в преступлении, то свяжете этого человека и отправите его к судье.

За этим последовало испуганное молчание, и Рошфор вернулся в комнату, закрыв за собой дверь. Замок больше не работал, поэтому герцог приставил к двери стул, чтобы исключить любопытные взгляды, и поспешил к кровати.

Он поднял нож Перкинса и разрезал шарф, привязанный к спинке кровати. Затем освободил руки Франчески и принялся перерезать веревку на ногах.

Франческе пришлось сжать губы от внезапной боли: к кистям и ступням быстро приливала кровь, и их начинало нещадно колоть. Отложив нож на столик у кровати, Рошфор стал растирать холодные ноги Франчески. Потом он нежно убрал волосы от ее лица.

— С вами все в порядке? Правда? Перкинс не причинил вам вреда?

Франческа лишь крепко сжала Рошфора в объятиях. Он ответил ей с такой же страстью, и некоторое время они просто вжимались друг в друга, словно пытаясь стереть эту ночь из памяти.

— Мне было так страшно, — прошептала Франческа. — Он не причинил мне вреда… только пару шишек и синяков. Но мне было так страшно. Я думала, никто не успеет спасти меня.

— Слава богу, ваш дворецкий и ваша горничная бросились ко мне сразу же, увидев, как Перкинс выносит вас из дома. Я поехал к нему домой, надеясь, что он привезет вас туда. Слуга в то время паковал его вещи, и мне не составило труда выяснить, куда он направился.

Рошфор поцеловал Франческу в висок и прошептал:

— Сегодня ночью я тысячу раз умирал от страха, думая, что не успею вовремя. Слуга мог оказаться глупее, чем я полагал, и сбить меня со следа. Когда я представлял, как Перкинс…

— Со мной все в порядке, — успокоила его Франческа и легко поцеловала герцога.

А потом поцеловала еще раз, и на этот раз их губы слились надолго. Когда же Франческа отстранилась, Рошфор вновь притянул ее к себе и снова завладел ее губами в пылком долгом поцелуе. Весь страх и гнев, которые съедали его во время погони за Перкинсом и Франческой, теперь изливались раскаленным желанием.