Вызов, который он пытался бросить, бросил Вялину, был принят. На него Гордееву дали незамедлительный ответ.

Ответ и, очевидно, совет: немедленно убираться из Булавинска.

Гордеев мог предполагать, что Живейнов оказался в катафалке случайно.

Он мог предполагать, что и водитель катафалка был в сговоре с остальными, включая странного священнослужителя, и по первоначальному плану должен был остаться в живых.

Он мог предполагать что угодно.

Но свершившееся было совсем другим.

Страшным.

Но на страх уже не оставалось времени.

Надо было успеть сделать упреждающий удар.

Посильнее, чем первый.

Тем временем д'Артаньян бросился на второго солдата, действуя шпагой.

Александр Дюма. Три мушкетера, 2, ХI Отпламенев, догорел закат.

Конечно, в этой суматохе всякие уговоры с Лидой и Володей о воскресном времяпрепровождении разлетелись, как не бывало. Все же Гордеев улучил момент и позвонил, предупредив ребят, чтобы его не ждали и ничего не предпринимали. С каждым часом он все больше утверждался в мысли, что их тоже надо бы отправить куда-то подальше от Булавинска.

Теперь, когда погиб Паша Живейнов, Пантелеева трудно было узнать. От прежнего брюзги не осталось ничего. Немногие его движения стали отточенными, речь, в зависимости от темы разговора, была то жесткой и краткой, как телеграмма, то вкрадчивой и обволакивающей.

Гордеев уже понял, что обретает в Пантелееве надежнейшего и многознающего союзника. Баскакова была прекрасным аналитиком, но Пантелеев, с опытом своей прежней должности, находил самый выгодный и короткий путь к достижению очередной цели.

Обсудив сложившуюся ситуацию, они решили поехать на место покушения на Павла и Николаева и там попытаться найти объяснение, почему все же понадобилась такая маскировка, подделка реальных обстоятельств того, что произошло в пятницу вечером на проспекте Маршала Устинова.

Дорогой Гордеев рассказал Пантелееву и о конверте, который сунула Паше в автобусе незнакомая девушка. Здесь была вторая даже не задача – загадка. Где в управлении он мог его спрятать?

– Пока буду думать, – коротко отозвался Пантелеев на историю с конвертом и погрузился в молчание.

Между тем Баскакова притормозила у «Вялинского рынка», рядом с которым был цветочный базар. Она вышла из автомобиля и вернулась с несколькими красными гвоздиками.

И Юрий Петрович в который уже раз за эти полтора дня восхитился этой женщиной. Она не только взяла цветы – естественное дело, если едешь поклониться памяти ушедших. Эти цветы делали приезд их троих на место покушения вполне естественным для тех, кто мог следить за ними.

Приехав на проспект, они некоторое время сидели в автомобиле, обсуждая, с какой точки мог, скорее всего, стрелять снайпер. В принципе было понятно, что выстрелы шли со стороны девятиэтажных домов-башен. Большинство балконов на них были застеклены и превращены в лоджии. Действительно, при винтовке с глушителем можно было вполне все сделать оттуда.

– А нет ли в этих домах каких-то арендованных квартир, как сейчас говорят, под офисы? – спросил Гордеев. – Можно это как-нибудь разузнать?

– Особого труда нет, – ответил Пантелеев. – Я это сделаю. А версия, что стрельба велась с крыши, кажется вам сомнительной?

– Ну, посудите сами. Если в действительности киллер стреляет с крыши. Выбрал дом поудобнее, забрался туда и после своего черного дела исчез. Какие проблемы? Нет. Если заказали какие-то высокие люди, тоже не страшно. Убийца не пойман. Ищут. А искать можно не долго, а очень долго. Но им вовсе не захотелось привлекать внимание к реальному месту, с которого стреляли.

– Еще предположение – в доме, с которого стреляли, живет заказчик убийства, – высказался Пантелеев. – Так совпало, случайно совпало, и подозрения отводят от него.

– Да, здесь есть что-то, – согласилась Баскакова.

– И есть что-то не то, – помедлив, высказал сомнение Гордеев. – Так покушения не готовятся.

– Но мы не в Италии и не исполняем роли в голливудском боевике, – напомнила Лариса Матвеевна. – Есть самодеятельность масс. Труднопредсказуемая.

– Беспредел, – соглашаясь, бросил Гордеев.

– И все-таки нам не уйти от того, что главная причина фальсификации – место стрельбы, – повторил Пантелеев. – Я буду это выяснять. Ведь если бы они убили Павла здесь, можно было бы предложить любую версию, и ее скушали бы.

– Но вы полагаете, что Николаева убили случайно, как думал Живейнов, или все же намеревались убить обоих?

– Я в этом должен разобраться. Ведь если Николаева оставляли в живых, значит, он точно знал о готовящемся покушении, более того, он вывел Живейнова на место выстрелов, и только случайность…

– Погодите, – вмешалась Баскакова. – А где жил Николаев, в каком доме? Вы, Олег Федотович, не знаете?

– С точностью до номера – нет, однако в какой-то из пятиэтажек, они находятся за этими башнями…

– Но тогда… Ведь согласитесь, в самой ситуации немало труднообъяснимого… Киллер ухитряется подкараулить людей, которые находятся в постоянном движении… Что же получается? Кто-то ведет Живейнова и Николаева, сообщая киллеру о их передвижениях, и тот, опережая оперативников, занимает позицию для стрельбы? Причем довольно экзотическую. Или за ними следит сам киллер, а затем бежит вперед и…

– Да, не очень получается.

– Я хочу предположить другое. Каким-то образом узнав, что Николаев ведет Живейнова к себе домой, киллер собирался произвести покушение в его дворе, возле николаевского дома. Но что-то заставило его переменить место. Однако…

– Ах так… – начал догадываться Гордеев, куда клонит Баскакова.

– Да, когда мы узнаем точное местоположение дома Николаева, то, если версия о киллере в квартире, а не на крыше верна, можно будет с большей точностью установить и эту квартиру. Она должна выходить на две стороны, кажется, такие квартиры называются «распашонками»…

– Кажется, все обговорили, – сказал Пантелеев. – Положим цветы и отправимся отсюда. Мы забыли простой вариант. Думаю, подъезд и квартиру, где жил Георгий, мы узнаем сегодня же…

Помолчав у места, где погиб Николаев, они вновь заняли места в «жигуленке».

– Проедем мимо пятиэтажек, – предложил Пантелеев.

– Будто мои мысли читали, – произнесла Баскакова.

Как и предполагал Пантелеев, установить, в каком доме и подъезде жил погибший, удалось с помощью нескольких женщин в одном из дворов, оживленно обсуждавших происходящие события.

Оценив после этого взаимоположение николаевской пятиэтажки с домами-башнями, они поняли, что покушение с этой стороны здания совершить становилось сложнее уже потому, что пятиэтажка была построена раньше и поэтому деревья возле нее разрослись довольно буйно и мешали с этой стороны точному прицелу. Теперь оказывалось ясно и то, из какой башни велся огонь.