— Я ничего не говорила.

— Вы наведывались в «Жар-птицу» и говорили с моей помощницей. Пытались выведать какую-то информацию. Кто вы, Александра? Журналистка? Хотя для журналистки вы действовали необдуманно. Слишком палились. Тогда для чего вы смотрели записи с камер, если не для громкого материала? Кстати, громким он вряд ли бы вышел. «Жар-птице» скрывать нечего. Но попытка засчитана. Вы хотели нас извалять в грязи, что ж, не вы первая, не вы последняя. Конкуренты любят подсылать шпионов. — Наталья убрала руку от подбородка. Начала успокаиваться. До невозмутимости и чувства комфорта предстоял длинный путь, но Фурская уже сделала первый шаг.

— Я увидела всё, что хотела, — ответила Александра. — И нашла даже больше, чем искала. А зачем мне это надо? Ответ прост. И ваша сестра его знает.

— Карина? Ты… сдала папу?

— Я никого не сдавала! — вскочила с места Карина. — Я ничего не делала!

Присутствующие обратили на неё внимание, но тут же вернулись к своим делам.

— Присядьте, пожалуйста, — попросила детектив, но в её просьбе все ясно услышали приказ. Карина сделала как ей сказали, с силой сжала пальцы. Нервы читались на лице, в движениях, во взгляде. Из-под опущенных ресниц младшая сестра посмотрела на старшую и напугано прошептала: — Я правда ничего не понимаю.

Наталья понемногу возвращала хладнокровие. Когда Карина сдавалась эмоциям, сама Наталья превращалась в камень. Именно тогда она больше всего походила на отца. Тогда могла быть опасной.

— Вы пытаетесь нас сцепить? — спросила она. — Зря. Мы с сестрой всегда будем вместе, — солгала, не моргнув, — и да, у нас есть секреты, но они касаются нашей семьи. Так что вы зря тратите время, кем бы вы там ни были. Семейное — это семейное.

— Семья — это прекрасно, но разве Давид был вашей семьёй? Или быть может, Алина?

— Алина работала вместе со мной, а Давид… не припомню. Через наш коттедж проходит достаточно гостей, многие имена уходят из памяти.

— Несомненно. Он приезжал целых два года назад. Но тех, кто отдыхал на днях, вы не можете не знать. Вы их регистрируете.

— Регистрирую, но не приятельствую.

— И тем не менее напрягите память. Вам о чём-то говорит словосочетание Зотова Лара Андреевна?

— Нет. — Наталья победно улыбнулась. Многие регистрировались под другими именами. Убитая брала девичью фамилию матери. Похоже, Александра только запугивала, а сама, как и любопытные до неё, обладала лишь толикой информации, крупицами, не представляющими реальной угрозы. — А насчёт «Соседей», — решила Фурская добить собеседницу, — я могу рассказать прямо сейчас. Это игра такая, сезонная. Вы выбираете лот, остальные должны убрать его в указанный срок.

— Вы хотели сказать убить, — поправила детектив.

— Это игра, — ядовито улыбнулась Наталья. — Убивают здесь понарошку.

— Пару минут назад вы признавались сестре совсем в ином.

— Признавалась? Да я хотела её напугать. Вы же не думаете, будто я могу признаться в убийстве прилюдно, на площадке, где играют дети?

— А вас волнуют дети?

— Дети в наших играх не участвуют.

— Хорошо. Но вернёмся к вашей безобидной игре. Я видела записи.

— И что? Мы пишем отличные сценарии и разыгрываем великолепные сцены. Приезжайте поиграть! — последнюю фразу прокричала, оглядев присутствующих. — Коттедж «Жар-птица» обещает нескучный отдых!

Карина молчала. Наталья долго смотрела на Александру, а затем поднялась и уточнила. — Вы хотите сказать что-то ещё, или я могу идти?

— К другу?

— Семейное — это семейное, помните?

— Помню. Ольга тоже ваша семья?

— Я уже сказала, что не запоминаю имён.

— Тогда запомните другое: напротив её дома дежурит человек. А теперь можете уходить. Вы же спешите?

— Блефуете.

— А вы рискните. Вы же любите рисковать?

Наталья резко развернулась.

— Ах да, чуть не забыла. Кузнецов готов сотрудничать. Он согласился сдать вас после встречи с Агнецкой. Он ведь сейчас следит за ней, не так ли? — Это было всего лишь предположение. Но кто не рискует?

— Не верю.

— Ваше право. Но должно быть жутко обидно не принимать… — поискала слово, — настоящего участия в сезоне. Быть администратором незавидная роль. Скажите, как вы с этим справляетесь?

Задела за живое. Всё-таки она была слабее отца. Наташина рука предательски потянулась к своему любимому месту, мазнула по засохшей капле крови.

Александра продолжила давить:

— На вашем месте я бы предпочла переиграть Пятого. Но решаю, конечно, не я.

— Не вы, — прошипела Наталья и пошла прочь.

* * *

Светилов был вне себя от ярости. Не потому, что его хоть сколько-то напугал рассказ Фурского: отмазаться от компаньона и его Игры он мог в любой момент. Происки бабы детектива вообще не трогали. Его лихорадило от одной лишь мысли, что Фурский посмел побеспокоить из-за такой ерунды. Он знал, что ему ничего не угрожает, ведь компромата нет, а каждый журналист, занимавшийся его делами, давно либо ушёл в другой мир, либо живёт припеваючи — плата за молчание. Но Светилов был человеком предусмотрительным и не терпел проволочек. Пусть страхи Фурского и надуманные, стоило перестраховаться и предотвратить даже минимальные риски. И эта необходимость страховаться больше остального вызывала ярость.

Рано утром он вызвал команду людей, занимающихся улаживанием проблем и велел им выяснить фамилии всех бывших заноз — их было не так много — проверить, представляют ли те угрозы и в случае утвердительного ответа, убрать. Затем налил виски — утро должно было начинаться с приятного — и уставился в окно. Оттуда открывался прекрасный вид.

Фурский тоже любовался, но не пейзажем, а фотографией жены. Он часто обращался к ней, когда тревожился или сомневался. А сейчас он тревожился из-за Кариши. Олег не знал, о чём известно дочери, но он должен был это выяснить и защитить её. Она не участвовала в Играх, даже близко не стояла с игроками, не бывала в «Жар-птице» и тем более не знала о лотах. Кариша была ни при чём.

* * *

— Поговорим? — вздохнула Александра, когда старшая скрылась за дверью. — Я не сестра и вас не оставлю. Моя задача состоит в том, чтобы найти виновных в смерти Зотовой. Если вы поможете мне, то я помогу вам. Решайте. И ещё вы должны знать, тот, кто представился анонимом, способен убрать вас как ненужного свидетеля.

* * *

Наталья не верила Александре, но отец научил её главному: никогда и ни в чём нельзя быть уверенным до конца. Лучше подстраховаться. Денег от сестры она не получила и, хотя разыграла удачный спектакль, опасность быть пойманной по-прежнему оставалась. Так стоило ли отметать угрозу Александры или лучше прислушаться к её словам? Что, если кто-то действительно следит за Ольгой, тогда в опасности Агнецкая, а она за собой потянет Пятого, а тот и всех остальных.