Когда я увидела огромный белый куб, в котором располагалась больница, я резко вывернула руль вправо и направила машину на стоянку. Я свернула на первое свободное место и побежала в больницу.

— Астра Сакар. В какой она палате? — спросила я одну из медсестёр на приёме.

— Комната 503. Пятый этаж. Вы член семьи?

— Да, — сказала я, бегом направляясь к ряду лифтов.

Когда я поднялась на пятый этаж, до меня дошло, что всего час назад в меня стреляли, и теперь я нахожусь в больнице по совершенно другой причине. Должно быть, я постукивала ногой, потому что два человека уставились на мою туфлю. Я прижала подошву к полу лифта и сделала пару успокаивающих вдохов.

Когда двери открылись, я проскочила через них и последовала по указателю, показывающему на палату 503.

Внутри было пять человек. И это не считая Астры.

Стелла вернулась.

ГЛАВА 35. СМЕРТЬ

Я зашла в переполненную больничную палату на напряжённых ногах, не сводя глаз со Стеллы. Единственным плюсом встречи с ней было то, что это означало, что порталы не были запечатаны.

— Привет, — прошептала Касс, обнимая меня одной рукой.

Это я должна была обнимать, а не она. На мгновение я отложила свой гнев в сторону, чтобы сосредоточиться на ней. Я крепко сжала её и пробормотала, как мне жаль.

После того, как она отпустила меня, я выразила свои соболезнования Этте и Джимми, а затем Фейт, которая сидела в кресле напротив остальных. Она сжала руку бабушки в своей, как будто, держась за неё, могла удержать её от того, чтобы по-настоящему уйти. Я на собственном горьком опыте убедилась, что так не бывает.

Я наполовину ожидала, что Фейт спросит, что я там делаю, но она этого не сделала. Я подозревала, что внутри неё было слишком много боли, чтобы допустить злобу. Наконец я повернулась к Стелле. Её лицо, обычно безупречного цвета, было покрыто пятнами, а глаза были такими же широкими, как огромные золотые пуговицы на её кремовом кардигане.

Я сложила руки перед собой и сказала сквозь стиснутые зубы:

— Ты вернулась.

Она быстро заморгала, затем огляделась вокруг, чтобы посмотреть, слышали ли остальные мой комментарий. Если бы они и слышали, то никто не обращал на нас внимания.

Я наклонила голову в сторону коридора.

Она вздрогнула. Что она думала? Что я позволю ей воровать, потому что её мать умерла? Если бы я не загнала Стеллу в угол, она могла бы проскользнуть обратно в Неверру.

— Я не спрашиваю, — я говорила тихо, но Этта меня услышала.

Она смотрела, как мы с её сестрой выходим из комнаты.

После того, как я закрыла дверь, я спросила:

— Как ты могла так поступить со мной?

— Моя мать только что умерла, Катори.

— И мне жаль, но это первый раз, когда я вижу тебя с тех пор, как ты украла мою книгу! Почему ты это сделала?

Она понизила голос до низкого шипения:

— Эта книга могла бы привести охотников внутрь Неверры. Я защищала своих людей.

Значит, книга Холли была ключом к порталам! В моей голове не осталось особых сомнений, но всё же я хотела подтверждения, и теперь оно у меня было.

— Так вы не охотились за схемами захоронения?

— Схемы захоронения могли быть внутри, но это никогда не было проблемой.

— Значит, разбудить Негонгву и заставить его отменить своё постановление о вашей пыли было прикрытием?

Натянутая улыбка тронула её губы.

— Мы с Грегором подумали, что лучше не сообщать мальчикам об истинной причине. В конце концов, они не умны и не надёжны.

— Правильно, — фыркнула я. — Но ты-то нет?

— Здесь всё в порядке?

Этта приоткрыла дверь и просунула голову внутрь.

— Да! — одновременно сказали мы со Стеллой. Судя по пронзительности наших голосов, я сомневалась, что Этта нам поверит.

— Наверное, мне следует позвонить Дереку, — сказала Этта. — Сказать ему, чтобы он подготовил участок земли.

— Мама не хотела, чтобы её хоронили, — сказала Стелла твёрдым голосом.

— Она не хотела? — Этта подняла рыжеватую бровь. Там, где у её сестры были янтарные волосы, Этта была настоящей рыжей. Хотя в последнее время большая часть её волос поседела.

— Она хотела, чтобы её кремировали.

Я наблюдала за Эттой. Ждала искры понимания. Только широко раскрытые глаза выражали удивление. Неужели Этта не знала, кем была её мать? Неужели она не знала, кто она такая?

— Но почему бы тебе не позвонить ему, чтобы он помог тебе с цветочными композициями? Мы можем устроить поминки в пекарне. Маме бы это понравилось.

— Хорошо, — сказала она. Затем: — Ты вернёшься внутрь?

— Через минуту, — ответила Стелла. — Ты можешь закрыть дверь?

Этта проскользнула обратно внутрь и закрыла дверь. Мимо нас прошли две медсестры. Я уловила обрывки разговоров о том, что одной из них следует надеть на свидание. Как бы мне хотелось обсуждать наряды для свиданий.

— Она не знает, не так ли? — спросила я.

— Нет. Это было мамино желание ничего не говорить.

— Тогда как ты узнала?

— Я встретила человека, который всё мне объяснил.

— Отец Фейт?

Она кивнула.

Я попыталась представить его, но я была так молода, когда он ушёл, что представить его лицо оказалось невозможным.

— Это был Грегор?

— Нет.

— Кто это? — спросила я.

— Не имеет значения, кто это.

Я предполагала, что это не так.

— Почему ты не рассказывала Фейт о её наследии?

— Я уважала желания моей матери.

— Почему Астра не хотела, чтобы кто-нибудь знал?

— Потому что она ненавидела Остров. Она никогда не говорила мне почему, но сказала, что если я когда-нибудь заговорю об этом с остальными, она разбудит охотников и заставит Холли отдать им свою книгу, чтобы они могли уничтожить Неверру.

— Так вот как ты узнала о книге!

Она плотно закрыла рот, дыша только через нос.

— Ты собираешься рассказать Фейт сейчас? — спросила я.

— После того, как она родит ребёнка, я скажу ей.

Фейт беременна? Это объясняло её плохо сидящую одежду.

Стелла склонила голову набок.

— Ты этого не знала, не так ли? Я думаю, людям неудобно доверять тебе, Катори.

Я проигнорировала её выпад.

— Мы с Фейт никогда не были близки, но ты это знаешь.

— Послушай, не то чтобы мне не нравился наш милый разговор, но у меня есть семья, к которой я должна вернуться. Мне нужно подготовиться…

— Верни мне мою книгу, или я расскажу им всем, кто они такие и что ты сделала.

Она сделала шаг ко мне. Её мускусный аромат был таким сильным, что обжёг мне ноздри.

— Малышка, не угрожай мне.

Я сжала пальцы