Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я бросила встревоженный взгляд на карету, а то мало ли и впрямь вылезет. И не факт, что палкой он будет тыкать в других, вполне может и мне пониже спины прописать, так сказать с назидательной целью. Я вздохнула, и оправила подол, а Рамус, заметив все это, ехидно хихикнул.
— И правильно. Жена должна мужа уважать и бояться.
— Зато к остальным это не относиться, — злорадно оскалилась я, и конь очкарика запнулся, испуганно подпрыгнул, и чуть не сбросил седока, потому что его копытам внезапно стало очень холодно и скользко.
Выровнявшись и буркнув под нос «Засранка», Рамус чуть отъехал в сторону, и я снова забренчала на лютне.
Мелодия потихоньку набирала силу, обретая четкий ритм, и я поняла, что именно играю. Надо же, мне казалось, я эту песню давно забыла? Она была старая, и на эльфийском языке. В детстве мне пела ее бабушка, а когда я выросла, оказалось, что это была вовсе и не бабушка, и вообще отец старался эту тему не развивать, ссылаясь на детские неуемные фантазии.
Я начала мелодию заново, подхватывая и голосом. С двух сторон от меня выстроились всадники, вслушиваясь в незнакомые, странно звучащие слова.
В окнах кареты показались две черные головы, тоже старательно прислушивающиеся. А вот нечего было меня прогонять!
Музыка смолкла, мужчины тихонько разъехались на свои места, а Рамус снова нагнал:
— Что это за песня? Ни разу не слышал. Ты понимаешь, о чем она?
— О любви, как и большинство таких баллад. А что, ты знаешь эльфийский? — удивилась я.
— Знаю, — кивнул алхимик, — Но удивительно не это. Да, о любви, но между человеком и эльфом, и если бы ты пела ее на нашем языке, я бы даже не обратил внимания.
— Ну не все эльфы, так уж ненавидят людей.
— Они их не ненавидят, — покачал головой Рамус, — они их презирают, считают жадными, недалекими и отвратительными. А тех своих, которые влюбляются в людей, просто изгоняют и из кланов и из памяти. Так откуда ты знаешь эту песню?
— В детстве мне пела ее одна женщина, которую я считала своей бабушкой.
— Считала? — подозрительно прищурился он.
— Ну, мне потом сказали, что никакой женщины никогда не было, а я ее себе просто придумала, — я хохотнула, — Похоже я всегда была со странностями.
— Или нет, — Рамус пришпорил коня, догоняя карету, и постучав, о чем-то довольно долго говорил с Ризом. Блин, вот где чуткие эльфийские уши, когда они так нужны?
Риз.
Я бежал, отчаянно ища выход. По каким-то коридорам, лестницам, от двери до двери, каждый раз с надеждой распахивая. И за каждой дверью меня снова ждал коридор, по которому меня снов гнал страх опоздать.
Я в который раз распахнул дверь, и внезапно, вместо коридора меня встретил свет, и порыв ветра.
Я открыл глаза, и первое что увидел, была Ру. Ее светлые волосы, словно ореолом, обрамлял свет из окна, а губы были сложены трубочкой. Она зачем-то дула мне на лицо. Заметив, что я проснулся, она радостно улыбнулась и поздоровалась:
— Доброе утро.
— Это еще не известно, — буркнул я, пытаясь стряхнуть с себя остатки кошмара.
— Всяко лучше, чем то, что тебе снилось, — она провела пальцем между бровей, и, вздохнув, состроила грустную мину, — Ну вот опять эта жуткая морщина вернулась на твое лицо.
— Снова, — теперь вздохнул я, и поморщился. С чего вообще мне такое приснилось? Так переживаю из-за этого приглашения?
Я попробовал пошевелиться, и понял, что ниже моей груди придавлен одеялом к кровати, а Ру, упираясь руками и ногами в матрас, нависала сверху.
— Хм, — хитро посмотрела она, а потом потянула одеяло вверх и заглянула за него.
— Что-то потеряла? — сделав абсолютно не понимающее лицо, поинтересовался я.
Она не стала ничего отвечать, но, не отрывая взгляда от лица, нашла мою руку и потянула в рот. Облизала пальцы, и снова ее потянула, но теперь уже вниз, к своему животу.
— Ру! Прекрати, — я хотел сильно возмутиться, но голос слегка охрип, и вышло не убедительно, — Король очень не любит ждать.
— Он еще наверняка спит, в такую-то рань, — удерживая мою руку все еще на своем животе, она медленно толкала ее ниже, и, наклонившись, укусила за плечо, — Но если не хочешь…, — шепнула она прямо возле моего уха, обжигая дыханием, и разжала пальцы.
Вот блин! Я посмотрел в окно, солнце и впрямь только поднималось из-за горизонта. Я схватил ее свободной рукой, прижимая к себе, а пальцы второй, погрузил внутрь, туда куда она и хотела.
— Сама напросилась, — прорычал я на ухо Ру, и перевернул, уже сам, нависнув сверху. Ее глаза впихнули, как звезды, а губы потянулись за поцелуем. Разве я мог отказать?
Не знаю, сколько прошло времени, оно всегда выпадает в такие моменты, но солнце уже заметно выше поднялось над землей. Я еще раз поцеловал жену, и резко соскочил с кровати. Ру, томно потянулась, и загадочно улыбаясь, посмотрела на меня из-под ресниц.
— Вот так всегда, — она внимательно наблюдала, как я одеваюсь, — Как только, так сразу бежать.
— Это важно, — упрекающе глянул я на нее.
— Угу, — кивнула она, что-то пытаясь разглядеть на своей груди, то вытягивая ее, то сжимая.
— Что там? — глаза совершенно не желали смотреть в другую сторону.
— По-моему синяк, — она сдвинула обе груди вместе, придвигаясь к краю кровати и демонстрируя их мне, — Посмотри?
— Не может быть, — нахмурился я, подходя ближе, — Не мог я так сильно сжать.
Я убрал ее руки, и взял предлагаемое в свои, осторожно ощупывая и разглядывая. Ничего там не было! Я поднял глаза, собираясь ей это сказать, и уперся в нахальный и абсолютно счастливый взгляд.
— Ру!! — и вот теперь возмущение вышло, как нужно.
— Еще скажи, что тебе не нравиться? — показала она мне язык.
Я ткнул ее в лоб, опрокидывая назад, и встал, отходя от кровати.
— Что планируешь делать? — перевел я тему, пока она снова что-нибудь эдакое не выкинула.
— Не знаю, — она свернулась в калачик, глядя на меня сквозь пальцы, — Ты же опять убегаешь, так что пойду в город схожу. Наверное.
Уже второй раз она в меня этим ткнула, хотя отлично все понимает.
— Что нужно? — в лоб спросил я.
— Я же могу что-нибудь себе купить? — поинтересовалась она.
— Могла бы просто попросить.
