– Что случилось? – повторил вопрос Назар, уже интуитивно почуяв, о чём идёт речь.

– Американский эсминец в море Лаптевых запустил ракету в нашу сторону.

– Они рехнулись?! – изумился капитан.

– Похоже, пошли тем же путём, что и китайцы, хотят во что бы то ни стало уничтожить Динло.

– С какого бодуна?!

– Понимают, что он им недоступен, и боятся, что мы завладеем инопланетными супертехнологиями.

– Но Динло не корабль…

– Кто может это доказать?

– Брат… Леонтий…

– И у него не семь пядей во лбу, а ошибка может очень дорого нам обойтись.

– «Панцирь» собьёт любую ракету…

– По всем признакам, янки запустили к нам гиперзвук, способный сливаться с местностью и лететь на высоте трёх метров, а «шестисотых» на Севере мы развернуть не успели. Так что давай помогай эвакуировать всех подальше отсюда.

Со стороны озера донёсся гулкий всхлип, будто в его водах затонул исполинский кашалот.

Горбатов и Назар оглянулись.

Гора Динло сияла миллионом звёздочек снизу доверху, разбрасывая во все стороны «волосы» молний.

В отличие от брата Леонтий при «телепортации щупальцами» Динло испытывал другие чувства. Хотя он этого, естественно, не знал.

О падении в бездну речь не шла. Он летел сквозь какие-то тёмные тоннели, прорезанные в ажурных сетчатых массивах, вылетал в гигантские пещеры-полости, взмывал в небеса, по большей части – жемчужные, грозовые, и терял сознание от вспышек яркого света.

То же самое он испытал и после прыжка с «баобаба» в омут поддерживаемого с помощью каких-то мистических ухищрений пространственно-временного канала «дикого НЛО». Прыгнул вместе со спутниками, держась за их руки, но думал он не об озере Виви, а о том устройстве, которое заменяло Динло мозг или, скорее, компьютер. И не удивился, когда после вспышки света очнулся не в лесу, а в странном помещении с пульсирующими сетчато-световыми стенами, зеркальным полом и кошмарной «завороткишечной» конструкцией в центре, ежесекундно меняющей форму и цвет.

Тела своего Леонтий не чувствовал, но ему было комфортно и радостно, будто кто-то невидимый делал ему в данный момент расслабляющий и успокаивающий массаж.

Он встал (не прилагая для этого усилий), прошёлся по залу, с любопытством разглядывая его архитектуру, остановился перед текучей скульптурой неизвестно чего, в которой изредка угадывались знакомые осмысленные формы и силуэты животных.

«Неужели так выглядит Доумник?» – мелькнула мысль.

Словно отвечая на его мысленный вопрос, конструкция в центре зала приобрела форму шара и превратилась в прекрасное женское лицо, почему-то похожее на лицо Марины Леонидовны.

– Маша?! – изумился Леонтий.

Лицо разбилось на струи, скомкалось, как пластилиновый сгусток, обрело плотность металла и превратилось в лицо Волконской.

Леонтий открыл рот:

– Ефросинья… Павловна?!

По лицу пробежала судорога, сломав его строгие черты, за несколько мгновений из него вылепилось другое лицо – Назара Хромова, брата, но и оно держалось недолго, превратилось в лицо начальника лаборатории Панова, затем капитана Кружилина, физика Венгера.

Леонтий понял, что «скульптура» в центре зала реагирует на его мысли и подстраивается под них.

– Стоп! – скомандовал он, вытянув руку вперёд. – Замри! Покажись таким, каким были твои создатели!

Плывущая «скульптура» послушно остановила процесс трансформации, разбилась на струи и капли, собравшиеся в шедевр Сальвадора Дали: фигура не была стопроцентно похожа на голову человека, в ней читались силуэты других существ, соединившихся в странную умопомрачительную комбинацию множественного образа, от которого шевелились волосы на голове.

Леонтий сглотнул:

– С ума сойти! Хорошо, оставайся таким. Моё восприятие несовершенно, ты многомерен, и я вижу тебя… – физик поискал слово, – как пересечение форм. Кто ты?

«Скульптура» вылепила нечто вроде рта. Вспомнился старый фантастический фильм «Матрица. Революция», перед героем которого машины вылепили подобие человеческого лица.

Рот шевельнулся, хотя Леонтий в глубине души понимал, что никакой скульптуры в зале нет и он разговаривает, скорее всего, с самим собой, через сферу мысленного восприятия.

– Я программа, – громоподобно и одновременно беззвучно, проговорило существо.

– Прекрасно, я так и думал. Ты меня хорошо понимаешь?

– Только в пределах заложенной информации.

– Кто тебя сотворил и зачем?

– Я след… флэшка… память… информационный агрегатор… геном… транслятор знаний Доумников… моё предназначение – дать импульс новой жизни…

– Ты говоришь моими словами.

– Потому что ты ими думаешь.

– Значит, ты читаешь мои мысли?

– Только поверхностные… ты боишься… контакт неполноценен… необходимо взаимопроникновение…

– Что ты имеешь в виду?

– Войди в меня, я передам всё, что знаю сам.

– Значит, я прав? Ты – послание Доумников людям?

– Не послание и не людям. Вы ещё нескоро станете разумными. В вашей Вселенной есть более разумные сущности.

– Если ты не послание…

– Матрица Доумника, если воспользоваться твоей терминологией. Геном. Зародыш в стадии перезагрузки.

– Как?! Ты хочешь сказать… что возможны… роды?!

– Нечто вроде этого.

– И когда стадия перезагрузки закончится?

– Мне нужна энергия, много энергии, на вашей планете нет таких источников, придётся деструктурировать ваши материальные структуры.

– Ага, жрать горные породы… и всё, что попадётся под руку… у нас есть ядерные бомбы.

– Но взрыв бомбы тоже деструктурирует материальные структуры. Вы пойдёте на это?

Леонтий смешался:

– Да, это не выход… я просто подумал… мы могли бы что-то придумать… но если ты родишь на Земле… мы всё равно погибнем?

– Ты мыслишь скачкообразно и путано, мне нужен другой источник энергии, класса вашей центральной звезды.

– Солнца?!

– Но я не смогу до него добраться в данный момент, я потерял слишком много энергии.

– Что же делать?

– Предлагаю объединить процессоры.

– Процесс… а-а, мозги? Но если я тебе помогу, а ты высосешь из Солнца всю энергию?

– Мне достаточно сделать глоток, чтобы я смог пойти дальше, к центру вашей галактики, где я смогу питаться в комфортных для себя условиях.