Спустя несколько мгновений она осознала, что он больше не похрапывает. Вскинув взгляд, Тиффани обнаружила, что его глаза открыты и устремлены на нее.

— Вы не спите? — прошептала она.

Он застонал, прежде чем признаться.

— Я притворялся, чтобы вы расслабились. Почему вы не спите?

Тиффани не ответила. Она сама не знает! Просто слишком взвинчена от ощущений, вызванных его близостью, а он ничего не делает, чтобы она почувствовала себя иначе. Скорее наоборот! Неудивительно, что ее тело горит и сердце колотится.

Должно быть, эти чувства отразились на ее лице, потому что Хантер опять застонал:

— Черт, это убивает меня, но я дал клятву, что не воспользуюсь этой ночью вашим положением.

— Кому?

— Себе.

— Так возьмите ее назад.

Неужели она действительно это сказала? Наверное, да, поскольку встретила Хантера на середине одеяла, преодолев свою часть разделительной полосы. Взрыв все таки произошел, не оставив и следа от ее здравых мыслей. Тиффани страстно прильнула к его губам, упиваясь поцелуем. Но этого было недостаточно. Боже, она хотела быть еще ближе к Хантеру, если такое возможно.

Он сорвал рубашку и стянул с Тиффани блузку так быстро, что она едва заметила. Его кожа была такой горячей, что Тиффани боялась обжечься, но все равно прижималась к нему, охваченная непонятным томлением. Внутри ее по прежнему что то нарастало. Целовать его было немыслимо приятно, но поцелуи не могли удовлетворить эту потребность.

— У меня такое чувство, что я умру, если не попробую тебя на вкус. Всю, — произнес Хантер, осыпая поцелуями ее шею. — Как тебе это удается?

Возможно, это было слишком, учитывая ее неискушенность, но Тиффани не остановила бы его за все сокровища мира. Его губы сместились к ее плечам и устремились ниже. Казалось, он действительно намерен перецеловать ее всю, до ступней. Он даже облизал ее ладони и обсосал каждый пальчик! Каждая клеточка ее тела трепетала, отзываясь на жар его поцелуев.

— Я больше не могу, — выдохнула она, когда ей удалось глотнуть воздуха. — Помоги мне…

— Все, что угодно. Только скажи…

— Скорей!

Она даже не знала, о чем просит, просто интуитивно жаждала завершения. Наслаждение было слишком сильным и тем не менее недостаточным. Это не укладывалось в ее измученном сознании. Но Хантер знал, что ей нужно, и с ее губ сорвался восторженный крик, когда он дал ей то, чего она хотела. Обхватив руками его шею, она крепко прижималась к нему, пока волны экстаза омывали ее одна за другой, заставляя содрогаться всем телом. Она бы никогда не поверила, что из мучительной потребности, терзавшей ее несколько минут назад, может получиться что то, настолько прекрасное и умиротворяющее.

Она продолжала дивиться тому, что дал ей Хантер, даже когда услышала, как он достиг собственного высвобождения. Прошло еще несколько мгновений, и он придвинулся к ней, притянув в свои объятия. Она почувствовала, как его мягкие губы коснулись ее лба, а затем прижались к губам в поцелуе, таком нежном и… любящем. Тиффани прослезилась бы от избытка чувств, если бы не пребывала в состоянии такой неги, что не могла ни говорить, ни шевелиться. Она обдумает все это завтра, но сейчас наконец то достаточно расслабилась, чтобы свернуться рядом с Хантером и заснуть.

Тиффани проснулась первой, но не шелохнулась. Она лежала спиной к Хантеру и могла чувствовать все его длинное тело, прижимавшееся к ее спине и согнутым ногам. Ее голова покоилась на его вытянутой руке. Забытая подушка валялась на другом конце одеяла. Выходит, ни один из них так и не воспользовался ею. Это было бы смешно, если бы Тиффани не чувствовала себя так, словно сейчас… заплачет.

Она не представляла, как будет выкручиваться. Придется сказать ему, что произошла ошибка и что это больше не повторится. Жених, верность слову — она ухватится за любое оправдание, даже, если понадобится, скажет правду. То, что они сделали, — ошибка.

— Ну что, готова отправиться на поиски священника?

Тиффани растерянно моргнула. Не похоже на уловки безответственного соблазнителя. Наверное, он шутит. Конечно, шутит, ведь это его вторая натура. К концу недели она уедет отсюда с разрешения матери и Хантер никогда не узнает, кто она на самом деле. Со временем он ее забудет… Тогда почему ей так хочется плакать?

Внезапно он нагнулся и поцеловал ее в голое плечо, затем в щеку.

— Ты будешь самой красивой невестой во всей округе.

О Боже, неужели он это серьезно? Ее глаза заволокло слезами. Он казался таким счастливым! Что же она наделала, отдавшись мужчине, который никогда не будет ее мужем? Он даже не знает, кто она на самом деле. Если бы он только знал…

Она резко встала и начала одеваться.

— Я не могу говорить об этом сейчас. Просто… я не ожидала, что это случится.

— Понятно. Должно быть, тебе неловко перед человеком, за которого ты собиралась выйти замуж. Он сам виноват. Не надо было позволять тебе уехать. Давно пора понять, что он тебе не подходит.

С каждым сказанным словом Тиффани становилось только хуже. Он хочет жениться на женщине, которой не существует!

Она незаметно утерла слезы.

— Я хочу вернуться на ранчо, пока не обнаружили наше отсутствие.

— Да, и придется многое объяснить отцу, но мне все равно. Я скажу, что женюсь на тебе, а не на Тиффани Уоррен.

Тиффани снова вытерла слезы, не перестававшие струиться из глаз. Хантер ничего не замечал, продолжая одеваться.

— Не хочешь вначале позавтракать у Калеба?

— Я не голодна, — солгала Тиффани, молясь, чтобы желудок не выдал ее урчанием. — Если ты оседлаешь мне лошадь, я, наверное, легко найду дорогу домой.

— Тебе прекрасно известно, что я не отпущу тебя одну. Но мы можем выехать прямо сейчас, если хочешь. К тому же, если подумать, я предпочел бы твою стряпню, учитывая, какой вкусной она стала.

Хантер не дал ей шанса ответить на комплимент, схватив в объятия и неспешно поцеловав.

— Доброе утро, Рыжик, — сказал он, с улыбкой глядя на нее. — Оно доброе, правда? Самое лучшее утро на свете!

Он отпустил ее, ласково шлепнув пониже талии, натянул рубашку и, не застегиваясь, спустился вниз по лестнице. Не успел он исчезнуть из виду, как Тиффани упала на колени и дала волю слезам. Почему он должен быть ковбоем? Почему они не могли встретиться в Нью Йорке? Конечно, тогда у него не было бы качеств, которые ей так нравятся. Он не был бы насмешливым, веселым, беззаботным, храбрым и галантным. Словом, он не был бы Хантером.

Поездка до ранчо оказалась короткой. Во всяком случае, они добрались гораздо быстрее, чем прошлым вечером. Хантер остановился у передней двери, чтобы Тиффани могла войти в дом, прежде чем он отведет лошадей на конюшню. Она соскользнула на землю, не дожидаясь, когда он спешится, но ей не удалось скрыться внутри. Хантер задержал ее, бросив вслед: