знал, что повреждений не будет и прокладывал маршрут с учетом этих знаний как наиболее рациональный и короткий.

На Огромке я занялся прыжками и тут рекорд однозначно был побит, метра на полтора в высоту с места и метров на двенадцать в длину с разбега. Тело приятно сжималось в момент прыжка и распрямлялось словно пружина. Я где-то читал, что если все мышцы человеческого организма одновременно потянут в одну сторону, то можно будет сдвинуть груз весом около двадцати тон. При прыжке как раз и возникало ощущение того, что все мышцы сейчас работают на одно это действие. Падения при приземлении не доставляли дискомфорта, во-первых, тело группировалось и всегда приземлялось либо в перекат для гашения инерции, либо с сохранением баланса и равновесия. А твердости доспеха хватало для того, чтоб не обращать внимания на столь незначительные для боевого тела удары и столкновения. Как ни странно, но оказалось, что невероятно сложно просто упасть. Например, чтоб проверить максимальную дальность прыжка я просто «выбросил» тело вперед, рассчитывая в лучшем случае приземлиться на спину, но доспех сгруппировал меня, и я приземлился четко на корточки, ушел в перекат и был готов к дальнейшим действиям. И так было со многими действиями, тело само доводило мои движения до правильного конца, правильно завершало сальто и перекаты, прыжки и колесо. Это было круто, однако, чтобы просто упасть на спину пришлось дать телу волевую команду-установку; придется иметь это ввиду.

Оставалось проверить силу, и я побежал к реке в поисках камня поувесистее, но так и не нашел такого. Затем вспомнил что у меня на ручье есть камень-верстак и сиганул туда. Камень был тяжелым, я его раньше не поднимал полностью, нашел тут неподалеку и притащил волоком. Теперь я поднимал его легко, даже смог подбросить над головой, правда не высоко; кило восемьдесят в нем однозначно было. Я подбрасывал его над головой десять раз, но, опять же как при беге, не ощутил мышечной усталости. Модуль сурьи фиксировал расход ресурса, но утомление не наступало. Вероятно тело более качественно справляется с переработкой ресурса и более качественно удаляет отходы результатов своей работы, не позволяя концентрироваться в мышцах молочной кислоте, кальцию и прочему шлаку.

Глядя на валун-наковальню, я всё-таки решился на еще один эксперимент — проверку силы удара и прочности брони. Я замахнулся и нанёс по камню удар со всей силы, на которую было способно новое тело. Заранее предвидя боль и сломанные пальцы, я даже попытался зажмуриться, чего сделать, естественно, не удалось. Удар удивил меня — боли не было. Было ощущение удара, столкновения с поверхностью камня, потом было странное мимолетное ощущение словно что-то треснуло, но конкретно боли не было. Как не было и перелома руки. Доспех выдержал удар, а вот камень нет — в нем теперь расположилась глубокая выемка диаметром примерно с мой кулак, с расходящейся от нее сеткой мелких и не очень трещин. Не веря своим глазам, я нанес еще удар, потом еще и еще. Никакой боли, никаких повреждений на руках, и — никакого больше камня-наковальни, он раскололся на несколько кусков.

Это, просто, круто! Только теперь я начал осознавать, что тело реально боевое, что с таким ударным потенциалом я и без встроенного оружия смогу дать бой сверххищнику…

В целом, если обобщить всю полученную информацию, то она частично подтвердила мои теоретические выкладки, я стал намного мощнее, как настоящий супергерой, но вот прям так чтоб Суперменом — не стал. Стал сильнее, быстрее, выносливей, внимательнее, но всё в разумных пределах. Полагаю, что все эти характеристики можно будет улучшать либо тренировками, либо модулями. Просто делать это надо постепенно и обдуманно, в совокупности с остальными параметрами. Если сейчас резко повысить себе силу не повысив прочность скелета, то я подниму тонну, и тут же преломлюсь пополам.

Модуль сурьи сигнализировал о том, что ресурса на поддержание боевого тела осталось меньше трети, и я бегом пустился обратно к логову. Усевшись возле догорающего огня, я попытался «погрузиться в себя». Первым делом я вызвал индикацию боевого тела и попробовал сосредоточиться на нем, отрешившись от остального мира, но сделать это было не так-то просто, поскольку глаза в боевом теле не закрывались. Тогда я вспомнил, что при первичной модификации брони попал в некое пространство с двумя размерными сетками понизу и поверху и яйцом посередине. Я попытался вызвать это пространство, потянулся к нему в точности также, как делал чтобы передвигаться во сне и о чудо, оказался внутри. Золотое яйцо было ближе, чем в прошлый раз, медленно, но хаотично вращалось и изредка вспыхивало золотистым светом.

Я опять вызвал иконку боевого тела, теперь оно выглядела несколько иначе. Словно раньше элементы, ее оставляющие были серыми, недоступными для редактирования, а сейчас стали яркими, редактируемыми. Однако, что делать дальше оставалось не ясным. Для вдохновения я вызвал иконки остальных девяти боевых тел. В этот раз они были четкими, яркими и раскрашенными. Цвета у всех, как и у меня были двойные, инвертированные, и не было ни одного типового цвета, который можно было бы назвать однозначно. Выглядели они, конечно, эпично. Разглядывая их, я подумал, что мне не помешало бы такое же лезвие на руке как у летающего желтого бойца с двумя турбинами за спиной. Кулаки кулаками, но имея такое лезвие я стал бы намного эффективнее.

Я сосредоточился, попробовал дать волевую команду, и мою голову или мое внимание словно повернуло вверх. Образ боевого тела стал больше, теперь он походил не на куклу, а на полноценный манекен. Две размерные сетки сконцентрировались над ним и под ним, став круглыми, метра по два в диаметре, между ними проскальзывало что-то вроде едва различимых каркасных линий, заключая боевое тело в призрачный цилиндр. Манекен тела вращался. На левом предплечье у него появилось крепление для лезвия, из которого оно периодически выдвигалось. Лезвие было короткое; если у летуна был меч, то мое больше походило на нож. Я мог мысленно редактировать форму клинка, менять длину и ширину в определенных пределах, регулировать направление на сто восемьдесят градусов. Однако при этом появившаяся надстройка оставалась серой, не активной, команда на ее установку наталкивалась на отказ и высвечивалась цепочка того, чего мне не хватало. А не хватало много чего: материала, формы крепления блока, самого лезвия, подмодуля сурьи для обеспечения лезвия энергией, подмодуля духа для обеспечения управления лезвием и еще несколько дополнительных параметров, назначения которых я толком не понял. Все требования были размытыми, размазанными, а не конкретными образами. Я