союза родились две дочери (одна из которых умерла) и сыновья Эрнст и Генрих. Их мать, именовавшая себя баронесса фон Вальбург, скончалась в 1865 году. Поскольку отец пребывал в состоянии постоянного банкротства, расходы по содержанию потомства принял на себя брат Эрнста, эрцгерцог Райнер.

Дети носили фамилию фон Вальбург, но им было запрещено говорить, кто является их истинным отцом и общаться с ним. Это оказало такое воздействие на их психику, что Генрих (1861–1888) в припадке депрессии покончил жизнь самоубийством, перерезав себе вены. Клотильду выдали замуж за врача, что же касается Эрнста (1859–1920), тот имел склонность к широкому образу жизни, денег на который у него не было, и погряз в долгах. Процесс по делу внезапно объявившегося потомства длился с 1900 по 1902 год, причем предъявленное свидетельство о браке эрцгерцога с Лорой фон Скублиц сочли фальшивкой. Точно таким же признали и ее титул баронессы фон Вальбург, ибо он не был пожалован законным образом. В 1909 году министр внутренних дел Австро-Венгрии постановил, что дети должны носить девичью фамилию матери. Мечтавшему о великосветской жизни Эрнсту пришлось зарабатывать себе на пропитание, трудясь последовательно кондуктором венской конки, шталмейстером и переписчиком нот у Иоганнеса Брамса и Иоганна Штрауса. В конце концов он опустился до положения официанта в будапештском кафе и в двадцатых годах прошлого века скончался в полной бедности.

Неуступчивый наследник престола

Старший племянник императора, эрцгерцог Франц-Фердинанд (1863–1914), после трагической смерти принца Рудольфа, а затем кончины своего отца Карла-Людвига занял место наследника престола. Рожденный больной матерью, он всю жизнь не отличался крепким здоровьем, одно время у него даже будто бы диагностировали туберкулез, но тщательное лечение и длительное морское путешествие сотворили чудеса. С детства ему была предназначена обычная стезя отпрыска мужского пола династии Габсбургов: строгое религиозное воспитание и карьера военного. Франца-Фердинанда это вполне устраивало, он вырос глубоко верующим человеком и был очень доволен предначертанной ему судьбой служения во славу австрийского оружия.

— Я — офицер телом и душой, — не без гордости говаривал он. — На мой взгляд, во всем мире сие суть профессия самая возвышенная и благородная.

Франц-Фердинанд потихоньку продвигался по служебной лестнице, естественно, у отпрыска из династии Габсбургов было с этим меньше сложностей. Он был очень осторожен в своем поведении, стараясь держаться подальше от людей, пытавшихся лестью и угодничеством завоевать его дружбу лишь с целью личной выгоды. Тем не менее, Франц-Фердинанд поначалу также вкусил от довольно беспечной жизни молодых офицеров: танцевал на балах, участвовал в пирушках, охотился с братьями и сослуживцами — последнему занятию он страстно предавался до конца своих дней. С тайнами секса его, как водится, познакомили певички и танцовщицы. Не обошлось без некоторых осложнений.

2 июля 1885 года некая Мария Йонке родила мальчика, нареченного Генрихом. Молодая женщина принялась утверждать, что его отцом был Франц-Фердинанд, и в апреле следующего года пригрозила подать иск в местный суд. Начались переговоры, в результате которых эрцгерцог согласился выплатить фрейлейн Йонке 15 тысяч гульденов, и, таким образом, эта претензия была урегулирована. 29 августа 1889 года двадцатилетняя Мария Хан, продавщица из пражского магазина одежды, произвела на свет сына, которому дала имя Курт. К ней откомандировали посредника, убедившего молодую женщину, что некоторое возмещение живыми деньгами более реально, нежели судебный иск, обреченный на проигрыш.

Невзирая на полученные их матерями отступные, и Генрих Йонке, и Курт Хан впоследствии всю свою жизнь утверждали, что являются потомками Габсбургов и даже после падения империи шантажировали детей Франца-Фердинанда. Курт Хан в 1939 году безуспешно пытался выиграть в суде иск по претензии на часть имущества покойного эрцгерцога. Незадолго до своей смерти в 1942 году он даже сменил свое простонародное имя на исторически благородное Франц-Фердинанд.

Генрих Йонке вообще слыл психически неуравновешенным человеком, это даже помогло ему уклониться от прохождения военной службы. Доказательства того, что Франц-Фердинанд был его отцом, выглядели весьма неубедительно, и после крушения империи сыновья покойного эрцгерцога отказались платить самозванцу. Тогда Йонке обратился с иском в суд Зальцбурга. После рассмотрения дела суд признал претензии Йонке необоснованными.

Но и при жизни эрцгерцога эти грехи молодости сильно досаждали Францу-Фердинанду, тем более, что они быстро становились достоянием общественности, обожавшей перемывать косточки Габсбургам. О всех проступках родни доносилось императору, и это могло повлечь за собой самые неприятные последствия. В 1888 году Франц-Фердинанд жаловался наследному принцу Рудольфу:

— Вы должны признать, что с Отто и со мной обходятся несправедливо. Как только мы отправляемся на охоту или какие-нибудь жалкие танцы, так на весь двор, на всю Вену поднимаются негодующие крики, а в армейском кругу нам ставят в вину уклонение от служебного долга.

Как это ни странно, невзирая на свою весьма подмоченную репутацию, Рудольф пожелал помочь кузену дельным советом:

— Кузен, нужно наслаждаться своим здоровьем в полном объеме, но всегда в меру и с умом.

Первое отклонение от обычной судьбы молодого Габсбурга произошло еще когда Францу-Фердинанду исполнилось всего 12 лет. Скончался бездетный герцог Франц V Моденский, эрцгерцог Австрийский-Эсте. Он был обладателем большого состояния и многочисленных ценных объектов недвижимости, каковым имуществом распорядился посредством весьма сложного завещания объемом в 500 страниц. Покойный оставил все это добро тому из рода Габсбургов, кто присоединит титул Эсте к своему собственному и продолжит эту линию, ставшую выморочной. Тут подсуетился отец Франца-Фердинанда, предложив на роль наследника своего старшего сына. Правда, одно из условий весьма взволновало подростка: чтобы получить наследство, ему в течение года предстояло овладеть практическим знанием итальянского языка. Вот в этом-то для потенциального наследника и заключался камень преткновения.

Мы уже говорили о том, что практически все Габсбурги были полиглотами, но, увы, к числу таковых. Франц-Фердинанд не принадлежал. Его с детства пичкали уроками французского, английского, чешского и венгерского, но, за исключением французского, который эрцгерцог освоил вполне сносно, на остальных он так и не смог разговаривать бегло. Итальянский же ему удалось в известной степени покорить, и Франц-Фердинанд стал обладателем знаменитой виллы д’Эсте близ Рима, замка в окрестностях Падуи, Моденского дворца в Вене, нескольких поместий, коллекций оружия и художественных ценностей. Правда, все это было отягощено многочисленными обязательствами по содержанию родственников в Эсте, например, вдовы герцога Моденского, пенсий для слуг и содержания огромного штата, причем ничто из завещанного имущества не могло быть продано, а работники не подлежали увольнению. Тем не менее, Франц-Фердинанд стал считаться одним из самых богатых эрцгерцогов.

Гибель принца Рудольфа и, после смерти отца, назначение наследным принцем глубоко потрясли Франца-Фердинанда. Молодой человек хорошо осознавал, какая ответственность свалилась